Филогенез. Панихида
Шрифт:
— Так это потому, что я не экономлю, сэр. Сколько получаю — столько и трачу. Но если вам известно мое положение, вам, должно быть, известно и то, что оно не всегда было таким скромным.
Слава богу, делец снова улыбнулся.
— Еще один хороший ответ. Отвечай так и дальше, Чило, и набери нужную сумму к указанной дате — и ты получишь свой шанс совершить великое. Воспользуйся возможностью, работай на совесть — и, может быть, ты когда-нибудь станешь богатым и преуспевающим человеком, таким, как я. Думаю, нет нужды говорить тебе, что подобный шанс представляется раз в жизни. А некоторым и вообще не представляется.
— Я
Эренгардт небрежно отмахнулся.
— Мне-то все равно, Чило, справишься ты или нет. А вот для тебя это — миг удачи. Помни!
Он задумчиво пригубил светлый напиток, остававшийся ледяным благодаря стакану-термосу. Где-то в недрах беспорядочно расползшегося по склону горы белого дома продолжал орать идиотский попугай. Монтойю ужасно нервировали его вопли.
— Скажи, Чило, что ты думаешь об этих инопланетянах, о которых сейчас столько разговоров?
— Инопланетянах, мистер Эренгартд?
— Ну, об этих насекомоподобных, которые все стараются завязать с нами отношения. Как ты думаешь, чего они на самом деле добиваются?
— Ей-богу, не знаю, сэр. Я редко думаю о подобных вещах.
— А зря.
Делец поправил свои зеркальные очки и перевел взгляд на океан, раскинувшийся за бухтой.
— В нашем уголке галактики стало на удивление тесно, Чило. Так что каждому не мешало бы задуматься о творящемся вокруг нас. Мы больше не можем продолжать заниматься исключительно своими земными делами, не обращая внимания на то, что происходит на других планетах, как было во времена до изобретения межзвездных двигателей. Взять хотя бы этих ящероподобных а-аннов. Транксы утверждают, будто они неисправимые агрессивные захватчики. Сами а-анны отрицают обвинения в свой адрес. Так кому прикажете верить?
— Я… на самом деле не могу знать, сэр.
— Ну да, конечно.
Эренгардт тяжело вздохнул.
— Глупо с моей стороны спрашивать об этом такого человека, как ты. Но, живя здесь, поневоле общаешься с ограниченными людьми…
Он резко встал, взял растерявшегося Монтойю за руку и пожал с силой, ясно говорившей о том, что хозяин, несмотря на приближающуюся старость, еще весьма крепок.
— Принеси деньги к указанной дате — и франшиза твоя, Чило. Франшиза, престиж и все прочее. И еще одно: деньги должны быть переданы в моем присутствии. Прочие люди, заинтересованные в данном деле, настояли, чтобы я засвидетельствовал это лично. Среди нас довольно много консервативных личностей, которые до сих пор не доверяют электронным средствам сообщения. Итак, надеюсь, мы увидимся до указанной даты?
Монтойя кивнул, и рука Эренгардта хлопнула нервного молодого человека по плечу.
— А потом можешь совершать свои «великие дела»!
Эренгардт сел. Аудиенция наконец-то была окончена.
Чило спускался обратно в город на фуникулере в состоянии некой счастливой эйфории. Это и впрямь его шанс! Пусть будут свидетелями боги его праотцов и яйца всех тех, кто когда-либо пинал, унижал и оскорблял его, он соберет эти деньги! Так или иначе, а соберет! Не такая уж мудреная вещь. У Монтойи имелся богатый опыт в подобных делах.
Но в Гольфито у него вряд ли что-нибудь получится. Из-за того, что здесь постоянно торчат туристские лайнеры и дирижабли, город
И такое место у него на примете было.
Глава седьмая
Улунегджепрок говорил ровным тоном, не выдавая своего возбуждения.
— Эй, Дес! — обратился он к приятелю и коллеге.— Не хочешь вместо приготовления пищевых полуфабрикатов для людей самолично доставить им эту пищу?
Десвендапур, чистивший груду бледно-розовых кореньев векинда, даже не взглянул на него.
— Не издевайся, Улу. Что еще за шуточки?
— Я серьезно, правда. Хамет и Квовин, старшие биохимики, которым поручено проводить окончательную проверку и доставку пищи, заболели. Оба. А потому на этой неделе доставлять пищу выпало Шемон. Я с ней только что говорил. Она никогда раньше не занималась такой работой и боится ехать одна.
— Почему? — удивился Дес— Все знают, как и что нужно делать. В этом нет ничего сложного.
— Да нет, она боится не того, что у нее не получится. Она просто никогда лично не общалась с людьми, только через переговорное устройство, и не уверена в собственной реакции. И поэтому попросила, чтобы ее сопровождал кто-то из вспомогательных работников.
Его усики вытянулись во всю длину.
— Я сам вызвался ей помочь. А зная, как ты интересуешься пришельцами, предложил еще и тебя.
Он протянул стопоруку.
— Надеюсь, ты не сердишься? Если хочешь отказаться…
— Отказаться? — Десвендапур не верил своему счастью. Наконец-то, после всех физических и духовных мук, которые ему пришлось претерпеть, он встретится с двуногими лично, вместо того чтобы смотреть на их неосязаемые и не имеющие запаха изображения. В его мозгу уже завибрировали сладкозвучные фразы и пронзительные строфы.
— Сегодня? Когда?
Улунегджепрок насмешливо присвистнул.
— Протри глаза! У нас еще несколько времяделений.
Дес изо всех сил старался сосредоточиться на работе, но
все, что ему удалось сделать после сообщения приятеля, делалось исключительно машинально. Голова шла кругом. Он решил взять с собою скри!бер, чтобы сочинять стихи прямо на месте. Он хотел не упустить ни одной строки и извлечь все возможное из предстоящей встречи. Неизвестно, как долго проболеют биохимики и как долго Шемон будет бояться людей. Новый случай может представиться еще нескоро…
— Что ты делаешь? — спросил со своего рабочего места Улунегджепрок, слюбопытством наблюдавший за коллегой, который покачивал головой и помахивал лапками.
— Стихи сочиняю.
— Ты? Стихи? — Улунегджепрок недоверчиво присвистнул.— Ты же простой помощник приготовителя пищи! С чего ты взял, что можешь сочинять стихи?
— Это просто хобби. Я забавляюсь сочинительством в свободное от работы время.
— Тебе повезло, что Хамет и Квовин болеют, а Шемон занята проверкой новой партии продуктов. Они бы тебе растолковали, что сейчас не свободное от работы время. Ну ладно, раз уж ты так стараешься, так и быть, я могу послушать. По старой дружбе, хотя это может оказаться мучительным. Но я готов. Почитай мне что-нибудь!