Флэш по-королевски
Шрифт:
— А, этот ваш Уорд силен и быстр, — кивает Бисмарк. — Но скорость и сила — вот и все, что нужно. Я не заметил ни грана искусства в этой драке.
И он допил до дна свой бокал, словно подводя черту этому спору.
— Ну, сэр, — говорит с улыбкой старина Джек, — искусства там немало, можете поверить мне на слово. Вы не видели, потому что не знали, как смотреть, так же как я не понял бы, в чем соль этих ваших шлаг-бах-маг… или как там их называют.
— Еще бы, — кивает Бисмарк. — Вы бы точно не поняли.
И что-то в его голосе заставило Галли пристально посмотреть на немца, хоть он и не произнес ни слова. Тут Том Персевал, чувствуя, что не миновать беды, если не поменять тему разговора, начал толковать про охоту, но я-то разглядел шанс окунуть этого надутого пруссака, и вмешался.
— Вы, возможно, полагаете, что боксировать — это просто? — говорю я Бисмарку. — А вот сами вы смогли бы устоять в схватке?
Он пристально посмотрел на меня через стол.
— Против одного из тех деревенщин? — говорит наконец. — Приличествует ли джентльмену касаться этих людей?
— У нас в Англии рабов нет, — говорю я. — Из сидящих за этим столом никто не почтет за оскорбление сразиться с Ником Уордом — скорее для нас это честь. Но в случае с вами… Может, если бы нашелся какой-нибудь немецкий барон-спортсмен, прикосновение к которому не запятнало бы вас?
— Перестань, Флэш, — говорит Персевал, но я продолжал гнуть свое.
— Или, может, кто-нибудь из присутствующих здесь джентльменов? Готовы вы провести раунд-другой с кем-нибудь из нас?
Его ледяные глаза буквально вонзались в меня, но я не отвел взгляда, так как понимал, что зацепил Бисмарка. Он поразмыслил немного, потом говорит:
— Это вызов?
— О Боже, нет, — говорю я. — Просто вы сочли наш старинный добрый спорт простой дракой, и я хочу показать вам разницу. Если бы мне предложили, я бы с удовольствием попробовал себя в этом вашем искусстве шлагеров. Ну а вы что скажете?
— Вижу, вам не терпится отомстить за те скачки, — с улыбкой говорит он. — Хорошо, капитан, я попробую побоксировать с вами.
Полагаю, он держал меня за труса, не годного на серьезное дело, и был в этом совершенно прав, а еще считал — как большинство дилетантов — что бокс требует только грубой силы, и вот тут весьма заблуждался. Еще он сделал вывод, что по большей части это борьба, в которой он, без сомнения, имел кое-какой опыт. И вдобавок прикинул, что силой и массой ничуть не уступит мне. Но у меня имелся для него сюрприз.
— Не со мной, — говорю. — Я не Ник Уорд. Кроме того, я имею в виду не месть, а науку, а лучший учитель в целом свете сидит буквально в десяти футах от вас. — И я кивком указал на Галли.
Все мое намерение заключалось в том, чтобы выставить Бисмарка дураком, а Галли был способен сделать этой одной левой, потому мой выбор и пал на него. Я даже не надеялся, что Галли нанесет ему травму, ибо как большинство чемпионов, старина Джек принадлежал к породе добрейших и безобиднейших идиотов. И впрямь, услышав мое предложение, он залился смехом.
— Господи, Флэш, — говорит Джек. — Тебе же известно, сколько я привык получать за каждый выход на ринг? А теперь ты решил поглядеть на это задаром, проныра!
Но Бисмарк не смеялся.
— Дурацкое предложение, — отрезал он. — Мистер Галли слишком стар.
Улыбка исчезла с лица Галли как по волшебству.
— Ну погодите-ка, минхер, — вскинулся он, но я снова опередил его.
— Так вот в чем дело? — говорю. — Значит то, что он профессионал, вас не слишком смущает?
Все, естественно, загалдели, но голос Бисмарка перекрыл всех.
— Мне все равно, профессионал он или нет…
— А может, загвоздка в том, что он некогда сидел в тюрьме? — продолжаю я.
— …я лишь отмечаю факт, что он гораздо старше меня. А что до тюрьмы, то какое это имеет отношение к делу?
— Ну, вам-то лучше знать, — не унимаюсь я.
— Ну же, проклятье, покончим с этим, — вмешивается Персевал. — Какого черта, Флэши?
— Ах, я так устал от его манер, — отвечаю я, — и его насмешек над Джеком. Конечно, он твой гость, Том, но не стоило ему заходить так далеко. Пусть покажет на что способен или пусть заткнется. Мое предложение простое: пускай он простоит раунд против настоящего боксера, и поймет, что все его насмешки мимо цели. И пусть не задирает нос, что Галли-де недостаточно хорош для него. Это еще неизвестно, кто для кого недостаточно хорош.
— Недостаточно хорош?! — взревел Джек. — Что за…
— Никто не говорил ничего подобного, — говорит Том. — Флэши, не знаю, к чему ты клонишь, но…
— Намерение капитана Флэшмена состоит в том, чтобы вывести меня из себя, — говорит Бисмарк. — Оно не увенчалось успехом. Единственный мой довод против боя с мистером Галли состоит в его преклонном возрасте.
— Значит, в возрасте, говоришь, — заявляет Джек, багровея от ярости. — Я не настолько стар, чтобы не суметь указать свое место тому, кто забыл где оно!
Его утихомирили. Поднялся всеобщий шум-гам, в результате которого большинство присутствующих, хоть и будучи навеселе, уразумело, что я в дружеской форме предложил Бисмарку выстоять раунд против Галли, а тот оскорбил старину Джека своим высокомерием. Порядок взялся навести Споттсвуд, заметивший, что причины для ссоры и обид нет.
— Вопрос в том, желает ли барон испытать свои силы в товарищеском поединке? Вот и все. Если да, то Джек готов помочь в этом. Не правда ли, Джек?
— Нет, — говорит Джек, уже овладевший собой. — Ей-богу, я уже лет тридцать не выходил на ринг. К тому же мне не ясно, — добавляет он с улыбкой, — желает ли наш гость выходить против меня?