Философия психологии. Новая методология
Шрифт:
Философия
Если религия до некой поры справлялась с психотерапевтическими функциями – через исповедь, то философия была проповедником и своей проповедью открывала новые направления движения. Если религия шла в мировоззрение через религиозное чувство и на нем основывалась, то философия шла из потребности человека в осмыслении действительности и именно такое место отвела себе в мировоззрении человечества.
Сейчас наша задача вовсе не в том, чтобы подтвердить или опровергнуть какую-либо философскую систему, – отнюдь. Нам бы хотелось просто показать философскую ось в мировоззрении как таковом. И конечно, мы не претендуем на изложение всех, тем более новейших, философских течений и тонких полемик. Мы попытаемся лишь усмотреть некие тенденции, которые привели философию к нынешнему ее состоянию, поскольку если и научен исторический
Если подвергнуть философскую мысль весьма грубой систематизации, то, на наш взгляд, правомерно выделить два фундаментальных направления. Первое посвящено исследованию процесса познания, это первый вопрос Канта: «Что я могу знать?» Второе раскрывает особенности индивидуальных мировоззренческих установок разных мыслителей, и тут все три оставшиеся вопроса от Иммануила Канта: «Что мне надлежит делать?», «На что я смею надеяться?» и «Что такое человек?»
Надо отметить, что последнее из этих двух направлений ныне наименее популярно, причем по ряду причин. Во-первых, современные темпы жизни и способы обмена информацией – чем короче, тем лучше – никак не способствуют длительному процессу кристаллизации философских систем, а тем более их представлению: целиком и томами. [19] С другой стороны, создано уже достаточное количество «принципиальных» мировоззренческих моделей в философии, чтобы в общем-то удовлетворить любой, даже самый изощренный и взыскательный вкус. Так что более-менее актуальными остаются пока только гносеология и ее современные разновидности.
19
Звеньковский В.В. История русской философии. – Л.: «ЭГО». T. 2, ч. 1, с. 205.
Так, например, В.В. Звеньковский полагает, что в истории русской философии только одному Н.О. Лосскому удалось «построить систему философии в самом точном смысле слова».
Что ж все-таки относительно мировоззрения? Очевидно, что это скорее психологический вопрос, нежели философский. Робот не нуждается в мировоззрении, и, вероятно, глупо рассматривать систему закономерностей, обеспечивающих его работу, как аналог мировоззрения. Скорее, это аналог условно-рефлекторных дуг, где нет места индивидуальности и сомнению. Впрочем, может быть, мировоззрение – это чудачество, неужели не бессмысленно создавать целые системы «принципов», затрудняющих естественное течение жизни, и все ради того, чтобы почувствовать себя уверенным? Что это за патологическое желание чувствовать себя уверенным, свойственное человеку? Откуда неуверенность и что это за странный комплекс неполноценности? Зачем мировоззрение? Невозможно обосновать необходимость мировоззрения и с собственно социальных, социологических позиций, поскольку это было бы равноценно попытке вывести необходимость Вселенной из нужд Homo Sapiens. Со странной настойчивостью мировоззрение проявляет себя как имманентно присущий индивидуальному человеку атрибут.
Философия, как и религия, начиналась с целостности. Целостным было мировоззрение античного человека, и целостность эта универсальна, там еще нет места для «главного вопроса философии», нет места ни для идеализма, ни для материализма. Постфактум мы, конечно, можем выделить «предвестников» материализма и идеализма в структуре античной философии, но это только постфактум. Мировоззрение же этих философов целостно и непротиворечиво. Идеализм Платона – это мир сущностей, которые наполняют бытие, обнимают его, а его так называемое «идеальное государство» не предполагало развития. Целостность и единство во всем. А вот уже неоплатонизм готовит кризис, за которым откроется новый уровень мировоззрения.
Так что буря разыгралась. Мировоззренческий хаос развала великой империи, период весьма непростого становления новой религии. Время безвременности. И философское мировоззрение, склонив голову, последовало за религией – простой и незатейливый идеализм шел с человеком рука об руку вплоть до второй половины нового тысячелетия. Именно к этому времени назрело «вольнодумство», причем в самом идеализме – о Боге стали «рассуждать». Ренессанс дал новый толчок науке, та обзавелась материализмом, и под давлением этой силы двери философского мировоззрения распахнулись. И возникло два полюса – материального и идеального, они поравнялись силами, поставили свои «следственные эксперименты».
Так обозначилось начало третьего периода в процессе развития философии. Борьба и настойчивое противоборство этих мировоззренческих систем, где представители каждой были уверены в своей правоте, но, кроме этой уверенности, ничего не могли предложить. Все это естественным образом привело к простой смене предмета изучения – она вновь вернулась к человеку, с чего по сути и началась. Вернулась и принялась за осмысление психологического опыта – экзистенциализм, феноменология, философская антропология и антропософия; список можно продолжать. Говорить о том, что произошла смена этапа, преждевременно – на вопрос «о человеке» ответить так и не удалось, хотя было сделано многое. Однако не изменилось отношение к человеку – точка обзора все еще блуждает в тщетных поисках своего места.
Что-то толкает человека думать о вечных вопросах бытия, и это не бесплодное мудрствование – это жажда (недаром современная нам философия – впрочем, с этого она и начиналась – подчеркивает, что являет собой духовно-практическую форму освоения бытия). Философия же, рожденная без этой жажды, – мертвая система тщеславия, которой далеко до того, чтобы быть истинным мировоззрением человека. Мировоззрение – это живой организм, а не закрытая интеллектуализированная система, это производное нашего индивидуального отношения к жизни.
И мировоззрение – это не только вопросы: зачем бытие? достоверно ли мое бытие? Это еще и – почему я так поступил? чего я хочу? люблю ли я? Истинное мировоззрение – это внутренняя жизнь каждого человека. Но она подчас скрыта от нас же самих плотным покровом убеждений, привнесенных верований и проч., и проч. Мы не ратуем здесь за принятие кем-либо каких-либо философских концепций, а пытаемся подвести читателя к мысли о том, что философия появилась на свет не по чей-то нелепой прихоти, не просто так – «философия ради философии». Нет, это естественный процесс выражения сущности самого человека, и он никоим образом не может быть от него оторван.
Рассуждая о материальном и идеальном, философы позабыли о своем истинном предмете, устремившись в мир иллюзий. Философия – это далеко не праздная любовь человека к мудрости, рожденная по жизненным показаниям. В философии, как и в религии, человек ищет психологической помощи, и она должна, просто обязана обеспечить эту помощь, но до тех пор пока она не определится с приоритетами и точкой обзора, возможность такого ее воздействия практически скрыта.
Что произошло с философией? Почему она напоминает сейчас некоего полуживого, с трудом реанимированного субъекта без всяких надежд на будущность? Философия, если смотреть на нее целиком, все больше превращалась в софистику. Она достаточно четко определилась со своими «вопросами», бодро на них ответила (самым разным образом) и остановилась, оставив за нами право удовольствоваться симпатичными для нас вариантами ответов. Она словно бы выбрала весь спектр возможных тем и дала максимально возможный перечень ответов. Количество «доказательств» бытия Бога давно сравнялось с количеством «опровержений» оного. А что такое доказательство философской идеи или концепта?.. Если бы критерием доказательности умозаключения являлось убеждение, то ни один из философов ни разу даже бы не упомянул само слово «доказательство». А с другой стороны, что есть «доказательство», не обладающее силой убеждения? Возможно ли вообще что-либо «доказать», если это «доказательство» не убеждает? В итоге «доказательность», блуждавшая по кругу, оказалась запертой в этом круге вопросом Людвига Витгенштейна о «достоверности».
В целом философская полемика мировоззренческого толка лишена какого-либо серьезного смысла. И если изначальной сущностью философии была некая психологическая помощь человеку (с этого, собственно, и начиналась философия, будучи диалогом, развивающим представления человека о мире и о самом себе), то впоследствии эта функция, к сожалению, была ею утрачена. Экзистенциализм дошел до крайности в осмыслении человеческого начала и его положении в бытии, а дальше – остановка. И сейчас абсолютно закономерен экспорт философского знания в психологическое. От философии должно остаться то лучшее, что было в ней сделано, – в вопросе о человеке и для человека, но главное – это лучшее должно стать действительным подспорьем, инструментом, психотерапевтическим средством, помогающим и развивающим каждого из нас.