Финист. Старая сказка на новый лад
Шрифт:
Я потупила взор, как его представить-то?
– Он хранитель силы. Сокол он, - а хозяин побледнел.
– Уж не Дубок ли?
– кивнула.
– Понятно. Ты иди, спать ложись, на печи.
Отказалась я от такой почести. Не нужно мне всего этого. Легла на сундук да и заснула.
Утром рано меня стянули с сундука и облепили со всех сторон. Насчитала я девятерых деток, мал мала меньше. А ведь молодые ещё хозяева. Лет так 30 от силы дать можно. Но ведь старшему уж за пятнадцать лет стукнуло. Вон уже какой детина здоровенный! Детки все в батюшку
Стали они пытать, что я видывала. Да только я вначале умылася, да вышла в сени, переплелася, повязала хустку на голову, вот тогда уж и пошла быль и небыль сказывать.
Ну и сказывала я им про отчий дом, про село наше. Как живём, трудимся, какие песни поём, да сказки какие сказывают. Упросили они одну сказку поведать им. Рассказала я им про Финиста, что в сокола оборачивался да про девушку Марьюшку. Приукрасила места некоторые, да концовку счастливую придумала.
– Ты ведь сказительница, - это хозяин окликнул меня. Непонимающе на него гляжу. О чём это он?
– Иногда на торжищах сказки сказывала.
– А ты кто?
– Я хранитель знаний, Повелительница Слова!
– и он мне поклонился.
– Хорошо с детьми управляешься, будешь замечательной мамою.
Я улыбнулась в ответ и сказала слово доброе:
– Благодарствую, люди добрые. Пусть всегда у вас будет чего покушать, да лад да любовь и здоровья вам всем!
Но меня не отпустили, сперва накормили, напоили, а потом и в путь проводили, показав куда идти надобно. И сказали, когда буду просить хлеба и башмаки сделать, чтоб сказала, чья жена я. Да харчей ещё дали мне, ведь мои уже закончились.
Сказали приходить ещё, коли задержусь в их граде. Всегда с радостью приютят меня. Я не знала, как их отблагодарить. Да хозяин сказал, что того, что я пожелала - ни за какую мену не сыщешь.
Я простилась и пошла в ту сторону, куда мне указали. Побродила по граду, нашла лавку с одежкой. Взяла рубаху мужскую да портки, ещё шапку. И взяла ещё девичий наряд - пригодится. Вышивка была лишь обережная - мне на руку. На вражей земле нельзя будет открывать, кто я. Расплатилася самоцветами.
Зашла в капища, да требы не могла принести. Попросила у богов прощения. Требы готовились руками - печенье, пироги, обычно. Но где мне сейчас стряпать?
Поклонилась всем богам, попросила помощи в предстоящем пути да защиты себе и любимому.
Нашла кудесника. Попросила сделать нужное. Он просто глянул на меня да согласился.
– Знаю, кто ты, сделаю для тебя и мужа твоего железные башмаки, - словно прочитав мои думы вымолвил кудесник.
Я поблагодарила, спросила про хлеба. Направили к другому кудеснику.
Тот окинул задумчивым взглядом.
– Топливо, - чем топят печь?
– Далеко тебе надобно?
– В чертог Финиста.
– Значит на большой небесной колеснице придётся добираться. Хотя как знать. Ведь путь закрыли. Железный хлеб, значит, сделаю железный, - бормотал он себе под нос. Я поблагодарила.
Сказали приходить через седмицу*. Обошла остальные капища и вернулась к дому Хранителя знаний. Попросилась вновь на ночлег. Меня с радостью приняли. И радость была настоящей. Седмицу гуляла, глядела, как люди живут. Меня даже кудесники попросили вложить несколько слов в некоторые диковинки. А ещё видела маленькую небесную колесницу, предложили оживить её, ведь редко попадаются Повелители Слова. Обычно призывают некоторые души из Нави, которые ждут своего перерождения. А мне предлагали сотворить новую душу, специально для колесницы.
И тогда я вспомнила наше с Соколом слияние, тогда родилось маленькое солнышко. И я его позвала. Удар сердца и рождение солнышка в нашем мiре, в сердце колесницы. Сила, что разливается вокруг, наше первое дитя!
Оно нежно ластилось ко мне. А у меня были слёзы умиления.
Все оставшиеся дни я не отходила от колесницы, передавая свою любовь, ласку, знания мироздания.
– Прости, любимое солнышко, но мне пора за твоим батюшкой. Я тебя очень люблю. Прилетай как-нибудь позже в гости.
Почувствовала в ответ такую любовь, что сердце защемило.
Ушла, не оборачиваясь, чтоб дитя не видело моих слёз.
Помимо диковинок мною заказанных, мне вручили две торбы. Одна безразмерная была, в неё все пары башмаков влезли, а не весила она ничего. Вторая была по размеру побольше первой. Тоже невесомая, но каждый "хлеб" помещался жестко в своё отделение и он не болтался по торбе. Хлеба хоть и были заключены в железный корпус, но были хрупкие и боялись ударов. Торба защищала от ударов, но всё равно беречь надо было. В случае чего, мне надлежало обратиться к любой Богине - хранительницы земли. А ещё попросили показать две моих торбы, из дома привезённые. Поколдовав над обеими, мне увеличили размер обоих и облегчили. Потом я пошла приобретать себе харчи в путь-дорогу. Торба теперь позволяла этим заняться.
Переобулась я в первую пару башмаков, выбрала нужное направление на карте и сделала первый шаг. Перед глазами замелькали деревья, реки, сверилась с картой и поразилась: я преодолела целый дневной путь за один шаг. Я предполагала что-то в этом духе, но не настолько быстрое перемещение. Ещё несколько шагов...
Я очутилась перед горами Рипейскими. В очах всё рябило. Сняла башмаки, переобулась в свои сапожки. Нужно было передохнуть. А ещё меня мутило от столь стремительной ходьбы. Прислонилась к горе, дыша полной грудью, закрыв очи.
Не знаю, сколько так просидела, но когда очнулась, солнышко уже садилось. Вспомнила про наше с Соколом солнышко, закрыла очи, пытаясь вызвать образ любимого в памяти.
"Любимая!"
А я не смогла и слова вымолвить даже мысленно. Просто показала ему дитя наше.
"Ты правильно всё сделала! Будут у нас ещё детки, в человеческом обличие!"
"А это дитя?"
"И с этим свидимся. Я попробую дотянуться до него и дать ему имя и всё, что смогу передать, передам. И ты можешь мысленно с ним общаться. Люблю тебя, люблю вас!"