Феромон

Чер Алекс

– Я сдаюсь, Эйвер. Но, наверно, это было сильнее меня. И задумано где-то свыше, не нами. А я просто всегда знаю, чего хочу.

– И чего же ты хочешь?
– заглядывает он в глаза.

– Чтобы ты сам косил траву, - улыбаюсь я.

– Ни за что, - упирается он.

– Хант, где ты взял эту запись?

– У Коры.

– Ты ездил к Коре?
– замираю я.

– Звонил. Но она назначила мне встречу, пришла такая нарядная и, - коварно улыбается он, - вручила эту запись.

– А ты?

Он берёт мою руку, вздыхает

и прижимает к щеке.

– Ну, что ещё я мог сделать? Рассмеялся ей в лицо и послал на хрен. Думаю, ты можешь мной гордиться, хоть это и не делает мне чести. Но плевать, она заслужила. Хотя спасибо ей. Если бы у меня не было этой записи, этой твоей мечты, даже не знаю, как бы я прожил эти два месяца, - убирает он за ухо мои волосы, не сводя с меня глаз.

– Пятьдесят девять дней, Эйв.

– Пятьдесят девять бесконечных дней, Ан. Не знаю, как бы я продержался без этой записи и сообщений, которые ты всё же читала.

– И жила словно в промежутках от одного до другого, - обнимаю я его за шею двумя руками. Прижимаюсь губами к его виску.
– Жила, зная, что ты меня ждёшь. Веря, что ты не сдашься. Тысяча шестьсот двадцать три сообщения, Эйв. А потом звонок Дэйва, чтобы я приехала.

– Жалкий трус, - хмыкает он.
– Но траву у нас всё равно будет косить садовник. По-моему, у тебя что-то там горит.

– Бельгийские вафли! Это же вафли!
– подскакиваю я под его смех.

И после проветривания кухни, сборов, быстренького перепиха в ванной, от которого мы ну никак не могли отказаться, и новых поспешных сборов мы, наконец, садимся в пригнанную водителем Импалу.

К зданию тюрьмы мы приезжаем за пару минут до назначенного времени.

Кроме нашей машины на пустой дороге стоит большой тонированный чёрный лимузин, и больше никого.

– Значит, ты сразу знала, что этот брак будет недолгим?
– обнимает меня Эйв, опершись спиной на багажник своей машины.

– Разве можно что-то знать наверняка, когда дело касается Ривера?
– оборачиваюсь я на лимузин, но там такая тишина, словно никого нет.
– Но да, мы так договорились, что как только его оправдают, мы разведёмся. Только какова была вероятность того, что следствие не продлится год, два, пять?

– Невелика, - согласно кивает Хант.

– И что он выполнит свои обещания - тоже. Хотя он ни разу меня не подводил.

– Но ты ни разу его не навестила, - прижимается он губами к плечу.

– А ты бы меня простил?
– умалчиваю я, что всё же приезжала. По делам его фонда и всегда в присутствии Ив. Но он ведь имеет в виду совсем не это.

– Не знаю, - тяжело вздыхает он.
– Мне было бы невыносимо об этом думать. Но Дэйв женится на Ив, а Ривер был не только твоим законным мужем... в общем, не будем об этом. Никогда. Хорошо?

– Хорошо, - киваю я.
– Ив сказала, ты хотел приехать встречать Тома вместе со мной, правда?

– Хочешь знать правду?
– усмехается он.
– Я хотел тебя украсть, Ан. Посадить

в Импалу. Дать по газам и провались оно всё, к чертям. Так что, вот, Нерыжая, - легонько дёргает он меня за ухо.
– Я бы не ушёл отсюда без тебя.

– А я бы, наверно, уехала с тобой.

– А я бы тебя и не спрашивал, - улыбается он.
– Но скажи, зачем ты приехала, раз вы развелись?

– Том просил. И мы здесь, потому что для него это тоже важно.

– Значит, своё мнение о нём ты так и не изменила.

– Скажу тебе больше: оно стало даже лучше. Потому что он не просто помогает людям, он помогает им осуществлять свои мечты. Ну, или тайные желания, - почти смущённо ковыряю я капот.
– Странные, сумасшедшие, порой неисполнимые, но Эйв, - смотрю я на него, - кому как не мне верить, что они сбываются.

– Да я давно понял, что ты такая же сумасшедшая, как и он, - улыбается Хант.
– Но хорошо, что у тебя есть я. Серьёзный, ответственный...

– Скучный, - смеюсь я и отворачиваюсь от него, потому что тяжёлая дверь, наконец открывается.

Ривер похудел, зарос щетиной, даже стал старше, но его безмятежное спокойствие ему не изменило.

– Анна, - кланяется он немного издалека.
– Эйвер.

И в тот момент, когда я сомневаюсь, стоит ли мне подойти и его обнять, сразу все двери лимузина распахиваются и из них огромными охапками вылетают вверх воздушные шары.

– Господи, что это?
– восклицает Хант.

– Это мистер Вайлвуд, - улыбаюсь я, глядя, как Том помогает вылезти из машины затянутому в строгий костюм пожилому мужчине. Так вот зачем он меня позвал. Он обещал мне показать, как мистер Вайлвуд отпускает свои шары. И даже это своё обещание он исполнил.

– Держите, держите, - вручает он нам охапки связанных шаров. Мне, Эйверу, мистеру Вайлвуду, водителю лимузина, а ещё худенькой смуглой девушке, что тоже выходит из машины.

– А это что за тибетская школьница?
– шепчет мне Эйв, пока мистер Вайлвуд расставляет нас в известном только ему порядке.

– Это Аруна, - шепчу я.
– Ривер нашёл её в Непале. И она считает себя непальской принцессой.

И вижу то, что вряд ли заметит Хант: как смотрит Ривер на эту робкую девочку с эбеновой кожей, обвешанную цветными бусами и не понимающую ни одного слова на нашем языке.

– А на самом деле она кто?
– двигается Хант к начерченной для нас носком ботинка мистера Вайлвуда линии.

– Она и есть непальская принцесса. Только незаконнорождённая.

– Она же ещё совсем девочка, - морщится он.

– Ей двадцать два, Эйв. Я видела её документы.

– И о чём же мечтает она?

– Не знаю. Наверно, стать законнорождённой, - отвечаю я, и он смешит меня своими поджатыми губами, дразня за серьёзность.

И я хочу ответить, но мы замолкаем, потому что мистер Вайлвуд, поднимает руку, оглядывается, словно сверяется с ветром и делает взмах, как опытный дирижёр.