Физрук-4: назад в СССР
Шрифт:
— Тебе куда?
Я назвал адрес. Дядя кивнул и погнал по Берсеневской набережной.
— Умеешь водить? — спросил он.
— Да, — ответил я. — Только у меня прав нет.
— И машины тоже! — догадался Данилов-старший. — Ну ничего, теперь купишь… Кто у вас там, в Литейске, предгорисполкома?
— Степанов Максим Петрович…
— А-а, ну так я его знаю! — обрадовался Андрей Ростиславович. — Мы же с ним в ЦПШ вместе учились… Нормальный мужик… Я ему позвоню, чтобы помог тебе с автомобилизацией…
— Я уж и не знаю, как тебя благодарить, — пробормотал я.
— Мать береги, — напутствовал он. — Она меня не любит, считает, что я виноват в смерти Сергея, но это не так… Долгая история. Приедешь в следующий раз, расскажу.
— Теперь уж, наверное, летом, в отпуск.
— Ну летом, так летом… И жену привози. Познакомишь… И с детишками не тяните. Может мы, с Пелагеей, когда общие внуки появятся, и помиримся.
— Вдвоем и приедем, — пообещал я.
— Вот и твой дом, — сказал Данилов-старший, подруливая к воротам. — Хм, неплохо устроился… У кого, если не секрет?
— Не секрет — у майора госбезопасности.
— Ого, у тебя связи! — усмехнулся дядя. — Если что — замолвишь словечко?
— Обязательно!
Мы выбрались из салона. Андрей Ростиславович открыл багажник, помог мне выгрузить нежданные приобретения. Потом обнял меня.
— Звони, — сказал он. — Передавай привет супруге.
— Спасибо тебе, дядя Андрей.
— Когда ты был от горшка два вершка, называл меня — дядя Дрюша, — сообщил он.
— До свидания, дядя Дрюша! — сказал я и поперся к проходной.
Не хватало мне еще раскиснуть перед встречей с «королевой постельных клопов». Еще надо понять, как ей отдать Пакет и при этом не остаться на битых кирпичах с перерезанным горлом. Может, гэбэшники что придумали? Я вошел в проходную и офигел. На месте вохровца сидел… Гиви. Они, наверное, весь дом обложили.
— Привет! — сказал он мне. — Мы уж думали всесоюзный розыск объявлять… Ого, ДжиВиСи где-то оторвал. Помочь донести?
— Сам дотащу.
— Ладно, топай. Майор с ребятами тебя ждут не дождутся.
Я поволок свои приобретения в дом. В подъезде меня встретили. Видать, грузин по рации доложил о моем прибытии. Так что в квартиру я вошел в окружении целой свиты. Телегина тоже меня встретила, правда, уже в прихожей. Увидев мою поклажу, недоуменно подняла бровь. Да, я выглядел так, словно, обнес чью-то квартиру, тем более, что у меня во внутреннем кармане лежала сберкнижка на предъявителя, с суммой, равной стоимости четырех новеньких «Волг». Спасибо дяде, что подвез. А то меня мог бы первый попавшийся мент тормознуть. Пока разобрались бы, что к чему, всей операции каюк.
— Слава богу, что ты пришел! — выдохнула Оля. — Голоден?
— Нет, я был у дяди своего в гостях. Так что — сыт, пьян и нос в табаке…
— Вижу, — кивнула майор. — Что ж, так даже лучше… Пошли на кухню, получишь последние инструкции.
На кухне чаевничали знакомые мне Игорек и толстый Петя. Увидев меня, кивнули. «Квартирная хозяйка» усадила меня за стол и, не спрашивая, набуровила полную кружку чаю. Я благодарно кивнул, потому что в глотке у меня пересохло. Оказывается, я волнуюсь перед ночным свиданием.
— Слушай, Саша, — заговорила Телегина. — Я понимаю, ты парень крутой, тебя нахрапом не возьмешь, но надо сделать так, чтобы Пакет оказался в руках Королевы и она при этом ничего не заподозрила. Тем не менее оставлять тебя безоружным было бы неправильно. Поэтом возьми это, — и она выложила на стол портсигар.
— Спасибо, я не курю.
— Это — пистолет, — сказал Сергиевский, беря в руки серебристую коробочку. — Держишь вот так… Нажимаешь вот на эту пимпочку… Нажимать нужно плавно, но сильно.
— В идеале, лучше обойтись без стрельбы, — напомнила Оля.
— Понял, — сказал я, отнимая у Игорька секретное шпионское оружие.
— Вот Пакет, — продолжала майор, и теперь на столе появился сверток. — Наши спецы поработали над его начинкой, так что теперь самое сложное — передать.
— Я готов!
— Тогда пошли, — сказала она, поднимаясь.
Дохлебав чай, я взял сверток, сунул в карман «портсигар», последовал за «квартирной хозяйкой» и остальными гэбэшниками. Телегина взяла рацию сказала в нее:
— Всем внимание! Начинаем операцию. Доложите готовность!
Послышались хрюкающие ответы.
— Идем со мною, — сказал мне Сергиевский, когда мы вышли на лестничную клетку.
Мы спустились с ним на нижний этаж, но вышли не через парадный подъезд, а через черный ход. И оказались во внутреннем дворе. Там стоял потрепанный «Москвичонок». Игорек сел за руль. Я — рядом. Машина выкатила на улицу и поехала по спящей Москве. На Солянке Сергиевский меня высадил. И перед тем, как отъехать в сторонку, сказал:
— Наружка доложила, Королева уже в развалинах. Будь начеку. Наверняка, она попытается напасть сзади.
— Справлюсь, — буркнул я.
За кого они меня принимают? С бабой не справлюсь, даже если она маньячка с ножичком. Я двинулся в сторону полуразрушенной церкви, что стоит в переулке Николая Островского, стараясь держаться под самыми стенами домов, чтобы не пересекать световые пятна от фонарей. Не знаю, удался ли мне этот трюк, но во всяком случае я добрался до самого храма, нигде не «засветившись». Возле самых руин фонари не горели. Ну и правильно, незачем освещать этот позор. Подойдя к развалинам вплотную, я тихонько свистнул и сказал негромко: