Флот миров
Шрифт:
– Дживс, может быть, этот загадочный блок все-таки принадлежит какой-нибудь структуре данных?
– Да, - ответил он.
– Неиспользуемой структуре. Она помечена знаком, запрещающим повторное использование, как будто в ней имеется физическая ошибка. Если так, то дефект является неустойчивым, потому что он «проскочил» через мою диагностику.
Вот так и тянулась эта беседа - без всякого ощутимого успеха. Кирстен мрачнела, видя тщетность всех своих стараний. Чего Дживс не знал, того он не знал.
Сама она не знала самого простого: как бросить все это.
– Ты сказал, что в этой области памяти содержатся определенные данные. Эти данные используют какую-то из известных тебе структур?
Дживс лишь покачал своей мультипликационной головой: «нет».
Гм-м .
– А еще ты сказал, что там есть программный код. Он должен соответствовать какой-то известной тебе структуре, иначе ты не смог бы отличить его от данных. Верно?
Он кивнул, и кончики его усов слегка подскочили.
Но сначала…
– Дживс, я думаю, нужно попробовать выполнить программу в тех подозрительных кодовых сегментах. Ты сумеешь распознать и приостановить что-либо опасное, что способны инициировать эти сегменты, прежде чем эти действия выполнятся?
– Поясни, что значит «опасное».
Она задумалась.
– Изменения в программах или данных. Воздействие на бортовые системы корабля.
– Попытки запустить термоядерный двигатель, несмотря на то, что замкнутое пространство «Хранителя» очень быстро уничтожило бы их всех.
– Да, тогда могу.
Кирстен потерла глаза. А как после запрета исполнения чего бы то ни было она вообще узнает, могут ли эти программы функционировать?
– Поправки. Первое: разреши модификацию памяти только в пределах той «ненормальной» зоны, о которой мы говорили. Второе: вот на этой консоли, - она указала рукой, - обеспечь и изображение, и речь.
– Готово, - сказал Дживс.
– Теперь я должен запустить подозрительные кодовые сегменты?
– Продолжай.
Уничтоженный объем памяти содержал восемь сегментов предположительно исполнимых кодов. Четыре из них, получив возможность запуска, никак не прореагировали. Еще три попытались передать искаженные команды по главной бортовой сети корабля; Дживс заблокировал эти попытки и остановил запуск.
Последний сегмент сформировал на консоли, указанной Кирстен, примитивную голограмму: узкий прямоугольник с мерцающим квадратом на одной стороне. Это могло ничего не значить.
«Или, - подумала Кирстен, - быть приглашением к диалогу».
Не так давно быть связанным обязательствами с Никой казалось в высшей степени невероятным. Однако же, так или иначе, это произошло. И, пожалуй, новости, переданные по радио с Херфа, не должны были бы удивить Несса.
Но нет, Несс обнаружил, что внезапно утратил дар речи.
Сам Сизиф пригласил Эоса войти в правительство. И Эос лично согласился с этим, упоминая о новой эре стабильности, основанной на спокойном, без каких-либо событий, путешествии Флота. Оптимистическое заявление не содержало упоминаний ни о поисках АРМ, ни о мятеже резервантов.
Ника не отвечал на звонки Несса, ссылаясь на загруженность работой.
За закрытой дверью своей каюты, упрятав головы в обманчивую безопасность собственного подбрюшья, Несс предавался восторгу. Это были куда худшие формы безумия, чем разведка межзвездного пространства.
На «Хранителе» имелись огромные запасы дейтерия и трития. Как и у «Исследователя», но в больших масштабах, его баки заправлялись с помощью трансферных дисков и молекулярных фильтров. Управляемые в режиме передачи, эти же диски заливали топливо в баки термоядерных реакторов по всему кораблю. Таким образом были наполнены все дополнительные емкости, включая роботов и даже устройства для уборки мусора.
Как только Эрик завершил бы переоборудование нескольких трансферных дисков, «Хранитель» заодно наполнил бы и баки «Большого риска».
Пока Эрик был сосредоточен на заправке, Омар и Свен консультировались с Дживсом по поводу старых инвентарных описей, Несс хандрил в своей каюте, а технические специалисты из числа граждан, занятые обсуждением последних политических новостей с Херфа, ни на кого не обращали внимания… Кирстен волновалась.
Найдя пресловутый полуфункциональный кодовый фрагмент, она чересчур взбудоражилась, чтобы спать. Нет - она была слишком подавлена. Допустим, она нашла скрытую программу-приложение. Спрашивается, каким образом войти в нее? Кофе не могло справиться с усталостью Кирстен; и она перешла на стимуляторы.
В комнате отдыха, сложив руки на столе и устроив на них голову, Кирстен представила себе дисплей, активированный загадочным кодом. Мерцающий квадрат напоминал курсор. Возможно, длинный прямоугольник представляет собой поле для ввода данных. И, если так, это поле вмещало шесть позиций. Произвольный ввод туда знаков показал, что поле не имеет возможности расширяться.
Итак, имеется двадцать шесть букв и десять цифр. Будь Кирстен оптимисткой, она предположила бы, что ключевое слово, или пароль, не содержит особых знаков. Шесть знаковых позиций. Это давало шесть комбинаций из тридцати шести. Громадное число: приблизительно десять миллиардов миллиардов миллиардов.
Одними рассуждениями, основываясь на догадках, такую задачу решить невозможно.
Когда стимулирующие таблетки наконец внесли свой вклад в общее дело, Кирстен заметила, что голодна. И попыталась провести новый эксперимент с синтезатором на корабле «Большой риск»: «пицца пеперони».
Свен покрыл одну стену в комнате отдыха старыми рисунками цветов. Кирстен не могла бы найти в них большую часть различий, за исключением разного числа лепестков. Почему кто-то затратил столько времени на эти зарисовки?