Фирсов Русские флотоводцы
Шрифт:
Колонна шла ускоренно, привалы только для ноче-нок. Первый роздых в Первопрестольной. Матросов разместили по квартирам, и, чувствуя слабину, многие перепились, устроили мордобой с московскими домоседами. Из Москвы их спешно вывезли в поле на телегах. В Херсонской степи сделали последний привал, < юга потянуло дымком. Ушаков послал квартирмейстера лейтенанта Петра Данилова.
— Отрапортуешь вице-адмиралу Клокачеву о прибытии команды, осмотри квартиры и мигом возвращайся.
Данилов прискакал на взмыленной лошади:
— Так что, ваше превосходительство, в Херсоне чума, кругом на улицах усопшие, вице-адмирал советует размыслить, работы на верфях в затишье, квар-I нр пока нет.
Нахмурившись, Ушаков долго молчал, расхажи-ная по палатке.
«У меня высочайший указ строить корабли. Как наилучше исполнить?» — думал он.
— Значит, так. — Внезапно остановившись перед Даниловым, он чеканил фразы: — Корабли будем ла-мпъ по указу ее величества. Людям нынче же рыть землянки подле Херсона, там будем жить. Каждодневно окуривать дымом людей и жилье, хворых отделять немедля в карантин.
Ушаков действовал на два фронта — воевал с чумой, строил корабли. Осенью скончался от чумы Кло-качев, на смену ему прибыл вице-адмирал Сухотин. Он сразу выделил действия Ушакова в донесении графу Чернышеву:
«Особо же вашему сиятельству при сем случае, как до прибытия моего, так и в мою бытность по справедливости могу свидетельствовать о господине капитане Ушакове, что он неусыпными своими тру дами и старанием в своей команде прежде всех успел прекратить... Господин Ушаков за столь благоразумные учреждении заслужил вашего сиятельства благоволение. Его в том превосходящие труды заслужили до моего прибытия, от начальника благодарность».
Адмиралтейств-коллегия не раз благодарила Ушакова. 1 января 1784 года он получил чин капитана 1-го ранга, награжден за борьбу с чумой первым орденом, Святого Владимира IV степени, назначен командиром построенного под его присмотром линейного 66-пушечного корабля «Святой Павел». Орден Ушаков не успел получить, и весной 1785 года «Святой Павел» покинул верфи Херсона.
Ушаков руководил его проводкой по Днепру от Херсона до Глубокой пристани, где были произведены постановка мачт, вооружение такелажем и парусами, и установка артиллерии. Подготовив корабль к плаванию, совершил переход Днепровским лиманом к Кин-бурну и далее Черным морем в Севастополь.
Знойным августовским днем 1785 года линейный корабль «Святой Павел» под командой капитана 1-го ранга Ушакова отдал якорь в Ахтиарской бухте у небольшого мыска. Вдаль уходила бирюзовая синь прекрасной гавани, направо вытянулась еще одна бухта, поменьше, но довольно вместительная и уютная. Крутые склоны высоких курганов, поросшие диким лесом и кустарником, спускались к самому урезу воды. Ушаков вместе с командой своего корабля заложил первые камни в основание города русской морской славы. Пройдут десятилетия, и этот мысок, уже одетый в камень, сохранит название «Павловский», пото-mv что «Святой Павел» облюбовал здесь себе постоянное место якорной стоянки. Белокаменные матрос-• кие казармы поднимутся на склонах холмов, и их нарекут ушаковскими, по имени командира отряда матросов, строивших эти здания...
Забот вскоре прибавилось. Увидев однажды Ушакова, светлейший Потемкин, отлично разбиравшийся и людях, держал его на примете до конца дней своих. Л начальству Ушакова не нравилось такое внимание. Командовал эскадрой капитан 1-го ранга Марк Войнович. В свое время на Каспии попал он в плен к персам, стал еще более боязлив. Его тоже коробила любая инициатива Ушакова.
Со времен борьбы с чумой в Херсоне грызла Войновича мелкая зависть.
Ушаков готовил к войне не только корабль, его вооружение и снаряжение. Он думал о тех, кто движет кораб-исм. Учил терпеливо и одинаково и офицеров и матросов. Где надо, подскажет, с нерадивого взыщет жестко.
Однако заботу о себе служители видели не только н добрых харчах и положенном довольствии.
...На баке «Святого Павла» майское солнце ласка-чо обветренные лица матросов. Вчера корабль выходил на стрельбу. Море штормило, корабль, переваливаясь с борта на борт, на гребнях волн качался, однако комендоры с первых выстрелов сбили красные флажки на сброшенных буях. Тишину на рейде прервали чикие вопли, доносившиеся с «Марии Магдалины», < тоявшей рядом на якоре.
— Небось опять Тиздель поучает матросиков.,.
— Не жалуют нашего брата, за малую провинность линьки, а то и шпицрутены, — ответил, качая годовой, старослужащий матрос.
Пожилой канонир с седыми бакенбардами махнул рукой. С каждым ударом доносился отчаянный крик.
— Девяносто шесть, девяносто семь... — считали примолкшие матросы.
Крики постепенно стихли.
— Бог милостив, — смуглый квартирмейстер с усиками оглянулся в сторону юта, вздохнув, перекрестился, — наш-то Федор Федорович сущий ангел. Надысь не успели якорь отдать, уехал в лекарню Жя рова да Сухонина проведать.
— Попомни, аки в Херсоне-то от чумной беды спасал нашего брата...
— Дай Бог ему здоровья поболее.
Матросы отвечали Ушакову ревностной службой, а вскоре, в конце мая 1787 года, накануне приезда Екатерины в Севастополь, пришел царский указ о присвоении Ушакову звания капитана бригадирско го ранга.
Императрица с похвалой отозвалась о виденных, правда с расстояния, кораблях и укреплениях в Сева стополе. Лестные слова о флоте она произносила наме ренно громко, так, что ее внятно слышали именитьн* гости — августейший император Иосиф II, послы Франции и Великой Британии...
На другой стороне моря спешили. Пока еще у рус ских нет флота, а за спиной Порты стоят Англия, Фраи ция, Пруссия, нужно во что бы то ни стало вернуть Крым, прикубанские земли... Через три месяца после отъезда Екатерины Турция объявила войну России.
Война не была неожиданной, о ней часто говорили последние два года. Но Россия не была готова для ее ведения. В Черное море вошла турецкая эскадра — 19 линейных кораблей, 16 фрегатов. Севастопольская эскадра, двух лет от роду, была в три раза слабее кораблями. Командующий же эскадрой Войнович, хра-бер был на пикниках да балах, устраиваемых по три раза в неделю.