Фледлунд
Шрифт:
– Эй…
Женское лицо перед глазами вдруг обрело очертания, откуда-то он его знал. Из нутра, пробужденное болью, также рвалось что-то другое. Возможно, уже в бреду он увидел во тьме клетку, в которой чудовище яростно сжимало прутья когтистыми лапами. Видение внушало неподдельный ужас, и Киран внезапно ощутил, что внутри него заперто что-то еще и оно просто ждет своего часа.
– Как вы… – пробормотала спасительница на английском.
– А, переводчица… – еле ворочая языком, сказал он. – Спасибо тебе. За
Перед глазами разлетелась стая разноцветных птиц, и все погасло.
Первое, что он увидел, придя в себя, – шарообразный абажур на потолке, походящий на космическое светило. На саднящем лице лежало что-то влажное. Ему сделали компресс. Голова все еще кружилась, но картина перед глазами уже сфокусировалась.
– Вот это прием… – невольно пробормотал он.
– Извини, что без шампанского и красной дорожки, – прокомментировал чей-то возмущенный голос, и Киран заметил в кресле молодого паренька с крашеными желтыми волосами.
– Лекан… – укоризненно сказала его знакомая, входя в комнату.
– Я не о вас, – пояснил Киран.
– Как ты? – обратилась она уже к нему. – Я увидела с балкона, как они тебя били. Варварство. Омерзительно.
– Бывало и лучше. Спасибо. Не знаю, почему они напали. Я вроде ничего не делал…
– Почему ты им сдачи не дал? – вклинился парень, недоверчиво оглядывая его с головы до ног. – Ты же здоровый бык. Мог бы им всем головы поотрывать, а вместо этого лежал на земле, как дурак.
Киран сжал виски пальцами. Голова раскалывалась, но мир постепенно возвращался на круги своя, и наступила ясность, которой так не хватало.
– Не верю, что насилие – это выход, – вырвалось у него.
– А, так ты предпочитаешь подставить другую щеку, – понимающе закивал Лекан.
– Прекрати, это неуместно! – раздраженно перебила его переводчица.
Тот выдохнул и примиряюще поднял руки.
– Я Ханна, – представилась она, и Киран кивнул ей с кривой улыбкой. – Это мой сосед – Олалекан.
– Зови Леканом. А вообще, пошел я, два часа ночи уже.
Он встал и наградил Кирана жалостливым взглядом.
– Даже не знаю, что советовать такому, как ты. Не гуляй по ночам, если не умеешь за себя постоять.
Лекан махнул им обоим, и послышался хлопок двери. Ханна досадливо посмотрела ему вслед, затем присела напротив Кирана. Ее глаза выражали искреннее сострадание.
– Я вызвала полицию и скорую, но на улице сейчас снегопад. Обычно приезжают быстро… Тут же ничего не происходит.
Оба в унисон рассмеялись.
– Да, мне это уже говорили о Фледлунде. Ничего. Я в порядке. Спасибо, что не побоялась вмешаться… Почему-то думал, что ты тоже… иностранка. Еще тогда, в отеле.
На ее лице появилась неловкая улыбка.
– Я там по работе, сопровождала участников конференции.
– Понятно. Я, кстати… Киран, – запоздало представился он.
– Очень приятно. Так ты из Алис-Спрингс?
Зеркало на стене отразило его побитую физиономию и часть татуированной груди. Они стянули с него свитер, видимо, чтобы убедиться, что на теле нет ран.
– Это из-за татуировки так думаешь? – поинтересовался он.
– Прости, это значит что-то другое? – смутилась Ханна.
– Алис-Спрингс в Австралии? – пришлось задать глупый вопрос.
– Э-э-э… да. Я там даже была.
– Тогда… я, наверное, оттуда.
Повисла пауза. Она явно понимала, что его реакция не совсем нормальная. Лучше было сказать правду.
– Я ничего не помню.
– О господи! Значит, все же приложили головой… – выдохнула она.
– Да нет, – отмахнулся он. – Я и до этого был как болван. Очнулся в поезде, идущем во Фледлунд. Ничего о себе не знаю. Вообще. Откуда-то всплыло имя, потом ты сказала про мой акцент, и теперь эта татуировка. Похоже, я австралиец, потерявшийся в Германии. Документов только нет. Но если честно… это ведь мелочи. Просто странно не знать, кто ты.
Ханна напряженно кивнула. По ее лицу было непонятно, насколько чокнутым она его считает. Ее взгляд снова скользнул по татуировкам, и в нем отразилась легкая завороженность. Затем она спешно отвела глаза.
– Интересные вещи ты называешь мелочами. Хотела бы я так же относиться ко всему в своей жизни.
Киран виновато улыбнулся и почесал затылок:
– Я понимаю, что вокруг говорят на немецком. Знаю, что сейчас январь, и знаю, какое люблю пиво. Но вспомнить что-либо другое о себе не получается. Может, так и выглядит шанс на новую жизнь. – Он выдохнул и поднялся.
Один бок болел, но, похоже, ничего не сломали. Желание жить возвращалось к нему, как и чувство, что Фледлунд – место, где он должен остаться. Хотя, наверное, раз он набил на груди Алис-Спрингс, был в его жизни и другой важный город. Правда, ничего о нем не вспоминалось.
– Какой он, Алис-Спрингс? – поинтересовался Киран, натягивая свой колючий свитер.
Ханна задумалась и ответила:
– Жаркий. Он же в пустыне построен. Благоустроенный, но я бы в таком жить не смогла. Все какое-то выгоревшее.
Киран даже не мог представить, как выглядит такой город. Похоже, заодно ему отбило и воображение.
– Ясно. Ну… я пойду.
– Ты уверен? Буран на улице. Дождись полиции. Я же не гоню.
Это словно была просьба. Ханна смотрела на него доброжелательно, в ее взгляде читалось одиночество. Киран правда хотел бы остаться, чтобы узнать что-то о ней или об Алис-Спрингс, но полиция в его ситуации была нежелательна.
– Сейчас идеальное время. Вряд ли они нападут в такую погоду. Думаю, меня не сдует. К тому же у вас на ощупь куда угодно можно добраться.