«Философия войны«» в одноименном сборнике
Шрифт:
Крепости отживают свое время. Нам, современникам, пока трудно с этим согласиться, но, полагаю, что так же трудно было согласиться и современникам катапульта и тарана или непреложной в свое время пятипереходной системы снабжения, места которых теперь только в истории.
Судя по опыту войны, теперь крепость — каждый укрепленный шаг тысячеверстного позиционного фронта, прорыв и защита которого требуют применения всех действий, аналогичных с крепостной войной.
И если где уцелеют подобия крепостей, то исключительно в виде тыловых складов, мастерских или предмостных опорных пунктов, ушедших в землю, с
Как бы ни были всесторонне изучены современниками те или иные пункты, где, казалось бы, необходимо создать крепость, — значение этих пунктов резко изменится уже через 5–10 лет, и за это время многие из таких пунктов по тем или иным соображениям потеряют свою цену, выявится значение других, и так до бесконечности, ни предусмотреть, ни угоняться за которой невозможно. Современные государства очень следят за развитием военного дела вообще и в то же время воздерживаются не только от создания новых крепостей, но даже и от ремонта старых. И только Германия усиливает свои восточные крепости — Кенигсберг, Летцен и Глогау — сетью бетонных сооружений.
Решаясь на затраты, связанные с постройкой этих сооружений, Германия, конечно, далека от мысли рассматривать свои крепости как строго оборонительные сооружения. Судя по данным, попавшим в печать, большинство всех новых построек предназначено именно для различных складов. Таким образом и в этом шаге естественней видеть прежде всего планомерную и предусмотрительную подготовку обеспеченной базы против наиболее вероятного из своих противников. Не исключается, конечно, возможность, что эти крепости сыграют, может быть, и маневренное значение в войне с Польшей. Но если бы даже это и случилось, все же и этот факт не будет знаменовать нового воскресения идеи крепостей, которая осуждена ходом событий.
Такой страшный враг, как всюду проникающие ядовитые газы, которыми может пропитать крепостной район современный противник, пользуясь своей дальнобойной артиллерией и особенно авиацией, обрекает гарнизон всякой крепости на мучительную и бесполезную смерть.
Если Наполеон в 1812 году переправлялся через Неман у Ковно, а Русская армия в 1877 году — через Дунай у Систово, — то это еще не знаменует необходимости создания здесь крепостей, стоящих государству многие миллионы.
А если бы те русские дивизии, которые были скоротечно съедены немцами в 1915 году в Ковно и Новогеоргиевске, находились бы в поле, а не в мышеловке, может быть, весь 1915 год кончился бы иначе.
Наряду с напряженной работой по развитию своих сухопутных и воздушных вооруженных сил — все страны мира с одинаковым напряжением работают и над созданием морского флота. Соперничанье на море никогда не прекращается.
Если действия в воздухе привлекают все внимание современной техники, то в одинаковой мере и война на воде и под водой также отражает в себе все опыты и всю изобретательность человеческого гения, где удивившие мир субмарины — подводные лодки — являются прототипом того сказочного подводного флота, которым только, может быть, и будет
Область эта нуждается в особом специальном исследовании. Несомненно лишь одно, что она будет причиной большого торжества для одних и безнадежного разочарования для других.
V
Своевременно было отмечено, что война после окончания сосредоточения и развертывания разделяется, в сущности, на два главнейших периода, которые до бесконечности чередуются и сменяют друг друга как на театрах войн, так и в особенности на полях сражений.
Это период маневренный и период позиционный.
Первые столкновения, естественно, всегда будут носить маневренный характер, который неминуемо сменяется более значительным периодом позиционным, где опять-таки каждая из сторон стремится путем накопления своей и ослаблением неприятельской энергии и упругости — перейти к маневру.
Ибо маневру и только маневру принадлежала, принадлежит и будет принадлежать решающая роль на войне, несмотря на всю возможную эволюцию средств и приемов борьбы. Так называемый «встречный бой» есть не что иное, как только разновидность маневра. Объектом всякой операции навсегда останется, конечно, живая сила противника, но попутно с этим уже в настоящее время выяснилось все значение таких центров, которые являются сосредоточением производства и промышленности.
Если в войнах прошлого захват таких центров, как Вена в 1805 г., Москва в 1812 году, Белград в 1916 году и проч., и имел временное политическое и моральное значение, то он все же еще далеко не решал операции и не знаменовал собой конца борьбы. В войнах будущего захват какого-либо пункта, где годами будет налажена известная производительность, требующая сложной установки машин и орудий производства, — будет сразу лишать армию этого производства и сразу же ослабит ее сопротивляемость.
Ибо перенести административный центр, находящийся под угрозой, всегда легче, нежели вновь создать или перенести центр производства.
Административный центр скорее данная психическая и переменная, не то центр и сосредоточие государственной промышленности.
Вот почему такие пункты должны быть удалены от возможного театра еще в мирное время, по возможности дальше, в глубину.
Но если позиционная война требует напряженного упорства живой силы и искусного применения техники, то маневр требует прежде всего внезапности.
Каждому маневру должна предшествовать подготовка. Оставляя в стороне вопросы элементарной тактики о подготовке маневра, необходимо несколько задержаться на одной из данных, важность которой особенно выявилась в последнюю войну и от успеха которой зависит участь всякого маневра.
Данная эта есть перегруппировка.
Ни один противник не в силах (ни теперь, ни в будущем) располагать запасом живой силы настолько, чтобы везде и во всякое время (особенно уже после года войны) получить качественный, количественный и технический перевес над врагом.
Между тем, решаясь на такую деликатную операцию, как маневр, — этот перевес должен быть достигнут во что бы то ни стало, дабы маневр действительно стал маневром, а не покушением с негодными средствами, которое даст дешевые лавры противнику и будет ему на пользу.