Философы из Хуайнани (Хуайнаньцзы)
Шрифт:
У Ци и Чжан И разумом не могли равняться Куну и Мо, однако вступили в соперничество с владеющим десятью тысячами колесниц, за что и были разорваны колесницей и четвертованы [873] . Итак, если кто совершает преобразования на основе истинного учения, тому легко, и он непременно достигнет успеха, кто же ересью опутывает современников, тому приходится трудно, и он непременно потерпит поражение. Если кто хочет чего-либо добиться в Поднебесной и при этом отказывается от легкого успеха, а берется за трудное и наверное обреченное на поражение дело, то он просто глупец. Так что эти шесть противоречивых вещей нельзя не принимать в расчет [874] .
873
У Ци и Чжан И — известные политические деятели IV в. до н. э. По свидетельству Сыма Цяня, У Ци был заколот копьями в царстве Чу, а Чжан И умер своей смертью в Вэй (Сыма Цянь. Избранное / Пер. В Панасюка. М., 1963. С. 79, 142). Владеющий десятью тысячами колесниц — Сын Неба.
874
Шесть
Знать все о тьме вещей и не знать пути человека не может называться умом. Любить все живое и не любить людской род — это не может быть названо милосердием. Милосердный любит себе подобных, умный не может сомневаться. Милосердный и при самом строгом суде сохраняет сострадание. Умный и в самом трудном деле умеет найти ясное решение. Он относится снисходительно к инакомыслящим, не навязывает своего мнения другим. Судит по близкому о далеком, по себе — о людях. Его поступки есть сочетание милосердия и ума. Извлекая урок из малого, он обеспечивает возможность существования великого; применяя наказание к малому, он обеспечивает покой великому. Только умному дано судить, не теряя сочувствия к судимому. Милосердие и ум переплетаются, иногда объединяются в одно. На их сочетании основано правильное поведение, на их переплетении основана власть. Их назначение — одно. Чиновники государственных палат стоят на страже закона, благородные мужи блюдут справедливость (долг). Но и чиновники государственных палат не могут должным образом управлять, если придерживаются лишь закона и не соблюдают справедливости [875] .
875
Весь пассаж пафосом своим имеет примирение двух правовых норм: судить по совести или по закону. Конфуцианством утверждалось обычное право, легисты стояли за закон, равный для всех. Эта тема была предметом дискуссий на протяжении нескольких столетий в древнем Китае.
Занятия земледелием изнурительны, ткачество — утомительно. Хотя эти занятия утомительны и изнурительны, люди не бросают их, потому что знают, что они их одевают и кормят. Человеческая природа такова, что не может человек обходиться без одежды и пищи, а основа этого — в земледелии и ткачестве. Известно, что занятия земледелием и ткачеством поначалу трудны, но в конце концов приносят выгоду. Масса глупцов умеет очень мало, а дел, требующих управления, очень много. То, с чем может справиться глупец, незначительно, вот почему глупец является причиной многих несчастий. Умный же все, что необходимо сделать, делает исчерпывающе, с чем необходимо управляться, делает до конца, и потому он является причиной лишь единичных несчастий. Умный сначала противится, а затем соглашается. А глупый сначала наслаждается, а в результате страдает. Что нужно для сегодняшнего успеха? Что нужно для осуществления справедливости завтра? Об этом легко говорить, но трудно действительно знать — что же нужно для осуществления справедливости сегодня и успеха дела назавтра. Спроси слепого музыканта: «На что похоже белое?» Ответит: «На белый шелк». «А черное?» «На тутовую ягоду». А возьмет в руки белое и черное, посмотрит — и не знает где что. Люди распознают белое и черное глазами, рассуждают о них устами. Слепец на словах рассуждает о белом и черном, но не может их знать. Поэтому говорит о них так же, как все, а вот различить как все не может.
Дома проявляем почтительность к родичам, вне дома — преданность господину. Глупые и умные, добродетельные и непочтительные — все знают, что это долг. Но таких, кто бы мог описать, что есть преданность и почтительность, и знать, откуда они возникли, мало. Все сначала обдумывают, можно ли поступить так или иначе, но разница между умным и глупым состоит в том, что один решает правильно, а другой нет. В природе каждого ценить более всего милосердие, считать необходимым ум. Милосердие — основа всего, ум необходим для действия. Эти две вещи составляют корень жизни. Если к ним прибавить такие черты, как храбрость, красноречие, живость нрава, трудолюбие, сметка, бескорыстие, разумность, основательность, то это довершит все множество добродетелей. Если природные данные несовершенны, то они могут быть дополнены искусством (воспитанием), но если нет костяка в виде милосердия и ума, то сколько прекрасных вещей ни добавляй, они только подчеркнут ущербность. Вот почему не знающий, что есть милосердие, а обладающий смелостью и решительностью, чуть что как безумный хватается за меч; если нет ума, а красноречив, как софист, то его несет, как вырвавшегося на свободу скакуна. Хотя и обладает способностями, да они прилагаются не к месту, а только годятся на то, чтобы помогать всякой лжи, приукрашивать неправду. Обилие всякого рода умений в таком случае хуже их отсутствия.
Тому, у кого грубое сердце, не поможет внешняя благоприятная обстановка. Кто от природы глуп, тому бесполезны любые блага. Так, рыба наслаждается, плавая в воде. Когда же прорывается плотина и вода уходит, она становится добычей муравьев. Когда же выстроят дамбу, заделают течь, то рыба снова обретает необходимое дал жизни. Государство также имеет то, благодаря чему существует; люди имеют то, благодаря чему живут. То, благодаря чему существует государство, — это милосердие и долг (справедливость); то, благодаря чему живут люди, — это доброе поведение. Государство, в котором не соблюдается долг (справедливость), хотя и велико, погибнет; человек, поступившийся добром, пусть храбр, непременно будет сокрушен. В государстве, которое управляется хорошо, высшие правят, не дожидаясь подсказки. Ведь родителей почитают, старшего брата и его жену уважают, заслуживают доверия друзей — не дожидаясь приказов. Освободить себя от того, что должен исполнять, и осуждать других за неисполнение — это противоречие.
Ученый муж поселяется в глухом уединении. Желая продвинуться, он прежде всего обращается к себе самому. В продвижении есть свой закон — если не приобретешь доброго имени, не сможешь и продвинуться. В приобретении доброго имени есть свой закон — не пользуешься доверием друзей, не сможешь и продвинуться. В завоевании доверия друзей есть свой закон — в служении родичам не чувствуешь радости, не завоюешь и доверия друзей. В служении родичам есть свой закон — в самосовершенствовании неискренен, не можешь служить и родичам. В искренности есть свой закон — сердце не умеет сосредоточиваться на одном, не сможешь быть и искренним. Закон увидеть легко, да трудно им овладеть, эффективность его налицо, да достичь — то ее нелегко, — потому и не достигают.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
КЛУБОК СУЖДЕНИЙ
Дао
876
Ср. перифраз в гл. 1: «У него есть листья, но нет корня» (наст. изд., с. 30).
Правитель — это сердце государства. Когда сердце в порядке, тогда и все сочленения в покое, сердце встревожено, и все сочленения приходят в смятение. У кого сердце в порядке, у того тело и сочленения не докучают друг другу, в хорошо управляемом государстве господа и слуги забывают друг о друге. Желтый Предок говорит:
Сумеречно-огромное, предрассветно-темное, Следует небесному пути, С Сокровенностью сливает свой эфир [877] .877
В первой строфе речь идет о Вселенной, космосе; небесный путь — дао. Сокровенность — космическая бездна, недоступная человеческому сознанию.
Тот, чья добродетель совершенна [878] , сообща обсуждает планы, сообща принимает решения; верхи и низы при нем — единодушны. Когда же нет стоящих у обочины и нет посторонних, то закрыта дорога злу, открыты пути добру, а народ устремлен к правильному. В Переменах сказано «Будь с людьми в диком поле, одолеешь и широкую реку» [879] .
Дао — это водитель вещей [880] , Благо — опора природы вещей. Милосердие — это проявление любви к ближнему, исполнение долга-справедливости [881] — это единство с людскими сердцами и согласие с интересами многих. Вот почему когда утрачивают дао, то Благо находит применение. Благо приходит в упадок, и рождаются милосердие и долг справедливость. Поэтому в высшие времена люди несли в себе дао и не нуждались в Благе, в средние времена хранили Благо и не разрушали его, в конечные времена с ног сбиваются, только бы не утратить в себе милосердия и долга-справедливости.
878
Словом «добродетель» здесь переведено дэ. Однако в данном контексте возможен и другой перевод « кто постиг Благо» (по аналогии с выражением «кто постиг Дао»). Именно обладание Благом дает правителю право вести свою «паству» по правильному пути, обеспечивая ее сохранение. Кроме того, в комментируемом фрагменте видно, как функция Блага, заключавшаяся в обеспечении жизни, расширяется до границ нравственного поля, что означает перевод этой всемирной силы в русло человеческих отношений. Отсюда и возможны в соответствующих контекстах переводы дэ словами «добродетель», «добрые деяния», «благие деяния», «дары» и даже — «милости». Такое расширение значений объясняется поисками компромисса между даосским и конфуцианским толкованиями термина. См. также прим. 19 к гл. 1.
879
Книга «Перемен», или «Ицзин» (см. Щуцкий Ю. К. Китайская классическая «Книга перемен». М., 1960), — часть конфуцианского канона — в ханьское время становится особенно популярна благодаря содержащейся в ней концепции развития («изменений», или «метаморфоз», — в пер. В. М. Алексеева), представлению о жизненном процессе как потоке метаморфоз. Часть гл. 10 может рассматриваться в некотором смысле как комментарий к отдельным положениям «Книги перемен».
Здесь цитируется гексаграмма № 13. См. Щуцкий Ю.К. Указ. соч., с. 170, а также ср. перевод на нем. яз. Iging. Das Buch der Wandlungen. Aus dem Chmesischen verdeutscht und erlautert von Richard Wilhelm. Jena, 1924, S. 63. Цитаты из «Книги перемен» приводятся в 10-й гл. «Хуайнаньцзы» не вполне точно. Возможно, это результат редактирования: они должны были служить авторитетным подтверждением формулируемых положений и потому в них вносились необходимые коррективы, — но, может быть, и результат разночтений. Наш перевод иногда частично расходится с русским и немецким переводом, подчиняясь требованиям контекста.
880
Здесь выделена еще одна функция дао — не только как источника мирового движения, но и его регулятора.
881
Расшифровка понятия долга-справедливости (и) в тексте данной главы отличается от изначального смысла у Конфуция, где упор более делался на первом компоненте — долге, теперь раскрывается содержание второго — справедливости. Долг выполняется при условии, если требования справедливы, а справедливыми их делает любовь.
Благородный муж не способен забыть о добродетели и долге — для него это равносильно утрате смысла бытия, ничтожный человек не может жить без удовлетворения собственных страстей: утратит предмет своих вожделений и потеряет смысл существования. Иными словами, благородный муж боится потерять милосердие и долг-справедливость, а ничтожный человек — выгоду. Наблюдая, кто чего опасается, постигаем их различие. В Переменах говорится: «Встретил оленя, а нет егеря: благородный муж, едва вступив в лесную чащу, останавливается, ибо лучше упустить оленя, чем испытать досаду» [882] .
882
«Книга перемен», гексаграмма № 3. Щуцкий Ю.К. Указ, соч., с. 164; Wilhelm R. Iging, S. 23. — 173.