Филе из Золотого Петушка
Шрифт:
– Одна я живу, – вздохнула старуха, – все мои поумирали.
Водопьянова, жалостливая и вполне обеспеченная женщина, вытащила из своей сумочки сначала две купюры по тысяче, потом еще три сотни, сунула их в бабкин кошель и сказала:
– А вам повезло, деньги на месте, что-то бандитов спугнуло, не успели все украсть! Держите, цела ваша пенсия.
Старушка, взяв портмоне, потрогала купюры, вздохнула и вдруг сказала:
– Добрая ты, потому и счастливая. Злой человек горе к себе приманивает. Но есть и у тебя беда, ребеночка хочешь, а господь не дает.
Кира
– Вы, дорогая, совершенно здоровы, муж тоже, а детей бог не дает, и тут медицина бессильна.
– Но за твою доброту будет тебе награда, – тихо продолжала бабушка, – может, и ребеночек родится!
– Это навряд ли, – ответила Кира и собралась уходить.
– Эй, погоди, – придержала ее старуха, – не торопись, а слушай, если хочешь родить, возьми к себе бездомную собаку. Пригреешь животину и забеременеешь.
Кира машинально посмотрела в сторону автобусной остановки, где под скамейкой лежала дворняга.
Бабушка перехватила ее взгляд и покачала головой:
– Нет, не эту.
– А какую?
Старушка тяжело оперлась на палку.
– Собака сама придет и на коврик у твоей двери сядет, жди.
Кира махнула рукой и пошла в магазин. Около двери она почему-то оглянулась и не увидела пенсионерку. Длинная, прямая как стрела улица вся просматривалась, но небольшой фигурки, опиравшейся на клюку, нигде не было. Старушка словно испарилась.
Неделю назад Кира позвонила мне и, поболтав о том о сем, неожиданно сказала:
– Конечно, я понимаю, что глупо, но каждый день по шесть-семь раз выглядываю на лестницу, вдруг эта обещанная собака придет? Бабушка, наверное, сумасшедшая, как ты считаешь?
В ее голосе звучала такая надежда, что я не посмела сказать ей о своем истинном отношении к происшествию. И вот теперь мне предоставился случай помочь Кире.
Батон спокойно устроился на коврике под дверью.
– Сиди, – строго велела я, – не смей шевелиться. Сейчас выглянет твоя будущая хозяйка.
Сомневаюсь, конечно, что она в таком возрасте сумеет родить ребенка, тебе придется заменить ей детей, понял? Кира добрая, отмоет, откормит, все у тебя будет хорошо. А теперь жди!
С этими словами я нажала на звонок и сбежала на один пролет вниз. Только бы Батон не последовал за мной! Но пес остался на коврике. Может, он сильно ослабел, а может, понял мои слова?
Через секунду я услышала голос Кирки:
– Мама Аня! Собака! Она пришла!!!
– Говорила же тебе, – раздался мягкий говорок свекрови, – подожди, и все получится. Какой худой!
– Иди сюда, миленький.
– Не бойся, ну, заходи.
– Мама Аня, свари кашу, на молоке. Наверное, нельзя ему сразу мясо.
– Сейчас, сейчас…
Продолжение разговора я не услышала, дверь захлопнулась.
Я осторожно пошла вниз. Что ж, Батону будет хорошо, его судьба коренным образом переломилась, но мои дела обстоят очень плохо. Я ни на шаг не продвинулась в поисках таинственного предмета. И сейчас необходимо
Не успела я подумать, как лучше добраться до Кольцевой автодороги, как заверещал мобильный.
– Пуся моя, ты где? – поинтересовался Федор.
Я вздрогнула. Вот черт! Ну совершенно забыла про то, что мне предстоит сегодня вступать в некое литературное сообщество, и вновь натянула джинсы с футболкой.
– Надеюсь, ты не опоздаешь, как всегда? – продолжил Федор.
– Разве можно, – забубнила я, – несусь на всех парах.
– Куда?
– На встречу!
– Цыпа, ты врушка.
– Я всегда говорю только правду! – рассердилась я.
– А вот и нет, котя, сейчас ты лжешь.
– Еду со всей возможной скоростью!
– Котя, я же не сказал тебе адрес.
Я осеклась. Действительно!
– И куда же ты столь стремительно несешься? – издевался пиарщик. – В каком направлении торопишься, пуся?
– Ну.., в Центр. Логично предположить, что сия организация расположилась где-то в пределах Садового кольца. – Я попыталась исправить положение.
– Женская логика особенная штука, – хмыкнул Федор, – давай, котя, разворачивайся! Тебя ждут на улице 26 Бакинских комиссаров! За полчаса успеешь?
– У меня же не вертолет! Повсюду пробки!
– Уж постарайся, пуся. И вообще, слушайся меня, и тогда будет у тебя вертолет, подводная лодка и авианосец, торопись, одно колесо здесь, другое там!
Я, судорожно сжимая руль, перестроилась в скоростной ряд. Когда я стала писать детективы, то совершенно не подозревала, насколько суетно ремесло писателя. Наивно полагала, что буду сидеть день-деньской в тихом углу, излагать мысли на бумаге, издавать книги и получать гонорары.
Но после выхода в свет «Гнезда бегемота» я сделала неприятное открытие: спокойное существование, когда вы принадлежите только себе, закончилось безвозвратно. Надо встречаться с журналистами, выступать на телевидении, получать идиотские призы, а теперь, оказывается, еще и вступать во всякие сообщества. Меня, как говорит Кристя, крючит и ломает при виде толпы, но куда деваться? Назвался груздем – полезай в кузов. Не всегда слава приносит радость, я, например, получила одни неприятности. Недели три назад я обнаружила, что у нас закончился хлеб, и понеслась к метро. Естественно, мне и в голову не пришло наложить макияж.
У тонара с батонами меня схватила за рукав тетка и заголосила:
– Ой, узнала! Видела тебя по телику! Вот класс! Ты чего, по улицам ходишь?
– Хожу, – кивнула я, – куда деваться?
– Ну, все знаменитые на «Мерседесах», за харчами у них прислуга бегает.
Я промолчала и стала запихивать нарезной в пакет. Что можно ответить на подобное заявление? Совсем не все деятели искусства имеют даже «Оку».
Но тетку мое молчание вовсе не смутило.
– А что у тебя с лицом? – всплеснула она руками.