Флагелляция в светской жизни
Шрифт:
Выходные пролетели, как один день. Но в воскресенье вечером я грустно сказала ему, что в четверг должна буду уехать обратно домой, а поэтому следует немедленно прекратить наказания.
— Для чего тебе уезжать к выходным? Почему не остаться до воскресенья?
— В понедельник мне на работу.
— Есть же самолеты!
— Моя командировка была срочной, поэтому мне оплатили полет. А обратно — не станут.
— Господи! Да неужели же я не куплю тебе авиабилет?! Решено, полетишь в воскресенье.
— Отлично! Спасибо, милый. Значит, у нас есть еще четыре дня?
— Ну и что же ты делаешь в кухне? — строго спросил мой любовник.
— Уже бегу на кровать.
К своему удивлению, в эту ночь мы занимались только сексом. И он был нам так сладок, что не хотелось прерываться даже на порку. Правда, к полудню
— Знаешь, что я подумал? Я ведь ни разу не слышал, что ты кричишь в это время. Просишь ли о помощи, жалуешься на боль? Сегодня я не закрою твой рот. Только ты постарайся не привлекать к нам всех соседей, o'k?
— Я постараюсь, любимый. Если хочешь, я могу и сама рассказать, что говорю под ремнем. Я стонаю, говорю, что мне больно, что не смогу этого вынести. Тут же прошу бить сильнее. Умоляю меня пощадить и кричу: "Так меня! Так!"
— Я бы хотел сам все услышать.
Так мы и сделали. Он меня привязал, но рот шарфом не закрыл. Я извивалась и громко стонала. Кричала от боли и плакала от восторга. Просила меня пожалеть, бить сильней, отпустить. Клялась, что ни в чем не виновата, признавалась во всех грехах. Говорила, что больше не выдержу, потом умоляла не останавливаться: Так прошла ночь. Утром он снова меня отымел, и мы отправились на работу.
До четверга мы продолжали все то же занятие. Все было буднично и обычно, но в самый четверг мы решили устроить настоящую оргию. Он позвонил своим старым друзьям, организовал компанию. Я приготовила стол, навела в доме порядок. Когда, наконец, все собрались, начался ужин. Поначалу была некоторая неловкость, так как все понимали, что будет здесь вскоре происходить. Но когда пустых бутылок стало вдвое больше, чем полных, а на тарелках почти ничего не осталось, когда все уже были расслаблены и готовы ко всему, тогда хозяин квартиры включил подходящую музыку и приказал всем дамам оголиться. То, что творилось после этого, я запомню на всю жизнь! В ту ночь всех нас били и имели по несколько человек одновременно. Одну его плеть я выносила легко, но так чтобы сразу четыре: Женщины были предметом их похоти. Мужчины заходили во все наши отверстия, совершенно не стесняясь, били нас по щекам, не говоря уже о ягодицах. Нас за любую провинность наказывали плетьми. В ванне нас обливали горячей водой, потом снова стегали по мокрым телам. Загоняли различные округлые предметы нам в задницы и смотрели, как мы извивались от разрывания поп изнутри. Все танцевали обнаженными под возбуждающую музыку, потом занимались сексом прямо на полу в гостиной.
Наутро гости разошлись по домам и работам, все усталые и довольные. Хозяин велел мне убраться в квартире, а сам прилег отдохнуть до работы, пока было время. Когда же я, все закончив, легла рядом с ним, любовник перевернул меня на коленки и вдруг одним махом вонзился мне в матку! Такой боли я еще не испытывала. Ведь даже когда гинекологи ставят спираль, они делают местный наркоз. А тут такой инструмент и безо всякой подготовки!.. Когда я завизжала, он стукнул меня по спине и продолжил свое восхождение. Вскоре я стала привыкать к новому ощущению. Мне было уже не так больно, но уже становилось приятно просто от того, что любимый мужчина снова весь во мне, да еще в таком потаенном моем уголке. До самого моего отлета в воскресенье вечером такой способ сношения стал нашим постоянным занятием. Командировка моя уже кончилась, а значит, мне не надо было ходить по утрам в институт. Он оставлял меня утром привязанной к ножкам кровати, а сам заходил в час обеда, потом приходил только вечером и отвязывал меня, для начала немножко пошлепав по попе ремнем. Не сильно, так чтобы не оставалось следов, но так чтобы я боли своей не забыла. И после, все ночи мы предавались любви. Он бил меня членом по матке, а я улетала от наслаждения. После каждого раза я облизывала и обсасывала его член, а мужчина вылизывал хорошенько мою промежность от соков.
В воскресенье он посадил меня на самолет, помахал мне во след рукой и поехал в свою опустевшую квартиру.
В первую же ночь муж заметил, что я необычно широка в определенных местах. Конечно, ведь, кроме всех приключений, я вынула тот самый вибратор только сойдя с самолета, в туалете аэровокзала. Вскоре оказалось, что не все метки на моем теле успели зажить, видно, перестарались мужчины в ночь оргии. Муж увидел на моем теле явственный след от удара ремнем или плетью. В конце концов, мне пришлось во многом сознаться. Я рассказала ему о том, что некоторое время назад обнаружила в себе тягу к физической боли, получаемой в связи с сексом. Призналась, что имею любовника, которого, правда, совсем не люблю, а сплю с ним только ради этого извращенного наслаждения. Муж все понял. Молча, он вынул из брюк свой ремень, я замерла в ожидании. Я лежала совершенно голая на нашем супружеском ложе и удивленно смотрела на мужа, которого вдруг увидела в новом свете. Я поняла, что сейчас будет порка. Не такая, как с любовником, но и не телячьи нежности, как все годы совместной нашей жизни. Я перевернулась на живот.
— Ну давай, попробуй! Сам увидишь, мне это понравится!
Он ударил меня в первый раз за все время нашего знакомства. Я улыбнулась ему и просила продолжать.
— Только ты должен говорить мне, за что. Это же ведь наказание, а не просто так.
— Хорошо. Я накажу тебя за измену, за похоть. Ты знаешь, что ты — просто похотливая сучка? "Собака лижет бьющую руку!" — это же про тебя! Ты ведь, наверное, и минет ему делала, когда он хлестал тебя? Скажи, делала, а? Ну! Делала или нет?!
— Делала. Только сначала он порол меня. Порол сильно. И мне было очень больно. А ты?..
— Ладно, ложись.
Я вновь улеглась на живот. Муж снова ударил меня:….
Комната под лестницей
Сегодня 14 мая, 5 часов вечера. Я стою, опираясь на лестничный парапет, и с тоской смотрю на входную дверь. Скоро придет моя мать. Я с ужасом думаю об этом. Что меня ждет?!! От представления того, что она сделает со мной, сердце мое падает, в животе все сжимается, руки и ноги трясутся мелкой дрожью, а мягкое место покалывает тысячами, нет миллиардами острейших иголок! Причина моего животного страха — предстоящее наказание. Безусловно, я его заслужила, плохо написала годовую контрольную по алгебре, хотя и занималась с репетитором. Не понимаю, почему так вышло?
Слышу скрежет ключа в замочной скважине, ну вот и все. Уже совсем скоро я буду визжать от боли в "комнате под лестницей". Я так подозреваю, что раньше там была спальня моих родителей. Это просторная квадратная комната с прекрасным видом из окна, отделана красным деревом, в ней очень тихо и звуки, раздающиеся в этой комнате, не слышны больше ни в одной точке нашего просторного дома. Здесь же есть своя туалетная комната.
Отец мой умер много лет назад, и я его почти не помню — мне было всего 5 лет, когда это случилось. Мы с мамой живем на втором этаже, слуги занимают левое крыло первого этажа. А с этой комнатой я познакомилась, когда пошла в школу, хотя, впрочем, не совсем сразу.
Дело было так: я получила запись в дневнике — не выучила стихотворение, я даже и предположить не могла, чем это мне грозит! Мама, конечно, предупреждала меня, что учиться я должна только на "Отлично", что у меня есть для этого все данные и все условия, что она одна занимается бизнесом, тяжело работает, не устраивает свою личную жизнь — и все это ради меня. От меня же требуется — только отличная учеба и послушание. Присматривала за мной няня, она же и уроки заставляла делать, хотя мама говорила, что я должна быть самостоятельной и ругала няню за то, что она меня заставляет, считала, что я с детства должна надеяться только на себя, и учиться распределять свое время. Вот я и "распределила" — заигралась и забыла! Мать пришла с работы и проверила дневник (она это не забывала делать каждый день). Потом спокойным голосом сказала мне, что я буду сейчас наказана, велела спустить до колен джинсы и трусики и лечь на кровать попой кверху, а сама куда-то вышла. Я, наивное дитя! Так и сделала! Я думала, что это и есть наказание — лежать кверху попой!