Фома Аквинский
Шрифт:
Второй тезис томистской теодицеи выражается в утверждении, что «добро является субъектом зла» ( 6, I, q. 49, 1 с). Этот взгляд не нов, мы встречались с ним, как и в вышеизложенном случае, у Августииа, по мнению которого «не существовало ничего иного, из чего могло родиться зло, кроме добра» (20, I, IX). Эта мысль была подробно развита Фомой в полемике с точками зрения тех, кто, вообще говоря, считал, что добро не может быть причиной зла и что зло вообще не имеет причины, как думал, например, Дионисий. Выступая против подобных точек зрения и обосновывая собственную, Фома утверждает, что все, а следовательно,
По мнению Фомы, такое понимание не противоречит известному высказыванию евангелиста: «Не может хорошее дерево приносить плохие плоды». Объясняя это затруднение, он ссылается на Августина, согласно которому «плохим деревом Вы называете злую волю, а хорошим деревом — добрую волю» ( 20, I, IX). Поэтому не добрая, а злая воля является источником морально плохого поступка. Однако, поскольку к такому поступку ее склоняет человек — разумное бытие, которому присуще понятие добра, то, следовательно, он и есть причина зла.
Однако из финалистического образа мышления Фомы вытекает, что цепь причин не может тянуться в бесконечность, что в метафизическом рассуждении мы всегда должны дойти до первой причины, которой является бог. Если же добро есть субъект зла, а бог — высшее бытие и добро, то это означает, что все зло происходит от него. Этот вывод, логически вытекающий из учения Фомы о бытии, был для него, как и для всей христианской философии, вообще неприемлем. Признание его противоречило бы одному из основных положений теологии, а именно о высшей божественной доброте.
В 49-м вопросе «Теологической суммы» Фома пытается доказать, что вышеприведенное умозаключение ложно, не согласуется с природой творца. Исходной точкой в преодолении этого затруднения служат для него слова Августина: «Бог не является создателем зла, ибо не он причина стремления к небытию». Развивая эту мысль далее, Аквинат напоминает, что в области морали зло основано на несовершенстве поведения, которое в свою очередь следует из несовершенства морального субъекта. А если бог — это абсолютное совершенство, то он не может быть причиной морального зла.
Несколько иначе обстоит дело с естественными вещами. Здесь зло основано просто на их порче и распаде, на отступлении от естественного порядка или на потере формы. В замыслах же творца каждая форма была задумана как благо мироздания, как его совершенство, которое требует, чтобы «в вещах существовало определенное неравенство, чтобы осуществлялись все степени добра» (6, I, q. 49, 2 с). Чтобы в мире была гармония, необходимы различные степени добра, вещи различного совершенства. Как красота делается более очевидной на фоне уродства, так добро более заметно при сравнении со злом, и наоборот. Именно поэтому мы встречаем во вселенной несовершенные предметы.
Для обеспечения порядка вселенной необходим также порядок справедливости, который требует существования как грешников, так и хороших людей. В противном случае — дополним мы недостающее в этом рассуждении звено — не было бы гармонии истории. Здесь «бог является творцом зла как наказания, а не как вины» (6, I, q. 49, 2 с). Это четвертый тезис теодицеи Фомы, острие которой направлено главным образом против средневековых сект, и особенно против катаров, придерживающихся манихейской концепции зла.
Манихейцы исходили из того, что поскольку бог не может быть источником зла, то должен существовать другой источник бытия — высшее зло, от которого происходит все несовершенное. Фома, как и Августин, боролся с этим взглядом, утверждая, что существует лишь один источник добра. Это вытекает, во-первых, из того факта, что зло не позитивное явление, а обыкновенное небытие, ущербность добра (privatio). Во-вторых, божественный источник добр по своей сущности и потому не может быть злым. В-третьих, высший источник добра содержит понятие абсолютного совершенства, и потому зло вытекает из него не прямо, а в силу случайной причины, которая является всегда более поздней, чем первая причина. А следовательно, наряду с источником добра не может существовать высший источник зла.
§ 2. Свободная воля человека и милость божья
Фома помещает человека на границе между миром животных и миром чистых духов, между животным, с одной стороны, и ангелом — с другой. В сравнении с последним человеческая личность является чем-то несравненно более низким и несовершенным. Единственное элементарное сходство человека с чистым духом— первая функция (prima operatio) человеческого интеллекта — simplex apprehensio. Однако эта аналогия понимается как в высшей степени отдаленная.
В свою очередь в иерархии телесных созданий человек находится на самом высоком месте как совершенное животное (animal perfectum). Он является compositum материи и формы, психическим бытием. С животным миром его роднит то, что он существует, живет, чувствует; отличается же он от этого мира, по мнению Фомы, нематериальной разумной душой и свободной волей. Благодаря последней человек ответствен за свои поступки, ибо, обладая свободной волей, он в состоянии выбирать между добром и злом. В противном же случае, если бы человек не обладал ею, его судьба неизбежно подчинялась бы законам слепой необходимости и тогда нельзя было бы говорить о какой-либо морали. Чтобы могли существовать грех или добродетель, наказание или награда, им должно предшествовать наличие свободной воли.
Фома выступает в защиту свободной воли, полемизируя с теми, кто отрицал ее, и пытается доказать, что характерной особенностью человека является свобода. Он также предпринимает попытку переосмыслить некоторые высказывания евангелистов, которые, как ему казалось, могли быть истолкованы как отрицание свободной воли человека. Так, он приводит высказывание Иеремии, согласно которому «дорога человека — не его, и не дело мужа направлять свои шаги», и интерпретирует его таким образом, что выбор зависит от нас, но с учетом божьей помощи.