Фиалка

Фэйзер Джейн

— Так лучше?

— Отчасти.

Он бросил газету на столик.

— Леди не влезают на подлокотник и ставят ноги вместе, а руки у них лежат на коленях. Иди, сядь на стул у окна, тот, что с прямой спинкой.

Тэмсин промаршировала к окну и опустилась на указанное ей место, выжидательно глядя на своего наставника.

— Держи спину прямо. Ты всегда сутулишься.

— Но какое это имеет значение? Она была искренне изумлена и озадачена, потому что никогда не задумывалась о том, как она ходит и сидит.

—

Имеет.

Джулиан встал и подошел к ней, потом остановился за ее спиной. Взяв ее за плечи, он сильно развернул их назад.

— Чувствуешь разницу?

— Но это же нелепо, — сказала Тэмсин. — Я не могу так сидеть. Я чувствую себя манекеном.

— Ты должна так сидеть, так ходить и так же ездить верхом, — заявил Сент-Саймон твердо, не отпуская ее. — Ты ездишь верхом, как мешок с картошкой. А все дело в, ваших испанских седлах. Они больше похожи на кресла, чем на настоящее седло. Потому-то вы и расслабляетесь и горбитесь.

Тэмсин не считала, что критика ее манеры ездить верхом, да еще такая огульная критика, входила в условия их договора. Какое отношение это имело к ее превращению в леди?

— Невозможно проехать сто миль по проселочной дороге, сидя, как манекен, — возразила она. — А я могу, как вы знаете, ехать весь день, да еще ночь без устали.

— Тебе не придется ездить верхом день и ночь, если ты станешь английской дамой, — утешил ее Джулиан. — Самая отчаянная езда, которая от тебя потребуется, — охота с гончими, а она не начнется до октября. Главное — научиться ездить изящно. И в этом поможет английское седло.

— Вы сняли камень с моей души, — пробормотала Тэмсин, но Джулиан предпочел этого не расслышать.

Выпустив хрупкие плечи из своих железных рук, он обошел ученицу вокруг и внимательно осмотрел ее.

— Поставь ступни рядом, чтобы щиколотки соприкасались, а руки пусть свободно, непринужденно лежат на коленях.

Тэмсин последовала этим инструкциям с преувеличенной тщательностью и села, неподвижно глядя прямо перед собой.

— Расслабься.

— Как же я могу расслабиться в такой позе? — поинтересовалась она, едва открывая рот, и потому выражение ее лица оставалось таким же застывшим, под стать ее позе.

Но Джулиан не позволил рассмешить себя.

— Если ты будешь упорствовать и пытаться сделать из этого игру, я умываю руки и предоставляю тебе вести это дурацкое дело по собственному усмотрению. Хочешь верь, хочешь нет, но я могу найти себе более интересное занятие, чем быть гувернанткой или учителем танцев при неотесанной испанской девице. Встань!

Тэмсин подчинилась. Полковник был явно не склонен отвлекаться. Руки ее повисли вдоль тела, глаза были устремлены в одну точку, прямо перед собой. В такой позе она ожидала дальнейших распоряжений, пытаясь сохранить непроницаемое выражение лица.

— Ради всего святого, у тебя спина скрючена, как у горбуна. — Он нетерпеливо снова рванул ее плечи назад.

— Не выпячивай зад.

Он похлопал ее по упомянутой части тела.

— Все подумают, что я сделана из проволоки, — проворчала Тэмсин. — Мое тело не гнется, как вы хотите.

— О, ты забыла, Лютик, — заявил Джулиан, — что я был свидетелем удивительных гимнастических подвигов, которые ты совершала. — Он отошел и критически оглядел ее. — А теперь улыбнись.

Тэмсин одарила его жеманной улыбкой, вытянув при этом шею, откинув назад плечи и подобрав зад.

— Так?

— Господи, спаси и помилуй, — забормотал он, не в силах удержаться от смеха и сознавая, что потерпел поражение в попытке сохранить серьезность.

Сент-Саймон круто отвернулся, стараясь восстановить свое прежнее, критическое отношение. Потом вновь подошел к своей ученице, как раз вовремя, чтобы успеть заметить удовлетворенную улыбку, еще не слетевшую с ее лица. Затем Тэмсин снова попыталась проникнуться важностью момента.

— Не нахожу ничего смешного!

— Нет, — согласилась она. — Конечно же, нет, сэр. — Но губы ее так и подергивались улыбкой.

— Ну, если ты сама с этим не справляешься, тебе следует помочь, — заявил Джулиан. — Доска, привязанная к спине, сотворит чудо.

— Что?

У нее пропало всякое желание смеяться.

— Доска для спины, — начал он объяснять самым серьезным образом, — это приспособление, которое почти всегда используется в процессе обучения. Девочки носят ее, чтобы исправить осанку. Конечно, лучше начинать это делать раньше, но в какой-то мере доска и тебе поможет.

— Но это варварство! — воскликнула Тэмсин.

— Вовсе нет. Моя сестра носила такую доску по несколько часов в день год или два, — ответил он с любезной улыбкой. — Поеду в город и раздобуду сей предмет. Увидим, как исправится твоя осанка, если будешь носить ее каждое утро. Если же и это не поможет, то тебе придется ходить с нею целый день.

Тэмсин молча негодовала. Он пустил в ход тяжелые орудия, превратив таким образом в войну то, что, как она надеялась, будет игрой, даже если для нее эта игра и была чрезвычайно серьезным делом.

— Но пока я не достану доску, мы попробуем еще кое-что, — продолжал Джулиан с той же мягкой небрежностью.

Подойдя к книжным полкам, он выбрал два тяжелых тома в кожаных переплетах.

— Иди-ка сюда.

Тэмсин нерешительно приблизилась.

— Стой очень спокойно. — Он осторожно возложил книги ей на голову. — А теперь обойди комнату так, чтобы они не упали. Ты должна держать голову высоко и совершенно неподвижно. И, кстати, передвигайся мелкими шажками, а не галопируй, как необъезженный жеребенок.