Фея поспешила

Хэленка

– Может быть, - наблюдая за сыном и Лали, возящимися со щенками, протянул он.
– Как твоя дочь перенесла уход отца?

Он явно избегал слова "смерть".

– Честно говоря, мне сложно судить, я почти не помню первые несколько месяцев. И не хочу вспоминать. Я не могу говорить о нем ни с кем из семьи.

– Со мной говоришь...

–

Наверное, потому, что ты - чужой, потому что не знаешь его. У тебя есть фотография жены?

– Есть, - настороженно ответил он.

– Можешь показать?

Он изогнул бровь, но достал из заднего кармана бумажник и раскрыл на том месте, где обычно хранят фотографии. Аля кивнула, посмотрев.

– Что?
– спросил мужчина выжидающе.

– Ничего, ты правильно не можешь ее забыть.

Он склонил голову набок, глядя с легкой иронией.

– Я думаю, лицо человека может многое сказать о его внутреннем мире. Особенно, когда этому человеку не пятнадцать и даже не двадцать лет.

– Ты решила таким образом меня обаять?

– Ты для меня слишком стар. Но в последнее время я стала лучше себя чувствовать. Может, после общения с тобой, а может, нет.

– Не такой уж я и старый, - обижено протянул он.

Аля засмеялась, теперь он больше был похож на ребенка, у которого игрушку забрали.

– Может, мне собаку завести?
– поделился Павел мыслями, пока Аля и Лали показывали сад и вид на реку.

– Почему бы и нет, - ответил его отец.

– Если ты всю ночь по клубам шляешься, какая собака? Собаке нужен хозяин, - неумолимо отбрила Аля.

– Может, пора завести собаку и перестать шляться?
– добавил парень.

– Мне нравится твоя идея. Подумай, подберем кого-нибудь.

– Сколько стоит такой щенок?
– проявил практичность Аркадий.

– Думаю, ты можешь себе это позволить, - с сарказмом ответила Аля.
– Вернемся к гостям, если вы не против.

Когда они вернулись, почти все гости уже танцевали, Аля подошла к Александру, который разговаривал с другом Георгия, приехавшим на несколько дней из Грузии. Аркадий следовал за ней, Павел пошел танцевать с Лизой и ее друзьями.

–

Можешь показать моему гостю картины?
– попросила Аля.
– Если тебе, конечно, интересно...
– добавила она, уже обращаясь к Аркадию.

– Мне, конечно интересно.

Они пошли втроем к дому, Александр долго рассказывал о картинах, он был очень хороший экскурсовод по своему личному музею.

– Твой муж, кажется, тоже в художественном институте учился?
– спросил Аркадий.
– Здесь нет его работ?

Аля помрачнела.

– После смерти Дэйвида нам пришлось убрать все его работы, - ответил за нее Александр.

– Я хотел бы посмотреть, - настойчиво попросил гость.

Отец Ивана хотел уже что-то сказать, но Аля остановила его:

– Давай покажем, если ты не против.

Тот от удивления рот открыл. Именно по ее просьбе все картины спрятали в мастерской, подальше от ее глаз.

– Ты уверена?
– спросил он.

– Не бойся, уверена...
– ей уже самой нетерпелось снова увидеть работы мужа.

Александр достал два больших пейзажа в багете: вид на реку и на их дом. Пейзажи Дэйвид начал писать только здесь, и их было совсем немного.

Телефон Александра зазвонил, и, извинившись, он ушел. Аля сама достала

свои любимые цветы, а потом и папку с портретами.

– А мальчик был талантливый, да?
– спросил Аркадий.

– Не знаю, мне сложно судить. Сам он так не считал, говорил, что талант у нас - Ванька, - задумчиво протянула она.

– Это тот злой парень, что с тебя не сводит глаз?

Аля посмотрела вопросительно.

– Такой высокий, симпатичный, ты его как брата представила.

– Брата мужа, - поправила она.
– Да, почему ты решил, что он злой?

– Ну, на меня он точно зол. Твой любовник?

– С чего ты взял?
– поперхнулась Аля.

– Почему нет. Сразу видно, что он не против.

– Я не могу. Никого не хочу, только Дэйвида, - неизвестно с чего разоткровенничалась она.

– Это нормально... Представь, ты всю жизнь питалась одними фруктами, а тут фрукты закончились и тебе предлагают черную икру...