Фонтан
Шрифт:
– Марина! – Отчаянный крик неожиданно вырвался из его глотки с таким трудом, будто этому препятствовал плотный комок.
Внезапно он вспомнил все вчерашние события. Вначале он поссорился со своей возлюбленной из-за проблем на её работе – это первое. После ссоры она собрала сумку, оделась и вышла на улицу, где было уже совсем темно, – это второе.
Рядом с диваном лежал мобильный телефон, на нём тридцать пять исходящих звонков. Последний был в 4 утра – это третье.
Он так и не дозвонился – четвёртое. Загнув ещё один палец, Колосов с красными от недосыпа глазами уставился на сжатый кулак.
Схватившись за голову, он повернулся на другой бок и начал вспоминать вчерашний вечер во всех подробностях.
Как же надоело возвращаться после трудной рабочей недели домой, в эту маленькую съёмную комнату, еле держась на ногах выслушивать все несчастья, которые случаются в жизни моей любимой второй половинки. Вчера всё происходило по такому же сюжету.
Он вспомнил, как просил её успокоиться и попробовать провести сеанс медитации наедине. В этот же момент умом он ненавидел весь мир, свои слова и больше всего рабочий коллектив Марины, из-за которого она стояла перед ним. Заплаканная, она говорила, всхлипывая, что начальник по фамилии Исаковский однажды унизил её при всех, и теперь весь коллектив ждёт, когда он это повторит. Она говорила, что теперь каждый день он издевался над ней так же легко, словно выпивал чашку кофе, вдохновляясь страдающим блеском её глаз. Он ненавидел её из-за того, что она нравилась его покойному отцу – бывшему директору фирмы.
Как бы ему хотелось его смерти, однако это слишком сладкий подарок. С самого первого раза, когда Марина рассказала о нём, Колосов затаил ненависть к этому человеку. Хоть он ни разу не видел Исаковского вживую, это не мешало ему в своих заветных мечтах проводить над ним изощрённые пытки. Колосов вкушал сладковатый привкус крови в воздухе, и всё, чего ему хотелось – повторять эти пытки до бесконечности.
Он испытывал истинное разочарование, когда кто-нибудь или что-нибудь из реального мира развеивали все созданные им явления, когда всё одномоментно растворялось в воздухе как пар, выпущенный изо рта.
Зачем это вспоминать?
Колосов сам себе задавал вопрос и тут же, качая головой из стороны в сторону, возвращался обратно, в беспощадную реальность прошлого дня. Он вспоминал её светло-зелёные глаза, хладнокровно застывающие на одной воображаемой точке. Ещё через некоторое время он заметит, что она мертвецки спокойна.
Она же никогда не была спокойной – вздрогнув, он неожиданно поймал себя на этой мысли. Страшные перемены происходили в ней в тот момент, и уже, как только он пытался что-то понять в сложившейся ситуации, она тихо и безмолвно обнимала его, как будто в последний раз.
– Прошу, Марина, не надо, – повторял сквозь слёзы Колосов и чувствовал, как его сердце сжималось, словно клочок бумаги.
– Сволочи! Как же я вас ненавижу! Как такие существа могут жить?!
Он пытался её успокоить: приглаживал светло-русые волосы, обнимал и целовал в шею, как она любила. Затем покрывал легкими поцелуями её мокрые от слёз глаза.
– Успокойся, дорогая, любимая моя, всё пройдет, – говорил он, а сам в то же время начинал про себя думать:
«Что я делаю?»
Сидя на кровати и вцепившись длинными руками в густые тёмно-русые волосы, Колосов промычал и опрокинулся лицом на подушку.
Зачем-то он начал её успокаивать, прекрасно зная, что она этого не выносит.
Резко прекратив рыдать, она оттолкнула его и выбежала в коридор коммуналки. Быстро взяв сумку, она накинула сверху пальто и надела сапоги. Всё произошло так быстро, что лишь на пороге он успел схватить её за рукав и прокричать хриплым голосом:
– Куда же ты?! Не делай глупостей!
Взгляд Марины был отрешённым, но она проговорила твёрдым голосом:
– Глупо продолжать всё это. Мечты маленькой девочки по имени Мэри не сбылись. А это серьёзное нарушение моего внутреннего баланса. Я поеду к сестре, как только буду у неё, я тебе позвоню, – закончила Марина и развернулась к выходу.
Она не сказала слов на прощание и не подарила последний поцелуй. Вихрем пролетев коридор, Марина громко захлопнула дверь. В тот самый момент Колосов, словно Кай из детской сказки, ощутил холодное дыхание рядом с собой. Впервые в жизни всё смешалось в его подсознании. Внутренний голос вопил, стараясь истошным криком донести важные слова:
– Это Смерть!
Леденящее дыхание, словно сквозняк, ощущалось от закрывающейся за Мариной дверью. Внутренний мир, как и тело, парализовало на целые сутки.
Этот момент во всей жизни Колосова стал самым ужасным и невыносимым из-за нескончаемой боли, навечно нарушающей баланс между его прошлым, настоящим и будущим.
Можно ли назвать это ссорой? – задавался он очередным вопросом.
Он этого не знал.
Уже утро. Он лежит в кровати и по-прежнему ждёт звонка. Все предыдущие тридцать попыток дозвониться на её мобильный телефон не увенчались успехом – на первые десять звонков она не брала трубку, а затем её телефон вдруг оказался вне зоны действия сети. Тогда он решил попробовать дозвониться до её двоюродной сестры Жени. Спустя несколько гудков наконец услышал её голос.
– Алло, Женя, привет, это Ярик, а Марина сейчас у тебя? – спросил он дрожащим голосом.
– Привет, Ярик. Нет, послушай, вчера она позвонила мне и сказала, что приедет сегодня днём.
В голову Колосову резко вонзился невидимый острый осколок, но он продолжил задавать вопросы:
– Странно, ты уверена в этом? Она же вечером собиралась к тебе. Где же она? – Он чувствовал, как еле шевелятся губы. Не выдержав, он начал нервно теребить волосы.
Она старалась не паниковать и говорила спокойным тоном:
– Послушай, я не знаю, что происходит и где моя сестра. Если ты сам что-нибудь узнаешь, то позвони мне обязательно, а пока я обзвоню родителей. Всё будет хорошо, Ярик, не переживай. – На том конце голос постепенно сужался, пока не начал полностью исчезать.
– Хорошо, позвоню, слышишь? Позвоню! – крича в трубку телефона, Колосов только через некоторое время понял, что связь оборвалась и на том конце просто положили трубку. В уши ударил резкий звук прерывания связи, как будто это был его собственный крик в быстрой перемотке.