Флагелляция в светской жизни

авторов Коллектив

— Ну, вот и хорошо. Сказала Хозяйка, раз ты согласна то сейчас я тебя и отвезу в мой загородный дом.

Приехав, я увидела большой трех этажный особняк, на территории находилась охрана. Когда мы вошли в дом Хозяйка сказала, что по правилам я обязана сдать на хранение свои документы и мобильный телефон, я сначала хотела возразить, но она показала мне пункт договора в котором это было написано, а договор я сама подписала, деваться было не куда и я отдала документы и телефон подошедшему охраннику. Дальше она провела меня в комнату, в которой мне предстояло жить. Ну вот располагайся и приступай к работе-сказала Хозяйка, рассказав, что я должна делать по порядку. И я приступила к работе, убирала, готовила, стирала, так прошло несколько дней. В один из дней в доме собрались гости, человек 30, женщины и мужчины разных возрастов. Гости расселись в большой столовой за столом стоящим буквой «П», а по середине столовой получилось довольно большое свободное пространство, наверное для танцев. Я начала разносить еду и напитки и в результате одного неловкого движения я опрокинула

стакан с соком на одну из дам, её розовое платье было безнадёжно испорчено. Тут дама начала на меня орать, всячески обзывать, я попыталась извинится, но куда там. Из за стола встала Хозяйка и обратившись к гостям сказала, чтоб они успокоились, домработница за этот проступок будет сурово наказана, потом обратившись ко мне она сказала, чтоб я немедленно шла в свою комнату и дожидалась её. В комнате я прождала хозяйку наверное около часа, зайдя в комнату хозяйка жёстким голосом приказала идти за ней и отвела меня обратно в столовую. Зайдя в столовую я увидела, что гости также сидят за столом, только дама на которую я пролила сок сидит уже в другом платье, а посреди комнаты стоит лавка с привязанными к ножкам верёвками, а рядом стоит кадка с розгами. Не ужели меня хотят выпороть розгами — пронеслось у меня в голове, меня никто и некогда не порол, о порки я знаю из книг, да несколько раз видела фильмы со сценами порки. Мои мысли прервал голос Хозяйки:-Ну вот что голубушка раз ты сумела провинится, то должна за это быть наказана, так что давай живо снимай с себя всё и укладывайся на лавку попой к верху, сейчас я тебя за твой проступок пороть буду. Я возмутилась, что не имеете права и т. д., на что хозяйка сказала, ты же сама подписала договор, в нём сказано и по поводу наказаний, если не веришь я могу дать тебе почитать его. Я пожалела, что не прочла договор сразу и поняла, что порки мне не избежать, я только попросила не пороть меня перед гостями. Но Хозяйка железным голосом заявила, что пороть меня будет именно здесь и чтоб не тянула время а по быстрее раздевалась и ложилась на лавку, гости в знак согласия зааплодировали. Я дрожащими руками сняла блузку и юбку, осталась стоять в лифчике и трусиках «стрингах», которые прикрывали только мою писю а попа была совершенно голая, но хозяйка сказала, чтоб я сняла с себя лифчик и трусы и не вздумала прикрываться руками, я сняла с себя всё и осталась совершенно голая, ну вот и хорошо-сказала Хозяйка а теперь ложись на лавку. Я легла на лавку а Хозяйка сразу привязала мои руки и ноги, а также ещё привязала меня и за талию, так что я не могла пошевелится. За твой проступок-начла хозяйка-я тебе назначаю 30ударов розгами, после того как я закончу тебя порть, каждый из гостей может самостоятельно выпороть тебя назначив столько ударов, сколько посчитает нужным и только как все собравшиеся решат, что ты наказана достаточно, ты сможешь уйти в свою комнату. Выбрав один из прутьев Хозяйка со свистом рассекла им воздух, подойдя ко мне она погладила рукой мою попу и говорит: Ах какая белая и гладенькая попа, ну ничего сейчас я её разукрашу хорошенько и с этими словами мою попу обожгло словно огнём, я дико закричала, а порка продолжилась.

Хозяйка порола меня не спеша но очень сильно, старалась не попадать по одному и тому же месту

делая всё новые и новые рубцы на моей попе. Когда она закончила порку, моя попа горела огнём,

а она обратившись к гостям спросила — Кто хочет тоже выпороть эту девку можете приступать. Первая поднялась дама на которую я пролила сок, взяв из кадки розгу и посвистев ей в воздухе, как это делала Хозяйка, дама подошла ко мне и говорит: — Ну сейчас, дрянь, ты у меня узнаешь, как проливать сок на дорогие платья, я тебе назначаю 100ударов. Порола меня дама тоже довольно сильно. меняя розгу после каждых 10ударов, во время порки я орала как резанная, было очень больно. Закончив меня пороть дама пригласила следующего, желающего меня выпороть, но к моему счастью желающих больше не было, только один мужчина предложил Хозяйки, чтоб завтра я их обслуживала абсолютно голой и если будет что-то не так с моей стороны, то он лично выпорет меня кнутом с конюшни, Хозяйка согласилась с предложением мужчины, меня отвязали и я потащилась зализывать раны в свою комнату.

Первая порка Дашки

Это произошло уже довольно давно. Дашка к тому времени уже была привлекательной старшеклассницей с внушительными грудками и безмерно красивой круглой попой. Её довольно смуглая кожа и характерное лицо выдавали соответствующую национальную принадлежность к "народу Книги". Но, несмотря на свою привлекательность, тогда Дашка только начинала прилагать усилия для привлечения внимания противоположного пола.

Сейчас Дашка уже закачивает школу, имея за плечами внушительный опыт половых похождений. Но не это то самое главное, почему её приключения заслуживают столь пристального внимания. Куда интересне то, что по иронии судьбы Дашкиной попке приходилось иногда отвечать за её непослушание в очень пикантных ситуациях.

А первый такой случай выдался в аккурат в конец учебного года. Тогда мы, несколько человек, по приглашению Дашки согласились зайти к ней домой после уроков в последний день учебного года и за чашкой чая обсудить ушедший год и поделиться друг с другом планами на лето. Дашка жила минутах в двадцати ходьбы от школы на двенадцатом этаже. Пока мы в составе пяти-шести человек двигались в ту сторону, Дашка от чего-то решила поделиться с нами довольно-таки внутренними подробностями об их семье. Так как я давно дружил с Дашкиным братом Денисом и всё это знал, мне эти подробности были скучны. Дашкина мама, рослая и крепкая женщина, имела много любовников и часто их меняла. Отец Дашки об этом знал, но предпочитал молчать с целью неразрушения семьи. Вот такой вот он был еврей. Но я знал и о другом. Так как я был хорошо знаком с Дашкой, она рассказывала мне, что самый последний любовник её мамаши ей и самой понравился и она не прочь была с ним сама пофлиртовать. В общем, ему эта идея не особо понравилась, и, когда

похотливая Дашка сняла свои штанишки, выставил её вон с обещаниями рассказать всё маме, когда та вернётся из командировки. Это событие ожидалось через два дня, и Дашка не знала, что от него ожидать.

Дома у Дашки мы просидели недолго, когда входная дверь в её квартиру начала издавать характерные звуки. Это мама Дашки и Дениса, который поехал на пикник со своим классом, параллельном нашему, вернулась из командировки, почему-то раньше запланированного срока. По Дашке было видно, как неприятно было для неё это обстоятельство, ведь ожидался непредсказуемый разговор мамы с неудавшимся партнёром. Так оно и было — первым делом мама поприветствовала нас и пошла в свою комнату звонить. Дашка тоже схватила трубку и по мере продолжения разговора постепенно белела. Внезапно она кинула трубку, и буквально через секунду в комнату, где мы находились, ворвалась её мать, которая, наоборот, выглядела заметно покрасневшей от ярости.

Перед нашим взором предстала удивительная картина. Мама начала кричать на Дашку и сказала ей спустить штаны и лечь, положив попу на мягкий подлокотник дивана. Она вынула из юбки свой декоративный чёрный ремень, спешно сложив его вдвое. Дашка фактически потеряла дар речи и могла только робко просить прощеия и произносить отдельные слова насчёт того, что её раньше так никогда не наказывали и что здесь много её друзей.

В этот момент я понял, как не повезло Дашке с ремнём — тонкий и круглый в разрезе, он скорее был похож на средней толщины гибкий провод и, наверняка, стягал очень больно. Как я понял, перед нами должна была произойти самая первая порка этой юной красавицы — это следовало из того, что произносила Дашка, и что раньше она никогда не рассказывала мне о таких инцидентах.

Я не успел опомниться, как Дашка послушно повиновалась перед нашими глазами указаниям своей мамы. По её лицу мы могли наблюдать, как она напугана гневом матери и, вероятно, пытается сделать так, чтобы не злить её ещё больше. Она уже лежала, как сказала ей мать, нервно оглядываясь в её сторону. Джинсы её были расстёгнуты и спущены, что открывало взору пышную для её возраста гладкую довольно смугловатую задницу. Но было заметно, что прижимая ляжками верх брюк к внешней стороне подлокотника дивана, Дашка всеми силами старается удерживать свои штаны, чтобы они не спали ещё ниже и не продемонстрировали всем нам её девичью письку.

Я посмотрел на других невольных, но, по-моему, даже благодарных за это, зрителей, чтобы завпечатлеть в своей памяти выражения их лиц во время такого душещепательного события. Как и предполагалось, пацаны разинули рты и всецело устремили свои взоры на круглый объект наказаия. Была там и одна девчонка, Валька. Она тоже с неподдельным интересом разглядывала попу своей подруги, но я заметил на её лице ещё и некоторое волнение. Кто знает, может её тоже захотят выпороть! Ведь они то все так и не знали, за что наказывают Дашку.

И в это время, которое после появления матери и отдаче ей своей дочери соответствующих приказов было заполнено её криками и длилось не больше полминуты, мать нанесла первый удар по спешно оголённой Дашкиной попе. Удар был очень резкий и молнеиносный. Сразу после соприкосновения ремня с попой мама приложила усилия для того, чтобы отдёрнуть свой ремень обратно, тем самым причиняя наибольшую боль. Узкий красный одинокий рубец показался на девичьей попе, несмотря на то, что ремень был сложен вдвое. Дашка издала впечатляющий крик, но второй удар последовал незамедлительно. Он был абсолютно идентичен предидущему — такой же быстрый и резкий, оставляющий яркий рубец. Дашка орала от боли, а мама в ярости продолжала наносить всё такие же быстрые и болезненные удары, не оставляя пауз между ударами, насколько это возможно. "Мамочка, прости!" — вопило юное создание, вертя своей очаровательной попой, которой, однако, ни разу не удалось увернуться от всё новых и новых ударов. Где-то после десятого удара штаны, наконец, свалились, а трусы находились посреди ляжек, что уже не могло помешать полному характеру открывшейся картины.

Дашка уже не могла сдерживать себя и старалась раздвинуть ноги, насколько это возожно. Под очаровательной исполосанной попой появилась юная пися, которая, к моему удивлению, уже не казалось девственной, хотя установить это стопроцентно не представлялось возможным. Но мать не обратило на это внимания, приговаривая: "Вот так, опозорю тебя перед всеми, будешь знать!" или "Так тебе, повертись перед мальчиками!". Позже я узнал, что нам всем, находяшимся там, очень понравилось это зелище.

Дашка дрыгала ногами, вертела попой, визжала, выкрикивала матные слова. На это мать заметно усиливала удары, стараясь, однако наносить их параллельно друг другу, чтобы нарисовать аккуратную картину из красных полос. Она била свою дочь без всякого сострадания, невзирая даже на то, что Дашкина попка впервые знакомилась с таким наказанием. Вероятно, она была слишком обижена проделками её дочки и не желала ограничиться приемлимой для такого случая строгостью порки, применяя все свои силы для причинения Дашке невыносимой боли. Это было видно и по Дашке, чья попа подпрыгивала, и которая ревела словно ребёнок, безо всякого достоинства, умоляя мать прекратить.