Физрук-4: назад в СССР
Шрифт:
Похоже, Машуня и в самом деле была рада убраться, потому что быстро натянула сапожки, шапочку и шубку, поцеловала тетю, обещала ей писать. Я тоже оделся, подхватил пожитки своей спутницы, и нас выдуло на лестничную площадку. Оказавшись на улице, Вершкова помахала рукой — знала, что тетушка непременно пялится из окна — и с облегчением выдохнула. Я, не останавливаясь, тащил ее вещички к остановке и догнала меня Машуня только на углу. Отняла у меня авоську. Я возражать не стал. Пусть немного попотеет. Подошел автобус. Мы погрузились и поехали в сторону МКАД.
— Господи,
— Что, вредная у тебя оказалась тетка? — спросил я со смехом.
— Не то слово!.. Она меня воспитывала-воспитывала-воспитывала… Каждую минутку, когда я была дома… Спасибо, что ты меня вытаскивал на прогулки. Иначе вся эта поездка в Москву запомнилась бы мне только теткиным бубнежем.
— Сочувствую…
— Сочувствуешь, а со мною не едешь, — тут же упрекнула меня Машуня.
— Не могу — государственная необходимость.
— Ладно, — кивнула она. — Как-нибудь доеду одна…
— Сейчас мы заскочим на вокзал, сдадим твои шмотки в камеру хранения и погуляем где-нибудь.
— Хочу на Красную площадь! — тут же заявила она.
— Ну на Красную площадь, так на Красную площадь, — не стал спорить я.
Автобус высадил нас на «Тушинской», мы спустились в метро. В 1981 году не существовало никаких рамок металлоискателей, охраны и рентгеновских камер. Проезд оплачивался пятачком, а если монетки не было, можно было разменять в кассе более крупную сумму. Мы протащили поклажу через турникет, спустились на платформу, сели в поезд. На «Кузнецком мосту» перешли на станцию «Дзержинская» и уже по красной ветке добрались до «Комсомольской». Вершкова уже пообвыклась в столичном метрополитене, не шарахалась от эскалаторов и не цеплялась судорожно за поручни в вагоне.
На Казанском вокзале мы с ней запихнули чемодан и рюкзак в автоматическую камеру хранения и были теперь свободны, как майский ветерок. Правда, Машуня вдруг вспомнила, что сумка, которую нам всучил Арабов, все еще находится у меня, но я ее успокоил тем, что окажусь в Литейске раньше нее. Так что готов подвезти эту дополнительную ношу, куда она скажет. Вершкова обрадовалась. Не столько тому, что с «гостинцами для Антипыча» ничего не случится, сколько тому, что мы вскоре опять увидимся. Самое смешное, что и мне хочется ее увидеть в нашем городишке. Вот ведь черт.
Мы поехали на Красную площадь. Благо от «Комсомольской» и ехать-то всего ничего. Едва мы вступили на брусчатку, как Машуня тут же радостно кинулась к хвосту длинной очереди в Мавзолей. Пришлось и мне присоединиться. К счастью, очередь двигалась быстро. В усыпальнице вождя зевакам задерживаться не полагалось. Так что мы, примерно через час, уже входили в вестибюль, мимо двух солдат почетного караула, на лезвиях штыков которых серебрился иней. Как бы ни был заражен я перестроечным цинизмом, но и у меня что-то дрогнуло в душе, когда я переступил священный для граждан СССР, да и не только для них, порог.
Из вестибюля вниз ведут две лестницы. Входящие посетители спускаются по левой, которая шириной метра три, и попадают в Траурный зал. Когда-то я читал о том, как устроен Мавзолей и в память
Пилястры — это такие фальшивые колонны, которые ничего не поддерживают и служат лишь для украшения. Рядом с этими самыми фальш-колоннами из ярко-красной смальты выложены зигзагообразные полосы, а справа опять тянутся полосы из черного лабрадора. Получается такой эффект, что, то ли пламя бушует, то ли знамена реют на ветру. В центре зала стоит черный постамент с остекленным саркофагом. В нем-то и лежит мумия вождя мирового пролетариата. Ступенчатую крышку саркофага поддерживают четыре малозаметные металлические опоры, из-за чего создается ощущение, что плита висит в воздухе.
Нижняя плита облицована красноватой яшмой, добытой в окрестностях города Орска. Сам саркофаг состоит из наклонных конических стекол, вставленных в бронзовую раму. Видимо, в нее вмонтированы какие-то хитромудрые осветительные приборы, создающие ощущение живого лица мумии. Украшен саркофаг бронзовыми знаменами, которые из-за специальной подсветки выглядят атласными, а также — гербом СССР в изголовье и перевитыми лентами ветвями — в изножье.
Посмотрев сквозь стекло, я увидел Ленина в темном костюме, на фоне которого ярким пятном выделяется белоснежный воротничок. Виден также черный галстук со светлыми ромбиками. Голова Ленина покоится на покрытой прозрачно-черным крепом красной подушке. Одна рука его сжата в кулак, пальцы другой распрямлены. Вот, в общем и все.
Спутница моя начала всхлипывать, но я потащил ее к правой лестнице, которая ведет из Траурного зала обратно на Красную площадь. Я хорошо помнил байки, распространившиеся в конце восьмидесятых. Болтали разное — что вместо мумии в саркофаге лежит восковой муляж, а сами бренные останки вождя были утрачены во время эвакуации в Куйбышев, в годы войны, что мумия впитывает жизненные силы посетителей, особенно — детей, и якобы специально для этого в Мавзолей водили октябрят перед приемом в пионеры. Все это полная чушь. Бабские сплетни, которые распространяли, чтобы дискредитировать народную любовь к дедушке Ленину.
Как бы то ни было, после посещения усыпальницы, морозный воздух на главной площади страны показался восхитительно свежим. Вершковой захотелось посетить еще сам Кремль. В эти годы попасть за его стены можно было без проблем. Вход открыт через Троицкие и Боровицкие ворота. Входной платы не взимают, если только посетители не собираются поглазеть на сокровища кремлевских музеев, но и тогда билеты стоят всего тридцать копеек. К глубокому огорчению Машуни, времени на обход музеев уже не оставалось. Так что мы пробежали галопом, осмотрев снаружи — Успенский собор, колокольню Ивана Великого, Царь-колокол и Царь-пушку.