Фея в кроссовках
Шрифт:
– Тогда ты должен знать, что Рамин сам виноват. Он не верил мне, ну так пусть будет один! Или дарит цветок другой девочке.
– У нас в долине первый цветок бывает один – и для мальчиков, и для девочек,- произнес парень,- так что ты своим решением обрекаешь его на одиночество.
– Значит, по-твоему, я должна его простить?- спросила Мелодия с горечью в голосе,- а если я не могу? Он доставил мне слишком много боли, и эта боль уничтожила любовь к нему. Поэтому я решила уйти из долины, хотя горы меня не пускают.
– Я понимаю твои чувства,- сказал, к удивлению феи, парень,- когда мне было столько же лет, сколько Рамину сейчас, в нашей долине
– Не смогу, и не захочу,- отозвалась Мелодия резко,- так что передай ему это, и пусть не пытается найти меня.
И она побежала к горам, сжимая в руках фрукты, не в силах больше говорить о Рамине. Луна присоединилась к ней, когда фея уже шла по горной тропе, и вместе они вернулись к пещере, в которой ночевали – чтобы Мелодия поела и передохнула. После чего она продолжила попытки выбраться из долины, думая о той фее, что упомянул в разговоре с ней парень. Обычно подробности о выполнении задания на земле узнают только те трое исследователей гроз, что наблюдают за путешествием феи на земле, так что фея даже предположить не могла, кто из фей Туманной долины мог быть в этих местах до нее.
Мелодия вскоре нашла новую тропу, и пошла по ней, тесной, окруженной крутыми скалами с двух сторон. Все было спокойно, но Луна почему-то начала волноваться, раздраженно шипеть, и ласковые слова феи на нее не действовали. Мелодия не видела ничего, что предвещало бы опасность, поэтому просто перестала обращать внимание на поведение Луны.
И вдруг… земля задрожала, да так сильно, что фея едва удержалась на ногах, послышался грохот камней…. Увидев падающие со скал камни, Мелодия побежала вперед, но тут ей путь преградил большой булыжник, и пришлось бежать назад, обегая уже упавшие на тропу камни. Луна бежала на три шага впереди, и ее чуть не раздавило несколько валунов, упавших со скал. Мелодия замерла на месте, оказавшись в ловушке – булыжники перегородили тропу полностью. Слышалось слабое мяуканье Луны, потом его заглушил грохот камней, снова падающих со скал…. Фея в растерянности застыла посреди тропы, но от очередного толчка полетела на землю. Только присела, как очередной крупный камень упал на ее правую ногу, заставив истошно орать от боли. Мелодия начала толкать камень руками, свободной ногой, но он был очень тяжелым для нее, и, двигаясь понемногу, причинял все большую боль. Наконец, сумев его сдвинуть, фея потеряла сознание от боли…
Очнулась она, слыша чьи-то крики и грохот камней. Сначала Мелодии показалось, что снова земля трясется, и кто-то за стеной камней пострадал; она попыталась встать, чтобы придти на помощь, но тут же закричала от боли, едва шевельнувшись – голень правой ноги словно огнем жгло. Наверняка, она сломана, и остается только лежать, и ждать помощь…
От осознания этого и боли Мелодия заплакала. А, сумев успокоиться, огляделась – вокруг
– Я жива!- выкрикнула она изо всех сил,- только нога сломана! Я не смогу вам помочь!
– Мы скоро до тебя доберемся!- прозвучал, глухо, голос Рамина в ответ,- иначе Луна нас растерзает.
Мелодия при звуке этого голоса почувствовала целую гамму чувств – боль, горечь, злость, и даже радость. Вот молодец Луна! Как хорошо, что у нее такой преданный друг!
Ей оставалось лишь ждать, и ожидание это было мучительно долгим – ведь она даже пошевелиться не могла из-за сломанной ноги. Постепенно воздух свежел, начало смеркаться, и когда уже почти стемнело, фея услышала голос Рамина очень четко:
– Все, почти разобрали! Луна, ты собьешь меня с ног!
Спустя несколько томительных мгновений Мелодия почувствовала, как шершавый язык Луны лижет ее лицо. А еще через минуту увидела Рамина, глядевшего на нее с такой радостью и нежностью, что все ее гневные слова испарились, и фея сказала совсем иное:
– Хорошо, что вы меня нашли. Я лежу здесь уже несколько часов…
– Тебя засыпало из-за землетрясения, да?- спросил один из взрослых охотников, вместе с двумя мужчинами и мальчиками-охотниками появившись перед Мелодией,- мы его тоже почувствовали, но в долине толчки намного меньше. Оказаться в такое время в горах, где много неустойчивых камней – почти смерти подобно. Ты отделалась сломанной ногой – считай, повезло.
Он, было, подошел к Мелодии, чтобы отнести ее в безопасное место, но его опередил Рамин – опустившись перед ней на колени, он произнес нерешительно:
– Позволишь мне отнести тебя в селение? Здесь оставаться опасно, и вылечить тебя мы не можем.
Мелодия молчала, опустив голову – пыталась понять, чего больше в ее чувствах к Рамину – боли или нежности. Подняла голову, собираясь сказать, что согласна…. И увидела искаженное болью лицо мальчика – было похоже, что он хочет заплакать, но изо всех сил сдерживается.
– Мне плохо без тебя, Мелодия,- прошептал он очень тихо, глядя ей в глаза,- теперь я понимаю, каково было тебе…. И сделаю все, чтобы ты снова была счастлива со мной, если ты, хоть немного, этого хочешь.
– Я позволю тебе отнести меня в селение,- произнесла фея поспешно, осознав, что не хочет видеть, как Рамин страдает,- а там мы выясним, кем являемся друг другу.
Лицо мальчика осветила улыбка, он незамедлительно взял ее на руки. Не спеша направился по тропе, а Мелодия от каждого его шага чувствовала боль в сломанной ноге, но только шипела сквозь зубы, сдерживая крики. Луна бежала рядом, а тропинка становилась все круче, заставляя Рамина тратить много сил, спускаясь с феей на руках. Она не решилась просить его опустить ее – подумала, что это ранит мальчика.
Луне вскоре захотелось побегать, но она постоянно возвращалась, и Мелодия, то и дело, видела ее спину. Тем временем, руки Рамина начали дрожать от напряжения, и фея начала опасаться, как бы они вместе не упали с тропы. Но этот страх перекрывала возвратившаяся в ее сердце любовь к Рамину – только затерявшаяся среди горестных чувств. Поэтому Мелодия верила, что Рамину достанет сил спустить ее в долину.
И он действительно смог это сделать, сразу же опустив фею на траву. Его руки все еще тряслись, и Мелодия ласково сжала ладони мальчика в своих.