Фиктивная жена для миллиардера
Шрифт:
— Я прошу вас принимать мои слова серьёзно. Понимаю, что всё это звучит, как какой-нибудь детективно-приключенческий роман. Но это всё происходило и происходит на самом деле, я ничего не придумала. Вы действительно официальная жена Бельского, — и протянула Анне свидетельство о браке. Та взяла его в руки, посмотрела, побледнела и пододвинула мне.
— Быть этого не может… Он же сказал, что развёлся со мной.
— Когда сказал?
— Примерно через полгода. Позвонил мне и сказал. А оказывается, всё это время мы с ним…
— Да, были законными
— И на старуху бывает проруха, — сказала Анна.
— Думаю, так. Кстати, почему вы не сменили фамилию на девичью?
— Ой, а зачем? Мне эта нравится. Красиво звучит. Да и сначала было лень обратно документы менять, а после ко мне все привыкли. Сейчас измени фамилию, и столько мороки будет! — Анна подумала и спросила. — Хорошо. Предположим, всё оно так и есть. Я — жена Бельского. И что это для меня означает?
— То, что совсем скоро к вам явятся его представители. Скорее всего, один адвокат, напоминающий актера Дени де Вито, помните такого? Он ещё с Арнольдом Шварценеггером играл в комедии «Близнецы».
— Такой маленький, толстый, с лысой головой?
— Да, верно. Я даже прозвище ему придумала из-за этого — Колобок. Зовут же его Аркадий Абрамович Зильбельборд.
— Ну и фамилия, язык сломаешь, — улыбнулась Анна. Впервые, пожалуй, с момента нашей беседы, и мне это понравилось. Значит, она уже не так боится. — И что он станет говорить?
— Его цель — сделать так, чтобы вы добровольно подали на развод и подписали бумагу об отказе от любых имущественных претензий в адрес Бельского.
— А какие у меня могут быть претензии?
— Он, оставаясь формально вашим мужем, сколотил огромное состояние. И вы имеете право на половину всего.
— Вы шутите?
— Нисколько.
— Боже мой… — выдохнула учительница.
— Не спешите радоваться. Богатые люди, когда у них кто-то пытается отнять даже крошечную часть их имущества, становятся бульдогами — хватка страшная. Бельский натравит на вас всех своих адвокатов. Он заплатит им любые деньги, чтобы вы не получили ничего. Больше скажу: пойдет даже на то, чтобы отнять у вас сестру, — сказала я.
— Как?! Зачем?! — всполошилась Анна, сильно побледнев. — Я её никому не отдам! Она без меня погибнет!
— Не бойтесь, успокойтесь, — сказала я. — Это лишь пример. Вариант того, на что может быть способен Бельский. У меня, например, он попытался отнять Машу, девочку, которую я опекаю.
— Так вы же сказали, что она его племянница.
— И точно так же не нужна ему, как и ваша сестра. Но тут для него дело принципа — «мой должно всегда оставаться моим».
— Как говорят мои дети, сам не ам и другим не дам, — подсказала Анна. — Ну… что же мне делать? Я не умею общаться с адвокатами. И своего у меня нет — мне такие вещи совсем не по карману.
— Теперь важная вещь. Когда я утром была у Колобка… тьфу, то есть Зильбельборда, то предложила ему
— Сколько-сколько? — брови Анны полезли вверх.
— Да, именно. Десять миллионов евро. Этих денег вам, при разумном использовании, захватит до конца жизни. Сможете сестру поставить на ноги, дать ей хорошее образование, удачно выйти замуж… Перспективы огромны, — сказала я.
— Но что от меня потребуется взамен?
— Подписать согласие о разводе и больше никогда ни на что не претендовать.
— Да, но я же могу попробовать отобрать у него половину? — робко поинтересовалась Анна.
— Повторяю: в таком случае он сделает всё, чтобы вы ничего не получили, и постарается отнять сестру. С его деньгами и связями это возможно. Если возьмете отступные, в этом случае всё, больше он вас не потревожит.
— Вы в этом уверены? Что, если он отдаст мне деньги, а потом отнимет?
— Мы сделаем такой договор, что близко к вам подбираться не станет, — улыбнулась я.
Анна помолчала, задумчиво водя ручкой по тетрадному листку, выводя какой-то замысловатый рисунок. Я присмотрелась: это была очень миленькая лисичка, выглядывающая из норы. Оказывается, учительница ещё и талантом художника обладает. Эх, я вот всегда завидую умеющим рисовать. Сама только рожицы могу изображать.
— Так что скажете, Анна Ивановна? — спросила я, когда пауза слишком затянулась.
— Какой ваш в этом интерес? — подняла она голову и посмотрела мне в глаза. — Вы так стараетесь ради меня и сестрёнки. Хотите, чтобы я отдала вам потом половину от тех миллионов?
— Мне ничего от вас не нужно. А делаю я это из врожденного чувства справедливости. Будь вы теперь состоятельной женщиной с мужем и тремя детьми, к примеру, я бы не стала помогать. Но вы — человек благородной профессии, в сложных жизненных обстоятельствах. С сестрой-инвалидом на руках.
— Только не нужно нас жалеть… — нахмурилась учительница.
— Это не жалость. И не милостыня. Я хочу, чтобы от миллиардов Бельского вы получили часть, которая вам поможет достойно жить. Вам и вашей сестре, — четко сказала я.
В этот момент в дверь класса осторожно постучали.
— Можно? — заглянула завуч. — Анна Ивановна, тут к вам ещё один посетитель. Представился адвокатом. Что происходит вообще? Можете вы мне сказать, я волнуюсь.
— Всё в порядке, — улыбнулась я. — Пойдемте, поговорим. А вы, Анна Ивановна, пожалуйста, помните обо всем, что я вам сказала. Просто стойте на своём, и точка. Как говорится, отступать некуда — позади Москва.
Мы с завучем вышли. Она отвела меня в свой кабинет, и мне пришлось с ней минут сорок пить чай, рассказывая о том, какая Анна Ивановна замечательная. Настолько, что её хотят теперь пригласить на работу в министерство. Вот даже юриста прислали, чтобы тот помог оформить документы.