Философские обители
Шрифт:
Кессон 5. По водам потопа плывёт Ноев ковчег, а за ним лодка, грозящая его потопить. На небе слова:
VERITAS.VINCIT.
Истина-победительница
Мы, кажется, уже упоминали, что ковчег (arche) выражает всю совокупность полученных веществ, которым соответствуют различные названия: соединение (composé), ребис, амальгама и т. д. Эти вещества, собственно, и есть архей (archée) — огненная материя (matière ignée), основа философского камня. Греческое άρκή означает начало, принцип, источник, первопричину. Под действием внешнего огня возбуждается внутренний огонь архея, и весь компост обращается в жидкость, похожую на воду. Эту жидкую субстанцию, которая бродит, колышется и вздувается, именуют водами потопа. Её же, поначалу желтоватую и мутную, называют латунью (laton)
348
Лингвисты, однако, сближают Λητώ с Λαθεϊν, вторым аористом от Λανθάνειν со значением держаться в тени, ускользать, быть спрятанным или быть неизвестным, что, на наш взгляд, согласуется с той сложной стадией, о которой пойдёт речь ниже.
Через определённое время всплывает и под влиянием кипения начинает перемещаться по поверхности плёнка в виде мениска (на языке Мудрецов философский остров, Ile philosophique [349] ) — первое проявление сгущения, коагуляции. Это знаменитый остров Делос (по-гречески Δήλος, то есть видимый, ясный, определённый), который представляет нечаянное уже убежище Латоне, спасавшейся от преследования Юноны, и наполняет сердце Мастера безоблачным счастьем. Этот плавучий остров, всплывший из морских глубин после того, как Посейдон ударил своим трезубцем, то же самое, что гонимый волнами Потопа спасительный Ноев ковчег. «Cum viderem quod aqua sensim crassior, — говорит Гермес, — duriorque fieri inciperet, gaudebam; certo enim sciebam, ut invenirem quod querebam» [350] .
349
Так называют его, в частности, Космополит (Трактат о Соли, с. 78) и автор Зелёного Сна.
350
«Когда на моих глазах вода постепенно загустела, затвердела, я обрадовался, так как теперь знал наверняка, что обрету то, что искал».
При непрерывном действии внутреннего огня плёнка мало-помалу растёт, становится толще и шире и наконец покрывает всю поверхность. Остров, прежде плавучий, становится неподвижным (fixée), и это зрелище придаёт алхимику уверенность в том, что для Латоны настала пора родов. И тут снова вступает в свои права тайна. Грозовая тяжёлая синяя туча поднимается над горячим неподвижным островом, заволакивает тьмой рожающую землю и всё вокруг скрывает от глаз. Философское небо покрывается киммерийскими сумерками [351] XXXI (ombres cimmériennes) (κιμβερικόν — vêtement de deuil, траурная одежда), происходит великое затмение солнца и луны, скрытым сверхъестественным образом появляются на свет герметические близнецы, будущие родители камня.
351
* Новый Драгоценный Жемчуг (лат.).
Согласно Моисееву преданию, Бог по окончании потопа послал на воды горячий ветер, часть вод испарилась и их уровень понизился. Над бескрайней гладью вод встали горные вершины, и к одной такой горе — горе Арарат в Армении — причалил ковчег. Ной открыл окно и выпустил ворона (corbeau). Для алхимика в его малом миротворении ворон — некое подобие киммерийских сумерек, тяжёлых туч, которые сопутствуют тайному рождению новых существ и восстановлению старых.
Когда эта связь возникает, когда появляется материальное свидетельство успеха, тогда истина побеждает вопреки всем отрицателям, скептикам, маловерным, готовым чуть что отмести в область иллюзий и чудес вполне достоверные факты, которые они по своему невежеству не в силах понять.
Кессон 6. — Женщина, преклонившая колени перед надгробным камнем со странным словом
TAIACIS,
предаётся безудержной скорби. Надпись под фигурой женщины гласит:
VICTA.JACET.VIRTVS.
Достоинство (добродетель) побеждено
Луи Одиа в качестве объяснения говорит, что это девиз Андре Шенье, не беря в расчёт, что между эпохой Ренессанса и Революцией протекло много времени. Поэт тут не при чём, речь идёт о достоинстве Серы (или золота Мудрецов), — именно Сера покоится под камнем до тех пор, пока полностью не разложится её тленное тело. С гибелью вещества растворённая в меркуриальной воде сульфурная земля высвобождает силу — собственно душу или огонь Серы. Эту силу пленяет телесная оболочка (бессмертный дух носится над водами хаоса) и держит, пока, как учит Моисей в Книге Бытия (1:2), не образуется новое вещество (corps).
Таким образом, перед нами иероглиф умерщвления (mortification), который изображён также на гравюрах Pretiosa Margarita novella [352] : Пьер Бон из Ломбардии проиллюстрировал ими свой опус о Великом Делании. Этой идеи следовали многие Философы, скрывавшие за погребальными или макабрическими сюжетами процесс путрефакции на второй стадии Делания, когда полученная ранее философская сера разлагается и переводится в жидкое состояние и образуется совершенный эликсир. Так, Василий Валентин на одном из своих Двенадцати ключей изобразил скелет, стоящий на своём собственном гробе, а на другом — сцену погребения. Фламель не только изобразил на кладбище Невинных выраженную в очеловеченных образах избиения младенцев суть Ars magna [353] , но и украсил свою надгробную плиту, которую можно сегодня увидеть в часовне музея в Клюни, изображением изъеденного червями трупа с надписью:
352
* Новый Драгоценный Жемчуг (лат.)
353
* Великое Искусство (лат.).
Из праха вышел и в прах возвращусь.
Сеньор Задит вписал измождённого умирающего человека внутрь прозрачной сферы. Анри де Линто на листе манускрипта Авроры нарисовал короля в короне, распростёртого на могиле, в то время как его дух в образе ангела поднимается к теряющемуся в облаках фонарю. Да и мы сами, по примеру прославленных мастеров, использовали эту тему на фронтисписе Тайны соборов.
Женщина на нашем кессоне, заламывающая руки перед надгробным камнем, олицетворяет собой металлическую мать Серы. Странное слово на камне над её ребенком — Taiacis — относится к ней. Это барочное слово, сочинённое без сомнения нашим Адептом, на самом деле латинская фраза, слова которой надо читать задом наперёд: Sic ai at — увы, но так по крайней мере… (он сможет возродиться). Последнее упование в момент наивысшего горя. Сам Иисус должен был пострадать во плоти, умереть и три дня пребывать в склепе, дабы искупить людей и, осуществляя свою божественную миссию, воскреснуть затем во славу человеческого естества.
Кессон 7. — Летящий голубь держит в клюве масличную ветвь. Надпись гласит:
SI.TE.FATA.VOCANT.
Если судьба призовёт тебя к этому
К эмблеме голубя с зелёной ветвью прибегнул Моисей, описывая всемирный потоп. В Книге Бытия (8:2) сказано, что Ной выпустил голубя из ковчега, и голубь возвратился с зелёной масличной ветвью в клюве. Масличная ветвь — убедительное подтверждение истинного пути и правильного хода операций, а Делание — малое миротворение, и алхимик в своей работе воспроизводит в уменьшенном виде все этапы божественной работы. Следовательно, когда патриарх выпускает из ковчега ворона, это значит, что первый сохраняющийся долгое время цвет нашего Делания — чёрный, так как за разложением вещества следует путрефакция, и масса окрашивается в интенсивный синий цвет (coloration bleue très sombre), из-за металлических бликов сравнимый с окраской воронова крыла (plumes du corbeau). Библейский рассказ уточняет, что ворон, привлечённый трупами, в ковчег не вернулся, впрочем, принцип аналогии, когда чёрному цвету уподобляют ворона, основан не только на внешних признаках. Разлагающийся компост Философы выразительно называли также синим (откуда происходит старое средневековое ругательство corps bleu), а кабалисты — прекрасным телом (corps beau), не потому, разумеется, что оно так приятно на вид, а потому что оно первым свидетельствует о начавшейся активности философских материалов (matériaux). Однако несмотря на то, что многие авторы предлагают считать чёрную окраску счастливым знаком, мы советуем относиться к ней более сдержанно и не придавать ей большего значения, чем она того заслуживает. Известно ведь, что не составляет труда получить чёрный цвет, исходя из веществ, никакого отношения к нашему искусству не имеющих. Следовательно, этот признак недостаточен, хотя он и отражает свойство всякого сухого вещества растворяться и разлагаться в сходной с ним и родственной жидкой среде. Поэтому мы предостерегаем неофита от преждевременной радости и рекомендуем предусмотрительно подождать зелёного цвета (couleur verte), который указывает на высыхание земли, поглощение вод и рост новообразованого тела.
Поэтому, брат, если небо удостоит твой труд своим благословением и, как говорит Адепт, si te fata vacant, ты обретёшь сперва масличную ветвь — символ согласия и единства стихий, а затем и принёсшую эту ветвь белую голубку. Только тогда ты можешь быть уверен, что на тебя нисшёл тот дивный свет, дар Святого Духа, который на пятидесятый день (Πεντηκοστή) послал своим возлюбленным апостолам Иисуса. Так подтверждается на материальном уровне посвятительное крещение и откровение, данное Богом. «И когда (Иисус) выходил из воды, — говорит Евангелие от Марка (1:10), тотчас увидел Иоанн разверзающиеся небеса и Духа, как голубя, сходящего на него».