Филант
Шрифт:
– Опустим пока, - чуть махнул рукой.
– Про них что знаешь?
– сменил фото на пейзаж у озера и стаю с белыми эмблемами на лапах.
– Док говорил, они друзья. Это хорошие мутанты. Людей не едят, только муров и серых...
– осёкся, посмотрел на Базиля. Тот лишь усмехнулся и махнул, мол, продолжай дальше.
– Спасают иммунных, помогают рейдерам. Это семья Дока, младшие братья.
– Откуда взялись эти братья, не говорил?
– Их Умник воспитал.
– Взрывник перетаптывался на месте, зажав запястье обожжённой
– Продолжай.
– Налил пива и снова развалился в кресле.
– Док понимает речь мутантов и, пока тренировался на одном из них в развитии дара, нечаянно вырастил умного мутанта. Их всего пять и они хорошие.
– Разумные, ты хотел сказать?
– Да, - кивнул мальчик, - как люди, только не говорят, но писать умеют.
– Што-о-о?
– лицо бугая вытянулось, глаза увеличились, а брови стали домиком.
– Как, писать?!
– уселся в кресле, выпрямив спину, уставился на пацана.
– Когтями на земле.
Базиль пихнул мальчишку на пуфик:
– Не отсвечивай, подумать надо.
– И углубился в размышления на долгий час, может, больше.
Мальчик так и сидел, молчал и почти не шевелился, понимая, что это не в его интересах.
– Звать как?
– очнулся, наконец, Базиль.
– Взрывник.
– Хм... говорящее имя, учту. А до того, как сюда попал?
– Артём. Котов Артемий Павлович я... был раньше, а теперь Взрывник. Док сказал, чтобы я никому прошлого имени не называл.
– Правильно сказал, и не называй больше никому, - сдавленным, севшим голосом сказал Базиль и, вылив остатки пива в стакан, опустошил его залпом.
– И вообще, молчи. Ты - немой, забыл? Откроешь рот на людях, лично тебе шею сверну, тут же. Всосал?
Мальчик кивнул.
– Вот и хорошо... иди пока..., - и снова ушёл в размышления.
– Не торопись, Рябый, с выводами, война войной, но цель её вовсе не та, которую нас схавать пытаются заставить. Нажива там банальная, территория им нужна, а мутанты эти - лишь ширма красивая для отвода глаз. Говорю тебе, лажу Эмберцы твои гонят, не ведись.
– Откуда уверенность такая?
– рыжий парень сидел на мягком кожаном диване, вольготно раскинув ноги, и курил, держа в другой руке стакан с бренди.
– Не вчера родился и думать умею... в отличие от тебя. Иногда удивляюсь, как ты стабом управляешь со своими мозгами.
Базиль явно нервничал. Взвинченное состояние не давало покоя ногам и рукам. Он то дробь каблуком отстукивал, то стакан на столе крутил и курил больше обычного.
– Твоими пользуюсь, - усмехнулся крутой парень.
– Оно и видно. Вот и сейчас воспользуйся, я настаиваю.
– И что ты предлагаешь? Отказаться от такого куска?
– Рябый оторвал спину от дивана, уперев локти в колени, вопросительно, но с прищуром, уставился на товарища.
– Смотри, как бы он поперёк глотки тебе не встал, этот кусок.
– Буркнул Базиль и снова закурил.
–
– Я уже подписался.
– Ещё не поздно дать задний.
Рябый бросил на друга уничтожающий взгляд.
– Не зыркай на меня. Жизнь дороже.
– За мной стаб... А за тобой только ты.
– Вот именно!
– Я семь лет себе имя зарабатывал!
– Прорычал севшим голосом Рябый, глядя на Базиля исподлобья.
– Ты - мур, и этим всё сказано. Как не карячься, но чистым не станешь...
Разговор длился до поздней ночи, Базиль вернулся задумчивый и злой. Заглянув в каморку, где спал Взрывник, мужчина постоял немного в дверях, пошатываясь, поправил одеяло и вышел, тихо притворив дверь. На кухне достал из холодильника водку, поставил на стол рюмку, вынул резной серебряный портсигар, положил перед собой в открытом виде и долго на него смотрел. Провёл пальцем по фотографии, закрыл и убрал во внутренний карман. К водке так и не притронулся, всю ночь просидев на стуле, глубоко уйдя в себя, пока не захрапел.
Утром Взрывник не стал будить уснувшего за столом Базиля. Написал записку:
«Ушёл за пивом и едой к Чафе. Взял карту. 7: 15» - И вышел в магазин, а точнее, в торговую лавку, хозяином которой был толстый азербайджанец Чафа. Десять минут туда, десять-пятнадцать там и обратно десять, и то это с запасом, не спеша. Взрывник шёл весь в мыслях о Доке, Алёнке, меченых мутантах и вчерашнем разговоре с Базилем, и не заметил, что за ним следят. Как сунули ему в карман мешочек со споранами, он тоже прозевал, очнувшись лишь тогда, когда почувствовал, как его грубо схватили за шкирку и, трепля в разные стороны, противный голос заорал почти в ухо:
– А-а-а! Попался, сучёныш!!! По карманам лазать надумал!!!
От неожиданности он чуть не ляпнул, что он не лазал никуда, но вовремя опомнился и лишь громко замычал. Мужик неопрятного вида, с явными признаками бомжевания, трепал пацана и причитал, что его обокрали и вор пойман с поличным.
Собралась толпа зевак.
– Да что у тебя красть, Бичара?
– заржал кто-то из толпы.
– Если только паразитов?!
– Украл! Кошель мой украл! А я вчера три спорана заработал, вот, пришёл к Чафе, за покупками, хвать, а кошелёчка-то и нету! Тю-тю кошелёчек!
– распинался вонючий мужик.
– А этот вот тёрся рядом, я сообразил, что он подрезал!
– Да гонишь ты, это же тот малой, с арены, - крикнули из толпы.
– Да, да точно, - подтвердил рядом стоящий рейдер, - видел я его, хорошо дрался.
– Базиля это пацан, - вышел Чафа из-за прилавка.
– Пусти пацана, падаль!
– Да ты глянь на него, это не щипач, гонишь ты, Бичара, - заржал какой-то подросток.
– А вы кармашки его проверьте сначала, а потом заступайтесь, - язвительно заявил бомж, держа «вора» за свитер.
– А ну, малой, выворачивай карманы!
– приказал Чафа.