Фея Изумрудного Города (иллюстр. М. Мисуно)
Шрифт:
– И очень хорошо! – просиял Дровосек. – Признаюсь, моим Мигунам нелегко было бы драться со своими соседями. Драконов мы разгоним баллистой, а истуканы… Они свирепы и сильны – ведь их сотворило волшебство Корины. Но они сделаны из глины и вряд ли выдержат хороший удар дубинкой.
Страшила с грустным видом покачал головой.
– Ничего не получится, мой дорогой друг.
– Почему?
– Эта колдунья Корина совсем не глупа. Знаете, что она придумала? Она приказала кузнецам одеть истуканов в железные доспехи. Теперь их простой
Дровосек и Элли огорченно вздохнули.
– Ну ничего, – продолжал Страшила. – Нет худа без добра. Я заметил, что теперь глиняные солдаты еще тяжелее и неповоротливее, чем прежде. Один из них, идущий в конце колонны, споткнулся о кочку и упал. Он был так массивен, что не смог сам подняться на ноги. Истукану пришлось звать товарищей на помощь. Понимаете? Если Мигуны будут использовать сети и арканы, то сумеют справиться с этими болванами.
Дром восторженно закричал:
– Я же говорил, что Изумрудик – самый мудрый из мудрых!
Дровосек и Элли согласно кивнули, а Страшила в ответ только вздохнул.
– Какая же это мудрость? Так, просто здравый смысл. Дровосек предложил Страшиле поехать на пони во главе войска, но бывший правитель замотал головой.
– Ну нет! – заявил он. – Хватит с меня битв и дворцов. Да, признаться, грустно мне будет глядеть на стены Изумрудного города. Если позволите, я останусь здесь, на поле. Когда разделаетесь с колдуньей, – милости прошу в гости. Мы еще не раз посидим здесь, на обочине дороги, и потолкуем о том, о сем. А сейчас вам надо идти, пока Корина не придумала еще какую-нибудь злую хитрость. Да и мне пора, а не то вороны очистят все поле.
Страшила по очереди обнял Элли и Дровосека, поцеловал Дрома, и направился к своему шесту. Дровосек помог соломенному человеку усесться на место, а затем отдал приказ армии выступать в путь.
Элли почти непрерывно оглядывалась, и каждый раз видела, как Страшила махал рукой вслед. Наконец его скрыла стена золотистой ржи.
Сидевший рядом с Элли медвежонок ревниво спросил:
– Этот Страшила на самом деле был правителем?
– Да, – ответила девочка, – и очень, очень хорошим.
– Хм… – пробурчал Том. – По-моему, его солома и в подметки не годится моим дубовым опилкам. Может быть, и я когда-нибудь стану королем?
Элли поцеловала медвежонка в его шершавый носик и улыбнулась:
– Почему бы и нет, дружок? Только не в короне счастье, можешь мне поверить.
– Это точно, – пробормотал Том, почесывая макушку. – Да и как ее наденешь на мою ушастую голову? Нет, лучше я не буду королем.
И Элли согласилась, что так и впрямь будет лучше.
Глава девятнадцатая
Фея и колдунья
На следующее утро армия короля Гуда, к которой присоединились сотни жителей Зеленой страны, вышла из леса на обширную равнину. Далеко впереди сияли башни Изумрудного города. Возле стен города сидели три черных дракона, защищая подходы к
Дальние подходы к городу охраняла цепь глиняных солдат, вооруженных увесистыми дубинками и кривыми мечами. Кузнецы по приказу королевы неузнаваемо изменили истуканов. Сейчас воины Корины напоминали рыцарей, закованных в доспехи. К лицам были привинчены выкованные из железа злобные маски, а макушки украшали изогнутые рога. Да, Страшила был прав, с такими солдатами нелегко справиться!
Во главе войска колдуньи возвышался генерал Глинн Великий. Ростом он раза в два превышал взрослого Мигуна, а силой мог помериться даже с саблезубым тигром. Генерал был закован в черные доспехи с золотым драконом на груди. Подняв длинный меч, Глинн Великий рявкнул:
– Вперед, мои храбрые рыцари! Уничтожим врагов нашей королевы, раздавим этих голубых и зеленых козявок! Бей, руби, круши!
Глиняные солдаты понеслись вперед. От топота десятков ног сотрясалась земля. Ряды Мигунов дрогнули, многие в страхе бросились к лесу.
Но Дровосек даже глазом не моргнул. Сурово сдвинув брови, он зашагал вперед, размахивая над головой своим огромным топором. На него напали сразу три глиняных воина, но король одним круговым движением топора рассек всех троих пополам. Тут же под ноги ему бросился капитан Чуркилло, но острое лезвие разрезало его доспехи, словно сыр.
Глиняные солдаты сгрудились вокруг Дровосека, не зная, как к нему подступиться. Глинн Великий, в ярости топая ногами, приказывал воинам навалиться на одинокого противника и задавить его массой. Но истуканы и шагу боялись ступить, опасаясь сверкающего топора, который безжалостно отсекал им руки и ноги.
Элли следила за неравной схваткой с опушки леса. Ее глаза были полны слез. Как она сейчас жалела, что была лишь слабой девочкой, совсем не умевшей драться! Эх, если бы Виллина помогла ей, как некогда в канзасской степи…
Элли обернулась и крикнула оробевшим Мигунам:
– Что же вы стоите? Разве не видите, что королю нужна помощь? Какие же вы после этого мужчины?
Первыми в бой ринулись… Дром и медвежонок! Железный человек, даже став крошечным, не утратил своей отваги. Он лишился несравненной мощи, но зато обрел ловкость и быстроту. Проскочив сквозь плотные ряды глиняных воинов, обступивших Дровосека, он нырнул под ноги ефрейтору Тичу, который готовился нанести королю удар в спину длинной пикой. Наступив на крошку Дрома, ефрейтор качнулся и с воплем рухнул на землю. Подняться он уже не мог. Кузнецы Изумрудного города умышленно перетяжелили доспехи солдатам королевы, так что те стали совсем неповоротливыми.