Фима и всё. Том 1
Шрифт:
Сделав ещё один рывок, Красибор сменил положение и, наконец, перестал изображать ленивца. Он оседлал балку и оглянулся, рассматривая дорожки между грядками свысока. Система для перемещения членистоногих конструкций располагалась достаточно высоко, и теплицы просматривались почти до конца. Но только почти.
Красибор успел заметить лишь скрытное шевеление у самых дальних кустов, а потом увидеть, как открылась задняя дверь, и на мгновение тёмная фигура мелькнула между зелёного буйства. Дверь снова захлопнулась. Красибор спрыгнул обратно на жука-садовода и скользнул с него вниз. Как только его ступни коснулись земли,
У мужчины ушло меньше минуты на то, чтобы распахнуть хлипкую дверь и вырваться наружу. Но он уже никого не застал. Тяжело дыша, Красибор оглядывался по сторонам и даже думал снова забраться повыше, но смысла в этом не было. Сосновая рощица хорошо просматривалась на несколько сотен метров во всех направлениях. Либо злодей был крайне быстрым — быстрее, чем бывают люди, ведь иначе Красибор увидел бы хотя бы удаляющуюся точку. Либо же беглец умело использовал магию, чтобы себя обезопасить.
Выругавшись, Красибор торопливо вернулся внутрь и нашёл Фиму с Александром.
— Тут кто-то был, — доложил он. — Но я не догнал, извини.
Девушка вздрогнула:
— Он ушёл? Ты уверен?
Красибор понял, что Фима куда больше боится снова встретиться со злопыхателем, чем упустить его.
— Нет, не уверен, — признался мужчина после секундной заминки, — поэтому будем держаться вместе. Как он? — кивнул на хозяина дома.
— Дышит ровно, но в себя не приходит. Нужно отнести его в кровать.
Не дожидаясь дополнительных просьб, Красибор осторожно поднял Александра, подхватив того за плечи и ноги. Фима придержала голову друга, чтобы тот удобно упёрся в плечо мужчины. Впрочем, это заняло у них секунду-полторы, и вот они уже спешат выбраться из теплиц под пристальным взглядом из-за зарослей иван-чая.
Незнакомец (или незнакомка) смотрел внимательно, не показывая при этом глаз из-за чёрной маски-сетки, закрывавшей лицо. Маска эта полетела на пол, лишь когда за тремя молодыми людьми захлопнулась входная дверь, декорированная матовым стеклом. Вслед за маской на пол полетели плотная накидка и веточка лапчатки белой: маленький цветочек, похожий на цветущую землянику, сорванный вместе с длинным извивающимся корешком. А спустя некоторое время завершила этот вещепад горящая спичка. Она была закреплена на продолговатом стальном цилиндре, который весело звякнул, коснувшись земли.
Арифметика неслась по дому, задерживаясь лишь для того, чтобы придержать двери для мужчин.
— Сюда, — приговаривала она, поднимаясь уже на третий этаж.
Наконец, она распахнула единственную в верхнем коридоре дверь: такую же неприметную, как и все остальные. Но, зайдя, Красибор на секунду замер. Он бы попросил Александра придержать его челюсть, если бы тот был в сознании.
Спальня оказалась просторной комнатой, выстроенной вокруг широченного дубового ствола. Свет, не стесняясь, затекал внутрь через великолепные трёхстворчатые окна, располагающиеся через каждые пять шагов вдоль закруглённых стен. Не преминули солнечные лучи прокрадываться и через зазоры в потолке, расположенные вокруг ствола. Казалось, хозяин задумывал комнату, преисполнившись уважения к древесному гиганту, и боялся, что тому будет тесно.
Пол был устелен разномастными коврами: с длинным ворсом и коротким, вязанные из жгутов и полосок ткани. Огромные персидские и узкие дорожки. Их объединяла лишь расцветка: ткачи избрали для своих творений нежное сочетание персикового и белого цветов.
Мебели было совсем немного: пара комодов у входа, видимо, с одеждой. Несколько книжных полок, на которых, кроме очень разных книг проживали свои лучшие годы растения в горшках: десяток небольших кустиков и пара кадок со свисающими с них лианами. Красибор успел с удивлением заметить, что книги были не магическими. Он даже узнал несколько хорошо знакомых корешков с фэнтези-классикой и юмористическими детективами, которые были его постыдным удовольствием. В котором он, впрочем, никогда не признается даже под пытками.
Стены остались бревенчатыми, а на окнах развевались тончайшие белые тюли. При ближайшем рассмотрении можно было заметить, что каждый тюль, подобно коврам, отличался друг от друга: на одном тянулись кверху цветущие лозы, другой был усеян горошинами, третий же выражал собой элегантность и минимализм, не имея никаких рисунков, кроме тех, что рисовали на нём солнечные лучи.
Но Красибор, конечно, к тюлям не приглядывался. Делать ему нечего! Да занят он был другим: в основном, тем, чтобы недовольно подмечать, насколько по-хозяйски вела себя Арифметика. Она прекрасно знала и где кровать (а её не было видно от входной двери), и где лежали аккуратно сложенные пледы, и даже что в прикроватной тумбочке были припасены стеклянные бутылочки воды.
— Попробуем дать ему попить, — ответила она на вопросительный взгляд Красибора.
Спрашивал он, конечно, не «Для чего тебе вода?». Его больше интересовало другое: «И ты мне будешь рассказывать, что он просто твой друг?!»
Ах, точно, ещё Александр же.
Красибор, к своему стыду, даже вздрогнул, вспомнив, что нёс неподвижное тело блондинистого великана. Он с несказанным облегчением уложил Александра на кровать, недовольно отметив про себя, что та была огромной и до чудовищности мягкой. Александр застонал: и никто из присутствующих не брался сказать, сделал ли он это от боли или от удовольствия, утонув в мягких перинах.
— Приподними его, — попросила Фима и поспешила подложить под голову блондина пару подушек.
Она подняла бутылку к его губам и принялась гладить ему горло и щёки, чтобы спровоцировать глотание. Это сработало: глоток, другой, и через пару секунд мужчина уже с тихим стоном жадно пил воду, пока не осушил бутылку полностью. Но глаз при этом не открыл.
— Давай вызовем скорую, — Красибор отвлёк себя от внутреннего ворчания по поводу Фимы и сконцентрировался на текущей ситуации. — Или кого-то из магических лекарей. У вас же есть такие?
— Александр лучший из врачевателей, когда дело касается магии, — вздохнула Фима.
Она сидела на краю кровати и суетливо теребила рукав платья, не зная, куда деть руки. Мысли судорожно сменяли одна другую, и девушка не знала, за что хвататься: звать кого-то из других врачевателей или (о Боже!) тётушку? Попробовать предпринять что-то самостоятельно или ждать, пока Александр очнётся сам? А тем временем вернуться в теплицу и поискать следы ублюдка, сделавшего это с ним? Красибор, конечно, пробежался по теплице, но он пытался поймать виноватых, а не искал улики.