Фиалки синие

Посвящается моему другу Кайлу Крэйгу; в ФБР он не работает, но имя у него, на мой взгляд, просто классное. Не могу здесь же не упомянуть и некоторых других покровителей искусства: Джима Хикина, Мэри Джордан, Ферна Гальперина, Марию Пугач, Ирэн Маркоки, Барбару Грожевски, Тони Пейзера и мою милую Сьюзи.

За отправную точку неприятностей мы всегда принимаем не то, что следовало бы. Вот и эта история начинается вовсе

Моя ошибка – серьезная и очень досадная.

К дому Бетси и Вудбридже, в Виргинии, я примчался посреди ночи. Нашел его без труда, хотя и приехал сюда впервые в жизни. ФБР и «скорая» уже были здесь. Повсюду горели красно-желтые мигающие огни, и казалось, они так и норовят раскрасить газон перед домом и парадную дверь с крыльцом грозными светящимися полосами.

Я глубоко вздохнул и вошел внутрь. Мое умение сохранять душевное равновесие как будто тут же отключилось. Голова пошла кругом. Я увидел высокого светловолосого агента ФБР по имени Сэнди Хэммондс. И сразу понял, что он плакал. Сэнди и Бетси были друзьями.

На столике в прихожей я заметил служебный револьвер Бетси. Рядом с ним – документ ФБР на очередную сдачу нормы по стрельбе. Ирония судьбы. Как чудовищно.

Я заставил себя направиться через гостиную к длинному коридору. Дому, судя по всему, было не меньше сотни лет. Его украшали разнообразные вещицы в деревенском стиле, Бетси их любила. Ее спальня располагалась в дальнем конце коридора.

По столпившимся у открытой двери подобно рою разъяренных ос вокруг улья, которому угрожает опасность, агентам ФБР и представителям местной полиции я сразу понял, что убийство произошло именно там. В доме царила странная, сверхъестественная тишина. Мне было плохо. Хуже, чем когда бы то ни было.

Жестоко убили еще одну мою напарницу.

Вторую за два года.

А Бетси была для меня гораздо большим, чем просто напарница.

Как подобное могло произойти? Что все это значит?

Увидев тело Бетси, распростертое на деревянном полу, я похолодел. Моя рука взметнулась вверх, к лицу, сама по себе – я как будто не имел над ней власти.

Убийца снял с Бетси пижаму. Нижняя часть тела Бетси была сплошь залита кровью. Убивая ее, подонок орудовал ножом. Мне страстно захотелось чем-нибудь прикрыть ее, однако я знал, что не должен этого делать. Карие глаза Бетси смотрели прямо на меня, но ничего не видели. Я вспомнил, как целовал эти глаза, ее милое лицо. В ушах стоял смех Бетси – звонкий и мелодичный. Я долго не мог сдвинуться с места, я скорбел по Бетси и понимал, что мне страшно ее не хватает. Я был просто не в состоянии развернуться и уйти, оставить ее одну.

Когда я стоял в спальне Бетси, пытаясь найти хоть какое-то логическое объяснение ее убийству, в кармане моего пиджака зазвонил сотовый. Я вздрогнул от неожиданности, схватил телефон, но заколебался. Отвечать не хотелось.

– Алекс Кросс, – наконец произнес я, поднеся трубку к уху.

Послышался механический голос, будто вгрызающийся в сердце. Меня невольно бросило в дрожь.

– Я прекрасно знаю и твое имя, и где ты находишься – у бедной, несчастной, жестоко убитой Бетси. Тебе, случайно, не кажется, что ты похож на марионетку на веревочках, а, детектив? Должно казаться, – проговорил Дирижер. – Ведь ты и есть марионетка. Признаться, моя любимая.

– Зачем ты убил ее? – спросил я. – Ведь в этом не было необходимости.

Дирижер засмеялся, и волоски на моей шее встали дыбом.

– А от тебя требуется доказать обратное, разве не так? Ты ведь у нас знаменитый детектив Алекс Кросс. Ты распутал столько крупных и сложных дел. Ты большой спец, черт возьми!

Я негромко произнес:

– Почему бы тебе не прикончить меня прямо сейчас? Сегодня ночью? Сам ведь говоришь, тебе известно, где я.

Дирижер опять засмеялся, теперь тихо, едва слышно.

– А может, сегодня ночью мне лучше убить твою бабушку и троих детей? Их местонахождение мне тоже известно. Ты оставил с ними напарника, не так ли? Думаешь, он сумеет предотвратить беду? У Джона Сэмпсона против меня нет ни единого шанса.

Я выключил телефон, выбежал из дома и позвонил в Вашингтон Сэмпсону. Тот ответил после второго гудка.

– У вас все в порядке? – выдохнул я.

– Все нормально, Алекс. Никаких проблем. А вот у тебя какой-то странный голос. В чем дело? Что-то случилось?

– Он сказал, что сегодня займется тобой, Наной и детьми, – сообщил я. – Дирижер.

– Пусть только сунется. Пусть только приблизится ко мне. Я даже обрадовался бы, черт его побери!

– Будь предельно бдителен, Джон. Я сейчас же возвращаюсь в Вашингтон. Пожалуйста, поосторожнее. Этот тип – чокнутый. Он не просто убил Бетси, он измывался над ней.

Закончив разговор с Сэмпсоном, я рванул к своему старенькому «порше».

Не успел я приблизиться к машине, как телефон зазвонил снова.

– Кросс, – ответил я на бегу, с трудом удерживая трубку между ухом и ртом.

Опять Дирижер. Он неистово хохотал.

– Расслабься, доктор Кросс. Не дыши так тяжело. Сегодня, так и быть, я их не трону. Я просто пошутил. Повеселился, так сказать, за твой счет. Ты что, бежишь, доктор Кросс? Ну, беги, беги. В любом случае зря стараешься. От меня ведь не уйдешь. А мне нужен именно ты. Ты следующий, доктор Кросс.

Лейтенант армии США Марта Уайетт и ее бойфренд сержант Дэвис О'Хара быстро бежали по парку «Золотые ворота» в Сан-Франциско; сгущался подобный серному облаку вечерний туман. В меркнущем свете дня парочка выглядела прекрасно, можно сказать, потрясающе.

Марта первой услышала приглушенное рычание и подумала, что где-то в той чудной части парка, что простирается от Хайт-Эшбери до океана, бегает собака. Рычание раздалось издалека, и Марта не придала ему особого значения.