Флэшбэк

Симмонс Дэн

— К. Т.!

Лейтенант полиции развернулась, присела, почти извлекла «глок» из кобуры — и замерла.

— Ник Боттом?! Какого хера тебе нужно?

— И тебе доброе утро, лейтенант Линкольн.

К. Т. жила на Капитолийском холме, в большом старом доме постройки девятнадцатого века. Когда-то район считался престижным, но в конце прошлого или начале нынешнего столетия дома здесь превратили в дюжину блоков со сдаваемыми внаем боксами. И вот уже шесть десятилетий эта часть города отличалась высоким уровнем преступности. Но живущему в ней

копу это давало дополнительные возможности. Соседи К. Т. по дому, которые могли позволить себе машину, держали ее в громадном, отдельно стоящем гараже, куда вела длинная подъездная дорожка. Именно тут Ник и решил перехватить свою старую напарницу.

— На кой черт ты вырядилась в форму, детектив? — спросил Ник. Увидев К. Т. — черная патрульная форма, пистолет на поясе, полицейский значок на груди, дубинка и прочее, — он вспомнил о первых годах их совместной работы.

— В Лос-Анджелесе за последнюю неделю случились маленькие неприятности, — сказала К. Т., выпрямляясь. — Или ты усиленно изображал Филипа Марло [119] и не заметил?

— Слухи до меня дошли, — сказал Ник. — И что?

119

Филип Марло — частный детектив, созданный писателем Реймондом Чандлером в 1930-е гг.; действовал в Лос-Анджелесе.

— Отряды реконкисты и тамошнее ополчение — все получили по заднице. Полтора с лишним миллиона латинов восточного Лос-Анджелеса припустили на юг — спасать свои жизни. Говорят, силы Нуэво-Мексико не устояли в Сан-Диего и теперь отступают к старой границе.

— И что? — повторил Ник.

— А то, что в Денвере полмиллиона скотов, которые тоже думают: не выкинуть ли латинов к чертям с нашего двора? Сегодня все полицейские выходят на дежурство в полном защитном снаряжении. Будем сооружать линии обороны в Файв-Пойнтс, северном Денвере, районе Вест-Колфакса, у школы Мэньюал и по всему юго-западу города, за Санта-Фе-драйв.

— У вас мало сил, К. Т.

— На хера мне об этом говорить? Какого черта тебе надо, Ник? Мне нужно работать.

— Есть ли подвижки с восьмицилиндровой машинкой, о которой я просил? Со штрафстоянки?

К. Т. прищурилась.

— Так ты это серьезно говорил?

— Серьезнее инфаркта, напарник.

— Не называй меня напарником, флэшпещерный житель. Зачем мне ставить на карту всю свою карьеру и пенсию, воруя для тебя машину со штрафстоянки, Ник Боттом?

— Потому что меня убьют, если я не обзаведусь настоящими колесами, чтобы убраться отсюда.

— Кто это тебя убьет? — спросила К. Т. — За тобой летят черные вертолеты? [120]

Ник улыбнулся. Она была ближе к истине, чем думала.

— Ты читала материалы для жюри присяжных.

— Еще одна причина, чтобы не говорить с вами, мистер. А тем более — идти ради вас на преступление.

Ник кивнул.

— Если предположить, что они сфабрикованы, — ну предположи это на минутку, — то спроси себя, кто мог изменить записи телефонных

разговоров, подделать свидетельские показания, сделать все необходимое, чтобы жюри вынесло нужный вердикт? Покойный мэр и бывший окружной прокурор Мэнни Ортега?

120

Термин «черные вертолеты» стал популярным в консервативных кругах в 1990-е годы как символ и примета военного переворота.

К. Т. прыснула со смеху.

— Кто, если не он? — гнул свое Ник. — Губернатор? Кто?

— Кто-то на уровне офиса советника Накамуры, — сказала К. Т., кинув взгляд на часы и нахмурившись. — Но зачем Накамуре было тратить столько времени шесть лет назад, фабрикуя дело против тебя, расходовать силы и деньги, а потом нанимать тебя для поисков своего драгоценного сопляка?

— Я над этим работаю.

— Но это если допустить, что материалы для присяжных сфабрикованы, — отрезала К. Т. — Что есть чистая брехня.

Лейтенант Линкольн повернулась, собираясь уходить. Ник знал, что К. Т. ненавидит, когда к ней прикасаются: он видел, как однажды до нее дотронулся начальник отдела — и тут же отступил под взглядом К. Т., а попутно она дубинкой выбила зубы умолявшему о чем-то преступнику. И все же Ник ухватил ее за предплечье и развернул.

— Из папки для жюри присяжных следует, что я убил мою жену. Ты много лет знала нас, К. Т. Ты можешь себе представить, как я убиваю Дару? — Он встряхнул ее обеими руками. — Черт побери, неужели можешь?

К. Т. высвободилась и недовольно посмотрела на него, но потом опустила глаза.

— Нет, Ник. Ты не мог убить Дару. Никогда.

— Так вот, найду я убийц Кэйго Накамуры или не найду, — а отчитаться я должен уже сегодня вечером, — советник Накамура все равно собирается прикончить меня. Я уверен. Но будь у меня быстрая машина…

— Ты рехнулся, — сказала К. Т. Но голос ее теперь звучал мягче. — Почему ты сказал вчера по телефону, — я, кстати, так потом и не уснула, — что пытаешься спасти Вэла и себя? Вэл что, вернулся из Лос-Анджелеса?

— Я искал его с понедельника до вчерашнего вечера. Очень возможно, что они с дедом бежали из города, пока там не началось все это дерьмо.

— И он приедет сюда… к тебе? Почему, Ник?

«Не исключено, что он хочет меня убить», — подумал Ник, но вслух этого не сказал, а только пожал плечами.

— Я знаю одно: если он появится сегодня, мне нужно средство, на котором можно быстро убраться из города. Машина с яйцами.

— И как далеко тебе нужно… убраться… из города? — спросила К. Т.

— На триста шестьдесят четыре мили — где-то так.

— Триста шестьдесят… Ник, ни одна машина в наши времена не проедет столько без ночной зарядки или без водородного движка. Что там такого, за триста шестьдесят миль отсюда, куда ты должен… — Она замолчала, широко раскрыв глаза. — Техас? Ты мне совсем мозги засрал.

— Ничего не засрал, лейтенант Линкольн.

— Республика Техас не принимает объявленных в розыск преступников. И флэшнаркоманов тоже не принимает. А еще они…