Фиговый листочек для меня
Шрифт:
– К мистеру Венболту, – произнес я, даря ей улыбку и мою карточку.
Она взглянула на карточку, потом выронила ее, как будто могла испачкать об нее свои пальцы.
– Вам не назначено, мистер Уоллес?
Я сказал, что нет.
– Мистер Венболт обычно принимает клиентов после предварительной договоренности.
Я ответил, что не являюсь его клиентом. Мне нужно на короткое время повидаться с мистером Венболтом, если только, разумеется, в данный момент он не слишком занят.
– Вы пришли в неподходящее время,
Эта старомодная кукушка мне изрядно действовала на нервы, но я продолжал улыбаться в лучших традициях киногероев и заявил, что искренне сожалею в отношении времени. Какое время подходящее?
Она посмотрела на меня, не понимая, издеваюсь я над нею или нет, потом включила селектор и объявила:
– Здесь находится мистер Уоллес из Детективного агентства, он хочет поговорить с вами.
В ответ раздался благодушный басок:
– Проводите его, мисс Лейсли. Проводите, пожалуйста.
Она щелкнула выключателем и ткнула пальцем в дверь, сказав с таким выражением, от которого свернулось бы молоко:
– Вот сюда. Третья дверь справа.
Я поблагодарив ее, вошел в длинный коридор и услышал тот же благодушный басок, который предложил мне войти.
Эдвард Венболт был крупным излишне тяжеловесным образцом полнейшего благополучия. Ему было немногим более сорока лет, он выглядел безукоризненно в черном деловом костюме. Все в нем, начиная от дорогой рубашки, золотых запонок, довольно редких черных волос, красной гвоздики в петлице кричало и вопило о богатстве и самодовольстве этого человека.
– Входите, мистер Уоллес, – сказал он, поднимаясь из-за колоссального стола и протягивая руку, которая на ощущение походила на кусок теста.
Я решил, что единственное упражнение, практикуемое мистером Венболтом, была работа ножом и вилкой. Возможно, конечно, я и ошибался.
– Садитесь. Мистер Везерспун звонил мне по телефону. Он предупредил, что вы заглянете.
Он продемонстрировал мне полный рот золотых зубов в широкой улыбке.
– Он сказал мне, что вам, возможно, удастся разрешить нашу небольшую проблему. Мы все знаем об агентстве Пармелла. Оно лучшее.
Я уселся.
– Насколько я понял, мистер Везерспун сообщил вам, что мы пытаемся по поручению покойного мистера Джексона разыскать его внука? – спросил я.
– Совершенно верно. Мы тоже пытаемся разыскать его. Все довольно загадочно, не так ли?
Он громоподобно рассмеялся.
– Мистер Везерспун заинтересован в приобретении лягушачьей фермы, но мы не можем оформить покупку, пока не будет найден наследник старого Джексона.
– Вы убеждены, что Джонни Джексон является наследником?
– В этом нет никакого сомнения. Я видел копию завещания.
– Значит, было завещание?
– Да, разумеется. Старый Джексон оставил все свое имущество и деньги своему сыну Митчеллу, а в случае его смерти – его отпрыску мужского рода.
– Это
– Если у него была жена, несомненно... Но до сих пор у нас нет доказательства того, что Митч был женат.
– Если он не был женат, а Джонни был незаконнорожденным, может ли он претендовать на наследство деда?
– Употребив термин "отпрыск мужского рода", старый Джексон предрешил этот вопрос. Джонни является законным наследником.
– У кого хранится оригинал завещания?
– У мистера Виллиса Поллэка. Он местный адвокат В Сирле.
У Венболта на жирной физиономии появилось покровительственное выражение.
– Я разговаривал с ним по телефону. Он сообщил, что Фредерик Джексон составил завещание, когда призвали его сына. Кроме лягушачьей фермы, старый Джексон, похоже, не оставил никаких денег. Ферма не имеет большой ценности. Мистер Везерспун готов уплатить за нее пять тысяч долларов, не более.
Я решил не говорить этому самодовольно улыбающемуся толстяку о дыре под кроватью старого Джексона. Я был совершенно уверен, что там было спрятано значительное количество денег, но говорить об этом Венболту прежде, чем я проведу дальнейшее расследование, не имело смысла.
– А вы, мистер Уоллес, в чем-то преуспели?
– Еще нет. Джонни исчез уже давно. Его след остыл, но я копаюсь. Занимаюсь я этим делом всего несколько дней. Я хотел встретиться с вами и удостовериться, что мы не тратим время и деньги, дублируя друг друга.
Ему, очевидно, это понравилось, потому что он одобрительно закивал головой.
– Мы помещаем объявления. Мы обратились в Бюро по розыску пропавших лиц. Как вы сами говорите, еще рано ждать результатов.
Он посмотрел на свои золотые часы фирмы "Омега".
– Итак, мистер Уоллес, полагаю, мы будем контактировать друг с другом?
Он поднялся и протянул мне свою тестоподобную руку.
Я пожал ее, сказал, что буду поддерживать с ним связь, и попросил, что если они получат ответ на свои объявления, они бы дали мне знать. Я вручил ему свою служебную карточку.
Уйдя от него, я подумал с удовлетворением, что получил от него все же больше информации, чем он от меня.
Три часа спустя я находился в ресторане отеля "Прыгающая Лягушка. За столом администратора сидел Боб Бьэт, когда я проходил через вестибюль. Он мне по-дружески кивнул. Я не остановился, чтобы справиться, где находится его дочь. Усевшись за свой столик в углу, я улыбнулся и обменялся кивками с другими обедающими, затем съел с большим аппетитом курицу.
Когда я отставил в сторону пустую тарелку, я спросил у старого негра-официанта Абрахама, где я смогу найти Виллиса Поллэка, адвоката Сирля. Он дал мне указания. После кофе я зашагал по Мейн-стрит, чувствуя, что меня провожают десятки любопытных глаз, до офиса Поллэка, который помещался над магазином металлоизделий.