Физрук-6: назад в СССР
Шрифт:
Впрочем, у меня ведь тоже может не хватить образования, чтобы понять. Да это и не обязательно. Главное, чтобы брательник понимал, что делает. И чтобы от этого была польза. Пока я так размышлял, Ксения уже вынула из печи пирог, заварила свежего чаю, выставила на стол вазу с домашним вареньем. Так что торт казался уже излишеством. Впрочем, будущий астроном так не считал, глазенки его то и дело съезжали к коробке с «Ленинградским». Наконец, сестра сжалилась и открыла ее.
— А ты знаешь, Володька, что скоро у нас
— Ну почти в центре, — уточнил я.
— Афигеть! — оценил брательник. — И не надо будет в шесть утра вставать, чтобы успеть к девяти в школу?!
— И каждый раз баню топить, чтобы помыться, и на двор по нужде бегать, — подхватила Ксюха.
— Я вижу — вы согласны! — проговорил я.
— Да… Только, как же Тришка? — спохватился Володька.
— А что — Тришка? — переспросила Ксения. — Будете друг дружке в гости ездить… Ну, конечно, теперь зимой, без пальтишка, за книжкой к Тришке не шмыгнешь…
— К лету клуб будет готов, — сказал я, — приводи туда всех своих друзей, общайтесь, занимайтесь тем, что вам интересно.
— Вот! Это отличная идея! — подхватила сестрица. — Это лучше, чем шушукаться здесь… У меня уже уши болят от ваших формул Дрейка, каких-то там типов Кардышева…
— Учиться надо было, — пробурчал брательник.
— Да! А кто бы тебя, умника, на ноги поставил?!
— Так, дорогие, мои, хватит ссориться! — сказал я. — Ксюша, в понедельник отпросись с работы, сходим с тобою в ЖСК и все оформим. Как получим ключи, возьмем Володьку и пойдем квартиру смотреть, решим какую мебель и бытовую технику надо купить.
— Еще и новую мебель с техникой? — удивилась сеструха. — Да откуда у тебя столько денег?!
— Подробности я сообщить не имею права, могу только сказать, что выполнил важное государственное задание… Ну и еще наследство получил.
— Ладно, Саша, прости, — смутилась Ксения. — Не мое это дело… Спасибо тебе!
— Не за что… Слушайте, а давайте я у вас сегодня переночую?! Найдете место, рогожку кинуть?
— Да хоть век живи! — всплеснула руками сеструха.
— Не, век вряд ли, — пробурчал я. — Я теплые сортиры люблю.
— Тогда давайте укладываться.
Пришлось-таки сбегать во двор и умыться под рукомойником. Ксюша постелила мне на гостевой кровати, а сама легла в комнате брата, его же переселив на свою койку за занавеской. И хотя старая кровать с шишечками нещадно скрипела, а панцирная сетка под моей тяжестью прогибалась едва ли не до пола, выспался я отлично. Утром подбросил Володьку до школы, а сам покатил в «Литейщик». Отработал тренировку с пацанятами, заскочил в кафе «Диета», чтобы перекусить и поехал на улицу Луначарского.
Дверь в подвал была открыта, и изнутри доносился стук молотков, вжиканье ножовок, распространялся запах краски и сырой штукатурки. Я спустился туда и увидел, что в подвале полно народа. И все чем-то заняты. Поначалу это были молодые парни до тридцати лет, а потом, по окончанию уроков, к ним присоединились и мальчишки. Мальчишки — мне знакомые, а вот парни, не считая Константинова-старшего, нет. Из всей этой компании выделялся лишь папаша Веретенникова, уныло растирающий мастерком нашлепки сырой штукатурки.
Была здесь и женщина — Гретхен. С чертежом в руках, она руководила фронтом работ, который со стороны казался бестолковой суетой. Увидев меня, поманила рукой.
— Здравствуйте, Саша!
— Добрый день, Эмма Францевна!
— Не желаете ли присоединиться?
— Для этого и приехал.
— Превосходно, — кивнула она. — Вот смотрите. Для выравнивания пола необходимо нанести слой цементного раствора, определенной толщины.
— Ага, — с умным видом кивнул я.
— Это требует необходимой квалификации и потому этим занимаются люди опытные. Им помогают ребята, которые готовят раствор, но так как работа эта довольно тяжелая, то им требует физически сильный человек.
— Все понял, Эмма Францевна, приступаю!
— Только наденьте рабочий халат… Они вон там висят!
Я увидел доску, с вбитыми гвоздиками, на которых висела свободная роба. Подобрал халат по размеру и даже — штаны. Напялил на себя и присоединился к школярам — Могильникову, Сидорову и Отрыжкину, которые разводили цемент водою. Да, работенка оказалась не из легких, но мы работали ради общей цели. Парни из конструкторского бюро Тихона выравнивали пол, заливая неровности цементным раствором, который мы им подносили. Веретенников-старший штукатурил стены, а сын его помогал передвигать стремянку.
Другие работяги с высшим образованием монтировали конструкцию непонятного пока назначения из никелированных труб. Сверлили в стенах отверстия, чтобы потом загонять в них деревянные чопики и вкручивать в них шурупы. Время от времени бригадир, обязанности которого взял на себя Константинов-старший, объявлял перекур и вся бригада выбиралась из душного подвала на свежий и по-весеннему теплый воздух. Курили, как раз немногие, но зато много смеялись, рассказывая анекдоты и тут же принимались обсуждать результаты последнего хоккейного матча.
В общем, это был самый настоящий коммунистический субботник, потому что все участники работали бесплатно. Не считая папани Юрки Веретенникова, за работу которого я обещал заплатить. Он-то как раз держался в сторонке, с недоверием поглядывая на веселящих юнцов, которые выглядели как интеллигенты, но при этом вкалывали как матерые работяги. Ничего, привыкнет. Перевоспитать можно даже взрослого забулдыгу и лентяя, если у того, конечно, сохранилась хоть капля совести.
Как-то, во время одного из перекуров, ко мне подошел Тихон.