ФИОЛЕТ
Шрифт:
Теперь на расстоянии примерно сорока сантиметров друг от друга он начал привязывать каждую такую ступень к двум веревкам. Все узлы он старался затягивать очень туго. Поэтому мост обретал свою форму достаточно медленно. Через два часа упорной работы на поляне лежала длинная веревочная лестница.
Тут Макс понял, что у него есть проблема: как перенести и укрепить эту лестницу-мост на другом берегу? Получалось, что ему все же придется прыгать. Но прыгать очень не хотелось. Он потратил много сил на работу и порядком устал. Это был тупик. Он начал расхаживать взад-вперед по поляне, перебирая различные варианты. Но все идеи были неподходящими, и поэтому Макс только раздражался. Несмотря на усталость, он знал, что дело нужно было довести до конца. По-другому он не умел.
Наконец
Макс расположился на берегу ручья, свесив ноги и вспоминая свои детские годы. Тогда он не был Максом Армистовым, все звали его Максимкой. У них в семье был любимый пруд с ручьем в парке, и этот, журчащий сейчас прямо под ним, чем-то напоминал ему тот, из далекого детства. Пруд был своего рода Меккой, к которой они с родителями часто приезжали, чтобы разложиться прямо на траве и съесть приготовленные мамой бутерброды. Теперь на Земле прошли времена пикников и вылазок на природу. Сама природа стала непредсказуемой. Люди стали привязанными к своим укрытиям, опасаясь очередного проявления гнева родной планеты на них – нерадивых ее детей. Невероятной силы шторм мог сформироваться ниоткуда всего за несколько часов. Если такой шторм застанет тебя на открытом пространстве, выживание может стать спорным.
Да, те годы прошли. Они с Тиной вообще никуда не выходили и не ездили. Последнее время все помыслы были о Марсе. Он затосковал по Тине, по Лизочке, по родителям. В груди защемило от боли и ощущения невосполнимой утраты. Он больше никогда не увидит ни жены, ни дочери. Сидя у ручья, он обхватил голову руками и так просидел час-другой. Нужно было как-то научиться справляться с этим. Но закрыть такой вопрос сейчас он не мог, чувствовал, что не сможет никогда. Все это было так далеко и недосягаемо теперь.
Спустя некоторое время ему удалось переключиться на другие темы, и отвлечение помогло. Как будто лампочка вспыхнула в голове. И приятное тепло очередной маленькой победы разума разлилось по телу. Пока Макс предавался воспоминаниям, мозг его продолжал искать решение и нашел его. Он вырезал еще одну палку, не очень длинную, но массивную и прочную. К этой палке он привязал лестницу, размахнулся и кинул на другой берег. Его задумка получилась не сразу. Много раз ему приходилось вытягивать палку обратно. Только после десятка неудачных попыток ему удалось достигнуть цели. Палка с лестницей пролетела мимо двух стоящих почти вместе деревьев. Теперь, управляя то одной, то второй веревкой лестницы, он развернул палку поперек этих деревьев, так что она плотно в них уперлась. Закрепив веревку на своем берегу, Макс наконец получил свой мост. Да, корифеи мостового строительства позавидовали бы ему!
Остался последний штрих. Он разделил теперь уже на четыре ленты еще одну стропу. С первого шага по его мосту стало понятно, что тут нужны перила. Кое-как на четвереньках он перебрался на другой берег и закрепил две ленты на тех же деревьях, что и лестницу. Вернувшись обратно, он зафиксировал «перила» с другой стороны.
Теперь мост был завершен. Макс был доволен работой. Несколько раз перейдя его туда-обратно, он с гордостью убедился, что мост прочный и достаточно комфортный. Теперь можно было приступить к стручкам.
Отобрав несколько выглядящих наиболее привлекательно стручков, Макс уселся на траву прямо под деревом и начал рассматривать необычный плод. Оболочка стручка была белого цвета, сухая, прочная и, очевидно, в пищу не пригодная. Раскрыв стручок с помощью ножа, Макс обнаружил внутри своеобразные бежевые шарики, чем-то напоминающие сливки, только мелкие. Запаха плоды практически не имели. Отрезав от шарика малюсенький кусочек, он положил его на язык, готовый сразу же его выплюнуть. Но ничего особенного не произошло. Вкуса он не почувствовал.
Он решил продолжить эксперимент и откусил сразу половину сливки. Никаких косточек внутри не было, просто однородная масса. По вкусу напоминало попкорн, только плотный. То есть плод был относительно безвкусным, но сытным. После опустошения нескольких стручков он почувствовал, что наелся. Макс собрал несколько стручков с собой про запас и вернулся по мосту на свой берег.
К разочарованию Макса, желудок все-таки не справился с инородной едой, но сильно плохо ему не было. Возможно, к стручкам можно было привыкнуть. Можно сказать, это было большой удачей. Прямо у него под боком рос обильный источник пищи, дающий основания надеяться, что голодная смерть ему не грозит.
Прошло уже достаточно времени с того момента, как он проснулся. После активного дня усталость навалилась на него, но было все еще светло. На интуитивном уровне Макс чувствовал, что на Земле через столько времени должно было бы быть темно. Времени он не засекал, но сутки на этой планете, по-видимому, длились чуть дольше.
С этого дня он решил засекать час заката. Время от одного заката до другого с определенной погрешностью покажет ему размер суток.
Сегодняшний день Максу понравился. Он был доволен результатами свой работы и уже строил планы на будущее. В основном эти планы касались поиска новых разнообразных источников пищи и расширения исследованной территории вокруг капсулы. Мысли его возвращались к Тине и их дочурке. Он надеялся, что у них все будет хорошо. Надеялся, что Дарья Федоровна не воспользуется ситуацией и не убедит Тину отказаться от переселения. Это была цель его жизни – переселить свою семью с Земли, обеспечив себе и родным будущее на века и тысячелетия вперед. В душе теплилась надежда, что так и произойдет. Он безумно скучал, душа рвалась прочь из этого места, но разум говорил о том, что все эти помыслы бесполезны. В конце концов, то, что он выбрался из такой передряги живым и здоровым, было просто невероятным чудом. Как тут не поверить в сверхъестественную силу, вмешивающуюся порой в нашу жизнь?
Звезда опускалась все ниже к горизонту. Красный свет заката открывал живописную картину. Последние лучи звезды пробивались через лес, оставляя видными только силуэты. Наконец видным осталось только алое зарево. Стало прохладно. Максу пора было возвращаться в капсулу.
Глава 6
Началось снижение. Учитывая высоту, с которой спускался самолет, посадка была стремительной. Серьезного вида стюард прошел по салону и тщательно проверил, все ли пристегнули ремни. О, это был далеко не самый любимый момент в полете. Для Тины целым испытанием была посадка. Ужасное впечатление – чувствуешь, как внутренние органы всплывают внутри твоего тела, вестибулярный аппарат посылает противоречивые сигналы и мозг решает, что это отравление. Очень сложно избавиться от ощущения тошноты. В тех самолетах, которые летали сотню лет назад, пассажиры, наверное, не испытывали таких неудобств. Тут же в салоне создавалась практически невесомость. Если бы Тина прямо сейчас отстегнула ремень и оттолкнулась ногами, то не исключено, что зависла бы посередине салона. Лизе бы, наверное, очень понравилось.
Лиза сидела, притихнув, и рассматривала изображение Земли на мониторе. Для нее это был не первый перелет. Тогда восторга было гораздо больше, чем сейчас. Тина достала из кармана ключи с брелоком и позвала Лизу.
– Солнышко, посмотри сюда. Мама покажет тебе что-то интересное. – Тина подняла ключи перед собой. Они плавно опустились, как будто это были никакие не ключи, а воздушный шарик.
– Как это, Мамаська? – прошептала Лиза. Ее удивлению не было предела. Когда-то Макс показал Тине такой же фокус, она, пожалуй, была не меньше удивлена. Тина улыбнулась Лизе и этому воспоминанию.