FIDES
Шрифт:
– Северус… а… 13-я луна, это… через полтора месяца, да?
– Нет, это недели через две, а почему ты спрашиваешь?
– Просто… стало интересно, – Нина знала, что обычно полнолуний в году 12. «Тогда почему полнолуние через 1,5 месяца??!!», – вздохнула она про себя. – А ты знаешь, что это за обряд?
Зельевар пожал плечами.
– Я не разбираюсь в магии друидов, кроме зелий, – чуть виновато ответил он. – Тем более, там у каждого рода-племени своя магия. Всё, что я могу добавить к письму, это то, что твоя подруга писала его сильно пьяной. Но к значению свитка это всё равно не относится.
Нина молчала, пересматривая
– Северус… пошли погуляем, – попросила девушка, и он согласился. Свежий воздух полезен для здоровья, да и для ясности мыслей.
От самого кабинета он не выпускал её ладонь, по дороге Нина рассказала, что вчера тоже получила записку от Энди и на эмоциях случайно упала в озеро, и даже показала где, а дальше впала в задумчивость. Как много ещё предстоит сделать…
Поведать о корне своих переживаний она так и не решилась.
Впечатляла и тактичность профессора, – он не настаивал, чтобы она рассказала о содержании записки, хотя мог бы применить легилименцию. А может, боялся навредить после вчерашнего, – в её сознании итак сплошная каша. Так или иначе, сегодня он лишь внимательно следил за её выражением лица во время разговора, – беспокойство не успело развеяться, под сердцем ещё ночью поселился нежданный ноющий страх потери. Может, он просто привык к тому, что она всё это короткое время лучом тёплого света озаряет его мрачную жизнь, успел поверить, что его «пожизненное» подземелье может быть душевным и уютным. Но мужчина впервые испугался, что с ней всерьёз может что-то случиться, её может вдруг не стать, и не по причине войны или нападения темных сил.
– Нина… – робко начал он, когда они уже замерзали, долго простояв на берегу Чёрного озера недалеко от Гремучей ивы. Профессор подвинулся поближе и заключил её в объятия, – я хочу тебе сказать… – он замер, когда она подняла спокойный, но рассеянный взгляд. Зельевар вспоминал, как она вчера в исступлении просила сказать, что он к ней не привязался, что сможет забыть её, и как он понимал, что врать до такой степени не поможет никакая окклюменция. Но ведь даже при его небольшом опыте общения с женским полом, он знал, что просят они чаще всего обратного желаемому. Особенно в состоянии истерики.
Очевидно, слова уже промелькнули в его глазах, потому что Нина вздрогнула и сказала: «Молчи, Северус, пожалуйста, не говори ничего». Для полной уверенности в том, что он промолчит, девушка не оставила ему возможности говорить, – поцеловала.
Оторвавшись от её губ через несколько минут, он с улыбкой выдохнул:
– Ты всегда будешь мешать мне, когда я должен сказать что-то важное?
– Нет. В смысле, не должен.
Его взгляд немного изменился после её слов, но он молча провёл рукой по её волосам, перелистывая в памяти моменты, где Нина не позволяла ему, например, отвечать на её признания, когда он был не готов к этому и едва ли мог сказать что-то жизнеутверждающее, или как она просила его не думать ни о чём. Но все эти дни он думал довольно много, не только из-за влияния «внешних сил», вроде сплетен в коллективе, – он и сам убеждался в чувствах Нины, и всё больше сомневался в правильности своей жизни. А что, если он действительно хочет жить и быть счастливым, что, если пришло время произнести слова, которые он не сказал когда-то, много лет назад? Никто не знает, могли слова изменить что-либо тогда, или нет. Скорее, нет. Потому что слова это всего лишь
Размышления профессора остались для Нины за кадром, легилименция это не экспеллиармус освоить, хотя многое она уже поняла.
– Нина… я… я тебя люблю, – сорвалось с его губ, и взгляд наполнился внезапной тревогой.
Девушка вздрогнула, совсем как он сам от её признания несколько дней назад, после прижалась к нему, крепко обнимая и пряча лицо в отворот его мантии. По щекам стекали слёзы, но разум был запредельно ясным.
– Ты никогда не простишь меня, Северус, – тихим шёпотом сказала она, уткнувшись в его чёрное одеяние, настолько тихо, что он не совсем понял.
Успокоившись, девушка счастливо посмотрела на мужчину, изо всех сил скрывая сквозившее за счастьем отчаянье, и снова поцеловала, нежно и даже робко.
– Моё сердце принадлежит тебе, Северус. Ты это знаешь… И… я уже догадалась, – она хитро посмотрела в его чёрные глаза.
– Откуда ты…
– «Женская интуиция».
– ?!
Нину не радовала перспектива загонять его в тупик, но пришлось. В конце концов, будет лучше расставить точки над i, пока ещё можно что-то понять и изменить.
– Часы… ты не потерял, а выбросил. Не знаю почему, может, фото зачаровано, и его нельзя убрать, а может, они и сами – напоминание.
Он вздохнул, и она робко сказала:
– Прости. Но… ты хотел ответа на вопрос.
До замка они шли молча, но держась за руки, молчание прервала Нина уже в коридоре, удивившись пустым копилкам факультетов.
– Это… это не мастер зельеварения постарался? – фыркнула она, и Снейп опустил взгляд. – Ну как ты мог, Северус! – от души веселилась она, а после добавила во все копилки по 50 баллов. Странно, что другие учителя не восстановили справедливость элементарным образом, – наверно хотели подождать, пока зельевар успокоится и всё вернёт сам.
Они даже зашли на ужин, тем более время как раз позволяло опоздать совсем чуть-чуть, а на руке у Нины часы были.
– Пойдём, выслушаешь претензии от коллег по поводу утра. Да и насчёт вчерашнего утра…
– Мне плевать на их мнение, наверное, уже все говорят, что у нас скоро свадьба. И… возможно, они недалеко от истины? – он изогнул бровь в риторическом вопросе.
– Боюсь, что слишком далеко, – еле слышно, одними губами, прошептала Нина.
В школе и правда, после утра такой отчаянной злости профессора, только ленивый не говорил, как хорошо он устроился, – притащил девушку в Школу в обход министерства, назначил её заместителем, а теперь у них что-то не заладилось, вот и бесится.
Минерва МакГонагалл, случайно посвящённая в его переживания, была не из тех, кто распускает слухи.
После ужина девушка уговорила его сходить на «любимый» факультет Гриффиндор, где ему пришлось ещё и сдержанно извиниться по настоянию Нины за снятые почём зря баллы, но задание он отменять не стал. Задание в двухметровый свиток о том, как снять эффект ошибочно принятых зелий. (Ну а что могло ещё прийти в голову после такой ночи? Пусть и студенты восполнят этот пробел). Но пришли они затем, чтобы попросить Колина Криви сделать их совместную колдографию.