Флер Д’Оранж: Сердце Замка
Шрифт:
– У нас нет никаких взаимоотношений. Надеюсь, ты не строишь иллюзий. Все, что мне от тебя нужно – только твоя машина!
– Это не так сложно понять.
– Разумеется!
– Ты всегда так откровенна?
– А ты?
– Почему ты считаешь, что я тебе солгал?
– Вся твоя история шита белыми нитками.
– Что именно так тебя настораживает?
– Откуда ты мог знать, что я приеду в конце июля?
– Я уже ответил на твой вопрос! Я не знал, когда точно ты приедешь. Я просто знал вообще, что ты приедешь!
– Не знаю почему, но по какой-то
– Это не страшно. Не веришь сейчас – поверишь потом. Я не собираюсь тебя торопить или подгонять. Я могу ждать столько, сколько ты хочешь. Могу ждать и тебя, и поездки в каньон.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, может, ты решишь отложить поездку на некоторое время…
– Не говори глупости! Не собираюсь я ничего откладывать!
– Как хочешь.
– Я не могу ждать! У меня нет на это времени. Либо мы едем завтра утром в каньон, либо я не собираюсь иметь с тобой ничего общего! Учти, с тобой или без тебя но я все равно туда поеду! Любой ценой. Любым путем. Так что хватит этих бессмысленных словесных извержений. С самого начала я предупреждала тебя обо всем. Я не собираюсь идти ни на какие компромиссы. Я собираюсь завтра быть в каньоне и заниматься своей работой. Больше я не намерена ничего выслушивать. Либо ты едешь завтра со мной, либо не едешь.
– Я еще не видел тебя такой.
– Ты меня вообще никакой не видел.
– Ладно. Пусть будет так. Хорошо. Смотри только, вдруг сама, первая, пожалеешь.
– Это угроза?
– Упаси Бог! Конечно, нет. Я просто…
– Значит, тема снята. Кстати, я тоже умею угрожать. Так что завтра мы с тобой едем в каньон.
– Тема снята. Завтра мы с тобой обязательно туда едем.
Я улыбнулась, потерлась о его плечо щекой. А потом вдруг вспомнила… Я вдруг вспомнила, что забыла спросить, как его имя.
Помню утро. Оно вернулось ко мне потом, один-единственный раз в жизни. Оно вернулось, когда я пришла в себя на краю обрыва, чувствуя дым, ощущая порезанную травой щеку, возрождающее преддверие жизни. Словно маленький фотографический щелчок. Помню утро. Пелену облачного сизого дыма. Горький вкус первой утренней сигареты. Горькое ощущение, что ночью что-то ушло. Наверное, важное, если я вдруг вспомнила об этом утром.
– Подожди!
– Я стояла, облокотившись о раскрытую дверцу машины. Он уже сидел за рулем. Я готовилась сесть в машину и ехать к своей цели. Было очень рано. Так рано я никогда не встаю. По хилым ступенькам гостиничного крыльца бежал парень из моей съемочной группы. Рыжий оператор. Новенький. На нескольких известных программах уже успевший сделать себе имя. Талантливый мальчик.
– Подожди!
Я обернулась. Он дышал тяжело, с трудом переводя дыхание. Очевидно, бежал с верхнего этажа, пытаясь меня догнать, до того, как машина скроется вдали.
– Подожди!
– Что?
– Может быть, ты не поедешь?
Я усмехнулась, нагибаясь, чтобы сесть в автомобиль, но он снова меня удержал.
– Ну хорошо, допустим, это твоя цель. Допустим, это для тебя очень важно и ты не передумаешь. Но ты, хотя бы, скоро вернешься?
– До захода солнца мы будем на месте.
– На всякий случай, я запишу номер этой машины. Мало ли что…
Мне стало смешно.
– Запиши.
– Не задерживайся, чтобы нам не пришлось тащить из города ментов.
– Если нужно будет искать, лучше ищите сами.
– Будь осторожна.
– Не волнуйся.
– Еще не поздно передумать.
– Ничего со мной не случится.
– Там опасно!
– Я вернусь.
– Мы все будем ждать, когда ты вернешься.
Я уловила нетерпеливый взгляд моего спутника в зеркале заднего вида.
– Мне пора. Не волнуйся. Все будет хорошо.
Я ободряюще улыбнулась ему и села в машину. За поворотом долго виднелся долговязый силуэт человека, провожающего глазами пыльный след нашего форда. Внезапно мой спутник остановил машину.
– Пока не поздно, давай вернемся.
– Нет.
– Ты едешь на смерть! Одумайся!
– Не болтай глупости!
– Мы умрем так же, как умерли все. Это проклятое страшное место. Место, которое создал сам Дьявол!
– Уходи. Я сама сяду за руль.
– Без меня ты не сможешь найти дорогу.
– Ничего, как-нибудь разберусь.
– Ты погибнешь!
– Ну и что? Зато рядом со мной никто не будет распускать слюни!
– Извини.
– Поехали дальше.
– Мы уехали еще не достаточно далеко. Еще не поздно вернуться.
– Убирайся из машины, сопливое ничтожество! Либо ты едешь дальше, либо я сама сейчас тебя вышвырну! И не тяни время! Мы должны вернуться обратно на турбазу до захода солнца! Я пообещала, что мы приедем до темноты!
– Ты пытаешься меня обмануть, правда? Довольно наивно пытаешься! Я ведь все прекрасно вижу. Это написано огромными буквами в твоих глазах. Ты собираешься остаться в каньоне и после темноты, возможно, и на всю ночь. Интересно только – что ты собираешься там делать?
– Что ты болтаешь?
– Интересно, чем же все-таки ты пытаешься заниматься? Кого-то выслеживать? Обманывать? Я все вижу! Наверное, за какие-то особенные грехи Бог наградил меня интуицией. Ты оставила в гостинице свой мобильный телефон. Оставила намеренно. Почему? Ты оставила его, чтобы тебя не стали искать с наступлением темноты. Значит, ты собралась в каньон всерьез и надолго.
– Если мне там понравится – может.
Скользкие от пота ладони. Мне хотелось снимать губами с них бусинки пота. Я прекрасно ощущала – делаю что-то не то. Но сильней и сильней меня подталкивала неизвестная сила и ничего не оставалось, кроме меня и него. Так существовал каньон в глубине моей души и, возможно, это были последние глубины. Всеми порами кожи я ощущала его близость.
Край монеты становился все уже, все реже. Наверное, я убила его в такой же мере, как и каньон. Я столкнула эту машину, как если бы сделала это своими собственными руками. Я сама не понимала, что делаю и как все произошло. Я оплакивала человека без лица в ореоле засыхающих, но остающихся живыми цветов. Обращаясь к Богу, я пыталась вспомнить слова молитвы…