Флэшбэк
Шрифт:
— Ну ладно, — сказал я дворецкому. — Буду хорошим мальчиком. Что-нибудь еще?
— Прошу. — Он сошел с невидимой дорожки и показал на дом. — Багаж через несколько минут будет в вашей комнате.
Я сделал два шага в сопровождении новых друзей и оглянулся. Навуходоносор стоял неподвижно, уставившись тяжелым взглядом в небеса. Дворецкий двинулся следом за мной, догнал меня и пошел слева. Перехватив мой взгляд, он позволил себе слегка улыбнуться.
— Впечатляет?
— Я видел и покрупнее, — сказал я. — Если ему что-нибудь бросить — он как, приносит? А что? Доски для серфинга или железнодорожные шпалы?
— Как-то раз он приволок чересчур любопытного журналиста.
Меня утомила собачья тема; не замедляя шага, я наклонился и похлопал бладхаундов по лопаткам:
— Ну, мальчики и девочки! Бегите!
Они тут же рванулись вперед, на четверть секунды оставив позади себя шкуру, словно в мультфильме.
— Насколько я понимаю, это была вступительная часть лекции о правилах поведения в Вейне? — кисло сказал я. — Быстренько перечисли мне остальные семьдесят два пункта…
— Я не представился, прошу прощения. Меня зовут Невелл. А что касается ограничений, то здесь их нет абсолютно никаких. По крайней мере, касающихся вас.
Он полез в нагрудный карман пиджака и, достав маленькую бусинку на короткой шпильке, на ходу подал ее мне.
— Все здесь, — пояснил он. — Можете пользоваться любой машиной, с помощью этого идентификатора можно открыть ворота и решить все вопросы в банке в той части острова. — Он показал рукой назад, где, видимо, находилась «та часть острова».
Мы вошли в отбрасываемую зданием тень. Нас догнал пронзительный визг стартера «пионера», перешедший в басовитое гудение надежного двигателя. В огромной стеклянной стене я увидел отражение Навуходоносора: он лениво обернулся, несколько секунд стоял неподвижно, глядя на флаер — видимо, размышлял, не придержать ли игрушку лапой, — однако затем неспешно отступил на четыре или пять шагов, тяжело свалился на траву и, не обращая внимания на мощные воздушные струи, улегся дремать на самом солнце. Судя по всему, он не только был самым крупным псом на земном шаре, но и лучшим собачьим актером на нем же. Невелл слегка замедлил шаг, показывая направление рукой.
— Здесь вход в вашу комнату, по отдельному коридору, — сказал он. — Дверь открывает только квид. — Он показал пальцем на мою руку, в которой я сжимал только что полученную бусинку.
— Только?
— Только, — подчеркнуто отчетливо повторил он. Как будто интонация могла меня в чем-то убедить!
Я сунул бусинку в углубление в браслете часов и подошел к двери. Дверь не открылась. Я постучал по ней пальцем.
— Что-нибудь еще? — повернулся я к Невеллу.
— Личный пароль. — Он показал на микрофон, выступающую из стены пластинку размером дюйм на дюйм. — На второй двери, ведущей в общий коридор, — стандартный датчик. Если вам что-нибудь понадобится, вызывайте меня. Через полтора часа здесь будет мистер Гайлорд. Сейчас никого нет, кроме мисс Тады Вентхэм. Я только что видел ее на пляже.
Он повернулся, собираясь уходить.
— Эй! — остановил я его. — А если я сменю обувь? Собачки сдерут ее с меня, а заодно и ноги откусят?
— Прошу прощения, я не объяснил всего до конца — достаточно сделать шаг по какому-нибудь помещению в доме, этого хватит.
Еще и дураком меня выставил! Я с сомнением пробормотал:
— Это точно надежный метод?
— В любом случае, лучшего нет, — успокоил он меня и, не дождавшись дальнейших вопросов, слегка поклонился и исчез за углом дома.
Я нажал кнопку на стене и сказал:
— Фигня.
Дверь неожиданно быстро ушла в стену. Я вошел в кабину лифта и уже через три секунды созерцал свое новое жилище. Я стоял в части гостиной, отделенной от остального помещения стенкой; рядом находилась дверь в «общий», как сказал Невелл, коридор. За стенкой располагалась просторная комната с изогнутым в виде буквы S большим диваном и столь же большим баром. Четыре массивных кресла и два легких стульчика. Огромный телевизор, две картины в цветовой гамме помещения и одна пространственная композиция напротив дивана. Четыре лампы на кронштейнах, ковер от одного края горизонта до другого, ждущие у стен пепельницы. Я подошел к двери в противоположной от входа стене. Спальня и отделенный раздвижной стеной небольшой кабинет. Мой чемодан каким-то чудом уже стоял возле встроенного в стену шкафа. Ванная.
Я вернулся в гостиную. Оценив расположение пепельниц, я закурил, ожидая, что все пять бросятся ко мне, но, видимо, они как-то общались между собой — подскочила только одна и послушно ехала у ноги, пока я шел к бару. Он был вышколен не хуже — его нутро раскрылось передо мной, стоило лишь мне протянуть к нему руку. На мой вкус, он был чересчур услужлив, но это не имело особого значения. Зато внутри он был обставлен богато. Я надолго задумался, а затем смешал себе невероятно сложный коктейль «Лерби», на который у меня никогда нет времени, а в забегаловках его делают черт знает из чего и черт знает как. Минут через шесть коктейль был готов — неплохое время, превосходный вкус. Пиме бы понравилось. А!.. Вчера она сказала:
— Веришь, что я рада, несмотря ни на что?
— Рада? — удивился я.
— Ну да. Если бы ты только видел себя, прожигающего взглядом дыры в патрульных машинах, сжимающего кулаки при просмотре репортажей о полицейских облавах и расплавляющего силой мысли бронированные стекла витрин оружейных магазинов… Кроме того, я знаю, где ты спрятал ключи от «бастаада», и даже догадываюсь, где ты его держишь. Могу побиться о любой заклад, что его бензобак полон, а в багажнике лежит несколько метров веревки и термос со свежесваренным кофе.
У меня отвалилась челюсть, причем настолько, что мне в рот мог бы запрыгнуть заяц, не повредив себе ушей. Наконец я вновь овладел собой.
— И давно? — выдавил я.
— Ха-ха! Тебе нравилось писать первую книгу, верно? Во второй ты уже лишь издевался над несчастными преступниками. Несколько раз я видела, как ты вполголоса читаешь свои диалоги. Ты лениво цедил слова, способные положить на лопатки носорога…
— Хватит, Пима! Умоляю! — Я вскочил с кресла и прижал ее к себе так, что она не в силах была произнести ни слова. — Больше никогда не буду считать себя мастером интриги! Всегда буду советоваться с тобой, не буду ничего скрывать…
— Ну тогда скажи, зачем ты взялся за это таинственное дело, — прервала она меня.
— Просто один тип воспользовался моей минутной слабостью… — Я поморщился. — Ты же знаешь, какой я мягкий, несмотря на кажущуюся броню…
— Просто вот такой, самый обычный тип? — спокойно спросила она.
Она готовилась к решающему удару. Я лихорадочно искал убежища.
— Ну да… почти…. — осторожно сказал я, прячась за щитом из слова «просто».
— И вот такой, почти… — подчеркнула она слово, — самый обычный тип приносит тебе твою собственную лицензию! К тому же украшенную буковкой А, что, как ты сам когда-то объяснял, означает, что полиция страны, а может быть и нескольких стран, раскрывает при виде тебя объятия и сейфы с совершенно секретной информацией!