Фея из Мухоморовки
Шрифт:
– Зажгли мы, значит, шерсть! У самих глаза слезятся, в носу чешется невыносимо! И тут тишину взорвал такой чих! В Черном лесу все живое, ты знаешь? Так вот, деревья так зачихались, что друг другу глаза ветками повыкалывали! Последние зрячие взмолились: уберите, мол, дрянь эту! Все, что захотите, сделаем! Ну, мы что, звери какие? Потушили шерсть, правда долго она еще тлела и чадила! Деревья вывели нас на полянку, где паслось целое стадо улиток. Выжрали, сенокосилки этакие, всю траву! Потом мы их ловили, сошкребали их слюни… потом увидишь!
Показалась
– Ты молчи, мы сами ее попугаем! Ты только шерсть собери!
Фея кивнула. Они взобрались на гору и увидели одинокую пушистую фигуру. Свесив тонкие копытца, сидела Овца у самого края. Она куталась в драное покрывало, подозрительно похожее на то, что всучили ведьмы Зольде.
– Привет, любимая! – крикнул темный, расставив руки и надвигаясь на перепуганную Невинную Овцу.
– Нет! Не для тебя я храню себя! – она топнула тощей ножкой и закопылила губу, одним глазом, впрочем, косясь на зрителей.
– Как не для меня? Счас проверим, как ты там хранишь…
Едва Глаяд произнес последнее слово, овца сорвалась на визг и начала носиться по пятачку. Ее бег выглядел натуральной детской возней, хотя сама старая дева полагала его таким драматичным!
– Нет! Я жду принца! Ему я отдамся! Вся-а-а! – далекое эхо разнесло ее прощальное мэкание, сама же пушистая невинность скатилась вниз, теряя запчасти.
– Собирай давай, пока она назад не влезла!
Зольда побежала за овцой, собирая мелкие клубочки. На этот год урожай шерсти превысил все ожидания! Два кило, минимум!
– Теперь бежим!
И они со смехом скатились с Горы! Издалека им было видно, как одинокая тощая фигурка снова усаживается на краю. Зольда мысленно ей посочувствовала: ей-то известно, каково это, быть одинокой! Новое покрывало она сложила аккуратной кучкой с того бока, где любила сидеть мечтающая о принце Овца.
– Правда, весело? Как она катится, смех, да и только! А как рожи корчит?
– Да! Прикольно.
– Теперь мы пойдем в Трактирчик возле Черного леса! Ты такого еще не видела! Однажды в Лес упал светящийся шар! Звери не сразу решились выйти и посмотреть, что там такое. Но когда вышли! Железная штуковина была пустой, заяц открыл дверцу и покивал остальным. Так и стал этот чудесный домик Трактиром! Мы там по несколько дней зависали. И в карты перекинемся, и в кости. Потом пили вашу национальную!
Шардак смачно причмокнул, показывая, что не прочь и сейчас накатить!
Переночевали на полянке, фея предложила своим приятелям мед, на что они скривились, как середа на пятницу. Зато парни имели что-то, что не стыдно предложить даме! Темные грибы! Не те, что Крикуны, но тоже улетные!
– Берешь гриб, – Шардак взял гриб за ножку, тот выпучил глаза, – плюешь ему в глаз и ждешь!
Заплеванный гриб от возмущения открыл прорезь рта и дал такой залп! Шардак увернулся, но дело было сделано! В воздух распылились тучи психотропных слюней! Через минуту по поляне ползали три невменяемых, ржущих тела.
– Вы такие сме-е-шные! – простонал младший принц. В его мозгу это прозвучало примерно так « в-вы т-так-кие с-смеш-н-ные-е»
– И ты… – простонала сквозь смех Зольда. Она подползла к темному и попыталась его пнуть. Тот схватил ее в охапку и стал вязать ей руки ее же колготами. Старший тихо – мирно ловил светлячков. Одного словит, другой вылетит. Мучился он, напрягал зрение и координацию, потом махнул рукой, упал на траву и стал просто кружиться. Звезды отплясывали круговые танцы, то в одну сторону, то в другую, глазки съезжались в кучку.
– Брат! Помоги! Мы же должны подарок своим невестам привезти! Вот эта овца и будет им!
– Я не овца, а вот ты – баран! – и маленький, даже симпатичный где-то кулачок, вдарил Шардака прямо промеж рог! Рог пока не было, но две шишки уже наметили их место появления.
– Невеста? Где? Счас я ей! – Глаяд так «любил» свою невесту, что едва заподозрил ее близкое присутствие, тут же вскочил, провернулся на все градусы, встретил лбом два дуба, три вяза, одну рябину, прицельно сбил одного дятла, двух белок, трех ежей. Эти самые ежи, ехидно ухмыляясь, подставили страждущему спины и вынесли назад на поляну. Попервах принц был нечувствителен к сплошному ковру щетины, укрывшему его тыл (привет от ежей!). Но утром он ощутил всю прелесть катания на добрых ежиках!
– Ма-ать! – прокричал он вместо «доброго утра».
Зольда и Шардак покатились со смеху, поминутно охая и придерживая гудящие головы.
– Чтоб я еще раз плевал на Грибо – психа*!
Гриб обрадовано закивал и молитвенно заломил ручки.
– Хотя! В жизни бывают такие критические дни! – сказал Глаяд и запрятал страдальца в специальный мешочек.
– Идем, а то в Трактире скоро будет Чемпионат по картам!
И они, сориентировавшись, где Черный Лес, а где покинутый ими Яблоневый Сад, пошкандыбали вперед.
Грибо – псих* – гриб, который жутко бесится, если в него плюют.
ГЛАВА 8
Дальше шли уже скудными, черными землями, плавно перешедшими в Черный Лес. Возле самых чахлых деревьев приткнулся Трактир. Был он круглый, металлический и с окошками. Одно, самое большое, было распахнуто. Из нутра этой круглой штуки полз разноцветный дым, и слышались выкрики типа: « А-а! Катала! Мне карта шла!». Затем следовали звуки смачного мордобоя. На жухлую траву вылетел тролль. В дверях показался исполинский кролик.