Фиктивная помолвка
Шрифт:
– И все же ради моих родителей ты пошел на это. Какой ты замечательный, Фрэнсис!
– Я сделал это ради того, чтобы поймать тебя в ловушку и жениться на тебе.
София рассмеялась, а затем недоуменно посмотрела на него.
– Софи, увидев тебя этой весной, я просто не мог поверить, что совсем недавно бегал от тебя. Ты изменилась, ей-богу, изменилась, но все время воротила нос при моем приближении и бросала всякие ядовитые замечания о распутниках – и тому подобное, – пока я не понял, как
– Ты все это только что выдумал! Я поверю тебе, а ты потом сможешь посмеяться надо мной. Знаешь, очень жестоко поступать так, особенно сейчас. Неужели ты не понимаешь, что я…
– Затем какой-то осел – кажется, Хатауэй? – предложил этот самый идиотский из идиотских планов, и я мгновенно понял, к чему он приведет. Подумал, что если соглашусь участвовать в этом спектакле, у тебя будет время понять, что я не беспутный повеса, каким ты меня считала.
– – Фрэнсис, пожалуйста, будь серьезнее.
– Софи, я признался, а ты выбирай, согласиться или отказаться. Но, думаю, все же нам лучше пожениться. Если мы этого не сделаем, здесь разверзнется преисподняя. Бери пример с моей матери и не заглядывай слишком далеко.
– Я не хочу вообще ни о чем думать.
– Твои родителя обвинят во всем себя, станут искать, в чем повели себя не правильно с тобой, и прежде чем ты успеешь что-нибудь сказать, каждый вцепится другому в горло, и они разойдутся окончательно.
– Не хочу об этом думать.
– Ну и не нужно, просто выходи за меня замуж.
– Я не желаю выходить за тебя замуж! Я скорее выйду замуж за…
– …за жабу. Я люблю тебя, Софи.
– Не правда, ты бесстыжий лгун, – возмутилась София.
– Я люблю тебя.
– Нет.
– Люблю.
– Нет?!
– Да.
– Нет. Ты ужасный человек. Я тебя ненавижу. Ненавижу. Надеюсь, что сегодня же утром, как только я обо всем объявлю, ты уедешь, и мы никогда больше не увидимся.
– Ты этого не сделаешь, Софи.
– Сделаю.
– Нет.
– Да.
– Да.
– Нет… Я ненавижу тебя, Фрэнсис. Не-на-ви-жу. Убери свою руку от моего лица!
– Оно такое нежное, гораздо нежнее, чем моя рука.
– Я не хочу, чтобы ты касался меня.
– Правда? – Он придвинулся и, наклонив голову, нежно поцеловал девушку в губы.
– Или целовал, – быстро добавила она.
– Правда?
– Да.
– Но ведь это так приятно. Разве нет? Как тебе нравится это? А это, Софи? Сказать, что мне хотелось сделать с тобой, когда ты сегодня утром прибежала ко мне в спальню?
– Нет.
– Мне хотелось сделать вот это. – Он снова поцеловал девушку, пробежав языком по ее сомкнутым губам. – И вот это. – Просунув руку под ее накидку, Фрэнсис осторожно накрыл ей одну грудь.
– Нет.
– Не буду говорить, что еще я хотел
– Ты говоришь так, чтобы напугать меня. Фрэнсис, не трогай меня там. – Она поверх накидки накрыла рукой его руку. – У меня от этого возникает какое-то странное ощущение. И прошу тебя, не делай этого своим языком.
– Софи, тебе не приходит в голову, что ты, быть может, хочешь меня?
– Хочу тебя? Хочу тебя? Ты просто мечтаешь, чтобы я ответила «да», а ты мог бы посмеяться надо мной. Фрэнсис, ну пожалуйста, не надо, – взмолилась София, когда он стал поглаживать сосок большим пальцем.
– Выходи за меня замуж, Софи. Скажи, что любишь меня и обвенчаешься со мной. А потом в нашу брачную ночь можешь сообщить мне обо всем, чего я не должен делать, чтобы я знал, что именно мне нужно делать.
– Фрэнсис, пожалуйста. Неужели ты думаешь, что я не помню, сколько раз ты обманывал меня прежде?
– Я люблю тебя.
– Что ж, – вздохнула София, – ты всегда одерживал победу в любом споре, так ведь? Всегда добивался, чтобы я поверила тебе, а потом называл дурочкой за доверчивость. Почему что-то должно было измениться? Почему в этот раз такого опять не случится? Что ж, отлично, я люблю тебя и выйду за тебя замуж. Пусть тебе будет поделом, если я не освобожу тебя от нашей помолвки, а обвенчаюсь с тобой и потом всю жизнь буду мучить тебя!
– Согласен на мучения, Софи. И перестань уворачиваться от меня, как напуганный кролик. Позволь мне по-настоящему поцеловать тебя.
– Я боюсь? Тебя? Кем ты себя воображаешь?
– Твоим женихом. Человеком, который тебя любит. Человеком, которого ты любишь. Позволь по-настоящему поцеловать тебя.
– Фрэнсис, – приложив руку к его губам, София задумчиво заглянула ему в глаза, – ты имеешь в виду именно то, что говоришь? Если нет, лучше признайся сейчас. Прошу тебя. Я не вынесу, если ты поцелуешь меня и повторишь все остальное, а потом посмеешься и бросишь меня.
– Если бы это была не правда, я играл бы в очень опасную игру, понимаешь? Церковная мышеловка ждет и готова захлопнуться.
– Значит, ты действительно любишь меня?
– Люблю, Софи.
– По-настоящему?
– По-настоящему.
Неожиданно освободившись из его рук, София вскочила на ноги и взглянула на лорда Фрэнсиса сияющими глазами.
– Я должна вернуться в дом и найти маму и папу. Нужно сказать им, что мы обручились.
– Софи, – он почесал голову, – если я шепотом скажу «сумасшедший дом», ты не разорвешь меня в клочья?
Она задумчиво посмотрела на него, а потом хихикнула.
– Мы обручились только что, и никто об этом не знает.