Ферромант
Шрифт:
– Не смей мне перечить! – Эльбера разбила мелкая дрожь, и стоящий за спинкой лекарь тут же подал зелье. – Я прикажу напасть лишь в самом крайнем случае! А до тех пор попытаемся решить вопрос миром. Я уже отправил гонцов к проклятой горе. Возможно, удастся договориться.
– С кем? – Артан не поверил своим ушам. – С этим чудовищем?
– Вопрос закрыт! – отец стукнул посохом в пол. – Возвращайся к своим делам.
Принц-воитель ничего не сказал, лишь развернулся на пятках и направился к выходу столь быстрым шагом, что синий плащ развевался, как на ветру.
– Как
Девушка сидела за столом в черном платье с глубоким вырезом и накинутом на плечи меховом манто. Напротив стояла корзина с углями, над которыми попыхивал паром чайник, а рядом – тарелка бутербродов с вареньем и маслом. Амис бросил усталый взгляд на свежую сдобу, истекающую сочной начинкой, и тихо вздохнул.
Его чуть живого притащили на балкон прямо из шахты, где он махал киркой до глубокой ночи. И проклятая истязательница нарочито отложила ужин на столь поздний час, чтобы подразнить пленника едой, ведь за всю смену он получил лишь кружку воды. А теперь на расстоянии вытянутой руки стояли и вино, и лимонад, и простая колодезная вода, и если раньше принц велел бы выпороть любого, кто предложил бы ему этот холопский напиток, то теперь без раздумий продал бы душу за пару глотков.
– Отвечай, когда спрашиваю!
Амис не хотел отвечать. Он хотел упасть и заснуть прямо под столом и больше никогда не просыпаться. Все саднило и болело так, что удавалось с трудом двигать даже глазами. Особенно досталось ладонями, кожа с которых сошла чуть ли не до мяса, а рукоятка кирки сплошь окрасилась в темно-красный.
– Тебя опять высечь?
– Делай, что хочешь, – принц сдул со лба прилипшую прядь и откинулся на спинку. После каторги и обычное кресло доставляло райское наслаждение.
– Встать, – строго произнесла колдунья, и, не дождавшись покорности, мысленно велела Наставнику поднять пленника за шиворот. – Так и стой. А если пожелаешь сесть или стакан сока – попроси вежливо и по всем правилам.
– Моя госпожа, – Амис поклонился, и если бы не «поддержка» чудища, точно грохнулся бы лбом в тарелку. – Позвольте мне стаканчик сока.
– Хм… – она как назло выдула полный кубок и причмокнула. – Даже не знаю. Как-то неубедительно. Не чувствуется уважения и подобострастия. А раз ты не готов просить искренно, от сердца, значит, и пить не очень-то хочешь.
Принц хмыкнул:
– Ладно.
– Ладно? – ведьма приподняла голову. – И это все?
– Я не собираюсь перед тобой унижаться. Ты просто сумасшедшая, злобная и никому не нужная старая дева. Искренно могу пожелать тебе лишь поскорее сдохнуть. Большего, увы, не заслуживаешь.
Девушка надолго замолчала, выстукивая ноготками по столу. Затем холодно произнесла:
– Никак не возьму в толк: ты еще не понял, где оказался?
– Мне все равно, – угрюмо бросил узник.
– Что ж… – хозяйка поднялась и направилась к выходу, – тогда до завтра.
Амис заснул, едва рухнул на холодные камни, и мысль о том, что он не поддался гюрзе и не плясал под ее дудку, грела сильнее самого теплого одеяла. А поутру пленника отвели, как ни странно, в душ, дали чистую одежду и сопроводили на балкон, где уже чаевничала ведьма в привычном черном платье. В этот раз принца не только не заставили стоять, но и подали тарелку яичницы с сыром и большущий ломоть свежего хлеба. Заложник машинально схватил вилку, но тут же отбросил, будто ядовитую змею, и скрестил руки на груди.
– Ты не голоден? – колдунья изогнула тонкую бровь.
– Я не буду больше есть, – с вызовом произнес юнец. – И достойно встречу смерть. Лучше ужасный конец, чем ужас без конца.
– Ах, вон оно что. Ну, ты особо не ярись, потому что конец уже близок. Я ошиблась, выбрав самого бестолкового из сыновей. Видят боги, твою наглость, избалованность и лень победить невозможно.
– И что это значит? – юнец нахмурился, внимательно следя за каждым жестом собеседницы.
– Держать тебя здесь слишком накладно и, признаюсь честно, не очень-то приятно. Поэтому сегодня мы попрощаемся навсегда.
– Ты… – Амис вцепился в подлокотники и часто задышал. – Ты ведь врешь, да? Это какое-то очередное издевательство?
– Не суди всех по себе. Я всегда держу слово, – ведьма встала и взяла с собой половину каравая, явно намереваясь перекусить по дороге. Удивительно, как она не толстела при таком зверином аппетите. – Идем.
Они миновали гудящую галерею и вышли во внутренний дворик, освещенный столбом света из круглого люка на потолке. То ли хозяйке не хватало слуг, то ли ее мало заботило это место, но обветшание тут царило страшное, словно замок стоял заброшенным несколько сотен лет. Мраморные плиты изошли волнами, из многочисленных трещин торчали сорняки, лепнина посерела от пыли, а кое-где и вовсе отвалилась. Все это намекало на то, что основа здания – вполне обыкновенная, а все железо навесила уже чародейка, поселившись здесь много позже прежних владельцев. И только посреди площадки стояло нечто, возведенное совсем недавно – высокая стальная плита на трапециевидном помосте, сплошь состоящем из роликовых катков. В самом низу плиты виднелось широкое полукруглое отверстие, похожее на мышиную нору, и как Амис не всматривался, так и не понял, зачем оно нужно.
– Нравится? – девушка положила хлеб на ролики и оттряхнула ладони.
– А что это? – и тут до принца дошло. – А, так это колдовской артефакт, с помощью которого ты меня похитила? И теперь вернешь тем же способом? Здорово, хоть идти не придется.
– Нет, это не телепорт, – с тонкой ноткой иронии прозвучало в ответ.
Валы пришли в движение, унося каравай прямиком к отверстию в плите. Когда хлеб заполз в него наполовину, раздался громкий щелчок, и упавший клинок рассек снедь надвое.
– Я так понимаю, – узник сглотнул и попятился, – это не хлеборезка…
– Нет. Это механический отрубатель голов. Я еще не придумала подходящего названия. Автодекапитатор – слишком длинное и громоздкое.
– А-а-а… Что ж, удачи в поисках. Занятная штука – уверен, она еще оставит след в истории. Ну что, пойдем на выход?
– Амис, – ведьма повернулась к побледневшему, как мел парню. – Это и есть твой выход. Здесь мы распрощаемся навсегда.
– Но… я… – колени предательски задрожали, а вслед за ними дрогнул и голос. И если бы не Наставник позади, Амис точно рухнул бы без чувств. – Я же…