Флаг над океаном

Светлов Дмитрий Николаевич

Тимофей читал утренний обзор поступивших телеграфных сообщений. В Сенате продолжают звучать патриотические речи в поддержку войны с Турцией. Если быть честным, он тоже не видел причин для заключения мира. В последнем письме от хозяина, было очередное напоминание о необходимости заключения мирного договора, но и только. Ни единого слова о побудительных причинах или возможных выгодах. Только напоминание, что мирный договор надо протолкнуть. Турецкая делегация приехала в Петербург более месяца назад. Посланцы султана Селима III регулярно ходят на сенатские слушания. Но там раздаются одни и те же речи, у России нет причин принимать предложение

о мире.

Читая отчеты, Тимофей был солидарен со всеми сенаторами. Непосредственно против турецкой армии стоит двадцать тысяч солдат. Еще одна сорокатысячная армия находится в резерве и готова в любой момент ударить через Сирию на Иерусалим. Турецкая армия полностью деморализована, солдаты отказываются воевать. Русские броненосцы хозяйничают на Черном и Средиземном морях. Зачем России мир? Армия легко дойдет до Африки и Индии. Новые плодородные земли и богатые трофеи пополнят казну государства. Кругом только плюсы. Главный управляющий раз за разом пытался найти ту причину, по которой граф Алексеев счел необходимым заключить мир. За годы службы Тимофей имел возможность многократно убедиться в правоте своего хозяина.

Взять тот же Нижний Новгород. Когда хозяин решил строить здесь заводы и верфи, Тимофей изначально пытался отговорить от пагубной затеи. Зачем распылять силы, когда в Туле отлаженное производство? Хозяин не стал даже убеждать в своей правоте, просто заметил: «Со временем поймешь». Тимофей понял еще до завершения строительства всех заводов. Тула начала задыхаться, у ворот заводов стояли сотни телег с железом и углем. Ворота выдачи готовой продукции трещали от давки ждущих очереди купцов. В то же время в Нижнем Новгороде заводы стояли вдоль берега реки. Причалы заняты, только баржи никому не мешали. Поставка уральского железа опять-таки не в пример дешевле. Похожая ситуация сложилась со строительством Ижевских заводов. Сначала Тимофей подумал, что хозяин решил воспользоваться проблемами графа Шувалова. Бунтовщики Пугачева много чего попортили. Хозяин получил хороший шанс вклиниться и подмять конкурента. Но граф Алексеев поступил наоборот, начал покупать железо заводов Шувалова и выпускать готовую продукцию. В результате изделия графа Алексеева с Ижевских заводов стали самыми прибыльными.

Звякнул колокольчик. Телеграфист извещал, что пришло срочное сообщение. Глухо стукнул приемник пневмопочты. Личный секретарь достал два цилиндрика и положил перед главным управляющим. Тимофей достал первое сообщение и не сдержал громкого восклицания. Еще бы! Сообщение из Петропавловска от Моисея Мертеля. Тимофей всегда удивлялся работоспособности этого человека. В одиночку тянуть на своих плечах и банк, и торговлю, и промышленность. Такое по силам единицам.

Моисей сообщал, что с султаном Египта заключен торговый договор с оплатой по факту доставки. Цифры купленного хлопка и пшеницы заставили Тимофея громко воскликнуть. Очень и очень серьезные цифры, одной пшеницы куплено двести пятьдесят тысяч тонн. Цифры по хлопку вообще запредельные, и все это достается почти бесплатно. Ибо оплата оружием и порохом для предприятий графа Алексеева ничего не стоит. Продаются трофеи, доля в пиратском бизнесе. Тимофей посмотрел на личного секретаря, который уже стоял на товсь у двери:

— Коляску за Иосифом Аврумовичем, срочно!

Секретарь выглянул за дверь, после чего вернулся на свое место. Как сильно изменился стиль работы управления делами! Когда хозяин приказал строить в Нижнем

Новгороде центральный офис в семь этажей, Тимофей поддержал передовую идею. Самодвижущиеся лестницы и лифты, наряду с самым высоким зданием города, будут лучшей рекламой заводов графа Алексеева. Неожиданно вместе с внешними изменениями произошли изменения внутренние. И дело не в том, что служащие гордились престижной работой в престижном здании. В коридорах отсутствовала толчея и сутолока посетителей и делопроизводителей. Здесь ощутимо царил дух власти и денег.

В кабинет Тимофея стремительно вошел генеральный директор «Тульского банка оружейников».

— И тебе здравствовать, — вместо приветствия сказал Иосиф Аврумович. — Срочное сообщение от хозяина?

— Две телеграммы, первая из Петропавловска от Моисея Мертеля. Вторую оставил на десерт, сам еще не читал.

Тимофей протянул сообщение. Иосиф Аврумович трижды прочитал текст:

— Как такое возможно предвидеть? Мы же практически полностью готовы!

— Ты спрашиваешь меня? Спроси Моисея, он намного ближе к Египту. Почему заранее не предупредил?

— Моисей сам ничего не знал, клянусь мамой. Мы с ним ежедневно обмениваемся телеграммами.

— Если ты ежедневно обменивался с ним телеграммами, значит, сам что-то чувствовал.

— Чувствовал? Ни хрена я не чувствовал! Ты же знаешь, что эмир Марракееш объелся золотом.

— Я помню, мы чеканим в Петропавловске для него деньги.

— Дальше хуже. Сначала эмир попросил покупать для него серебро. Сейчас просто использует наш банк для хранения своего золота.

— Это же хорошо!

— Чего хорошего? Деньги должны работать, а не грудой лежать в банке!

— Ты не нашел применение этим деньгам? Не поверю!

— Я сам себе не верю! Триста тонн золотых монет лежит бесполезной кучей. Эмир уже отменил сбор налогов со своих подданных.

— Ты давно был в синагоге?

— Тимофей, ты гений! От нас повезем железо, кирпич и метлахскую плитку. Ну и архитектор тоже наш.

— Архитектора возьмем из Стамбула. Пусть построят что-то грандиознее мечети Сулеймана.

— Наш архитектор возьмется за новый дворец. Прикажи ему ехать в Севилью, пусть осмотрит дворец Абддарахмана II.

— Лучше всего заинтересовать эмира вложением денег в Россию.

— Для этого нужен хозяин, а его опять где-то носит. Значит, подписываем мир с Турцией?

Иосиф Аврумович положил на стол телеграмму.

Действительно, все огромное хозяйство Тимофея готово к торговле с Египтом. Российские предприниматели могут купить и переработать треть всего хлопка. Потребности льна практически сойдут на нет. После поступления огромного количества хлопка, цены на ткани упадут, и весной никто не будет сеять лен. Производство ткацкого оборудования уже отлажено. Только махни рукой, и Варфоломей Сидорович завалит рынок необходимыми станками и оборудованием.

— Треть хлопка продадим в Турцию, треть в Европу. Но наша доля недостаточно весома для подписания мирного договора.

— Каков вес в Сенате представителей ткацких мануфактур?

— Мизерный, не больше двух процентов.

— Сенаторам могут задурить голову идеей о легком захвате Сирии.

— Хорошо, что с пшеницей?

— Продаем в Турцию и Англию. На этот год посевы подсолнечника и сахарной свеклы увеличатся вдвое.

— Нововведение хозяина оказалось очень выгодным. Многие бросают посевы пшеницы и переходят на масло и сахар.