Фонтаны рая (сборник)
Шрифт:
Мы восстановили роскошную многокомнатную каюту, которую занимал Джон Джекоб Астор. Вы увидите личные вещи и предметы роскоши, сопровождавшие одного из богатейших людей своего времени в его путешествии из Лондона в Нью-Йорк. Чтобы нагляднее представить, каким состоянием владел этот человек, достаточно сказать, что он мог бы купить дюжину таких кораблей, как «Титаник». А наряду с этим царством роскоши мы можем показать вам потертый сундучок с инструментами. Они принадлежали ирландскому ремесленнику Пату О’Коннору, севшему на корабль в Квинстауне. Подобно многим своим соотечественникам, он решил искать лучшую долю в Америке,
Двое этих людей — полярные точки, между которыми пролегло множество социальных слоев. «Титаник» — настоящая сокровищница для историков, экономистов, художников и инженеров. Но помимо всего, о чем было сказано, «Титаник» обладает своей особой магией. Недаром его история не забывается и не тускнeeт даже сегодня. И ее нужно рассказывать каждому новому поколению, чтобы люди помнили о том, как судьба умеет наносить удары и как цепь случайностей становится неотвратимой бедой.
Дункана так захватил рассказ, что он не сразу узнал женщину, которая вошла в Гранд-салон и встала у белой с позолотой двери.
Даже в защитной каске и бесформенном плаще, закрывающем ее от шеи до колен, Калинди выглядела на редкость элегантно.
Игнорируя удивленные взгляды ван Хайеттов, Дункан встал и пошел прямо к ней. Подойдя, он молча обнял Калинди и поцеловал в губы. Пятнадцать лет назад она казалась ему высокой, а теперь, чтобы поцеловать ее, Дункану пришлось нагнуться.
— И это — через пятнадцать лет! — воскликнула Калинди, высвобождаясь из его объятий.
— Ты ничуть не изменилась.
— Лжец! Надеюсь, что все-таки изменилась. В двадцать один год я была безответственной хвастуньей.
Стремительно начавшийся разговор застопорился. Они смотрели друг на друга, ощущая, что взгляды собравшихся тоже устремлены на них. «Все, наверное, решили, что мы давние любовники, — подумал Дункан и мысленно усмехнулся, — Если бы!»
— Дункан, дорогой… Прости, но здесь меня почему-то всегда тянет говорить церемонным языком начала двадцатого века… Мистер Макензи, я вынуждена на несколько минут вас оставить, дабы уделить внимание и другим гостям. А потом мы вместе продолжим экскурсию по кораблю.
Дункан смотрел, как Калинди грациозно движется по Гранд-салону, ненадолго задерживаясь возле каждой группы собравшихся. Наверное, так и должен себя вести опытный администратор, которому необходимо убедиться, что все идет по плану. Интересно, сейчас она тоже играет одну из своих ролей? Или перед ним настоящая Калинди? И существует ли вообще настоящая Калинди?
Через пять минут она вернулась, но не одна, а со свитой помощников.
— Дункан, хочу тебя познакомить с капитаном Иннесом. Он знает о «Титанике» больше, чем строители корабля. Капитан будет нашим экскурсоводом.
Они пожали руки. Дункан узнал его голос.
— Мне очень понравился ваш рассказ, капитан. Сразу чувствуется, когда встречаешь настоящего энтузиаста.
Целый час они путешествовали по палубам и трюмам «Титаника». Защитная одежда оказалась как нельзя кстати. Палубу G, находившуюся почти в самом низу, все еще покрывала грязь вперемешку с мазутом и угольной крошкой. Несколько раз Дункан натыкался на металлические лестницы и вентиляционные трубы, ударяясь о них головой. Но он не роптал: только недра корабля давали настоящее представление
Когда Дункан «повторил алфавит в обратном порядке», поднявшись с палубы G до палубы А, он уже едва держался на ногах (капитан Иннес обещал, что вскоре починят и пустят корабельные лифты). Ланч, поданный в курительном салоне первого класса, был весьма кстати.
Улучив момент, он сказал Калинди, что хотел бы встретиться с нею там, где им никто не будет мешать. И вновь Дункана поразила ее непонятная уклончивость. Нет, она держалась с ним очень дружелюбно; похоже, она была искренне рада его видеть. И все же что-то ее настораживало. Дункан ощущал, что Калинди держит его на расстоянии, словно он был носителем титанских микробов, опасных для землян.
— Так мы еще увидимся или нет? — не выдержал Дункан.
— Я позвоню, как только кончится сезон, — ответила Калинди.
Опять расплывчатая фраза! Какой сезон? И когда он кончится?
«Энигма Ассошиэйтс» не разочаровала Дункана, зато вице-президент компании… Ему стало грустно. Все тридцать минут пути в вагоне пневматического метро, связывающего Нью-Йорк с Вашингтоном, Дункан пытался найти хоть какое-то объяснение странному поведению Калинди. Слава богу, ван Хайетты задержались в Нью-Йорке. Меньше всего Дункан был сейчас настроен вести вежливую беседу ни о чем.
Наконец он решил, что лобовая атака бесполезна. Если он, как обезумевший от любви юнец, будет донимать Калинди, то сделает еще хуже. Есть проблемы, для разрешения которых требуется время (если они вообще решаются).
У него на Земле множество дел, и они помогут забыть Калинди… Постепенно, по часу в день.
Глава 23
ЭХНАТОН И КЛЕОПАТРА
Сэр Мортимер Кейнс сидел в кресле у себя в кабинете на Харли-стрит [18] и с чисто клиническим интересом смотрел на Дункана Макензи. Точнее, на экран коммуникационной консоли, поскольку сам Дункан Макензи находился сейчас по другую сторону Атлантики.
18
Харли-стрит — улица в Лондоне, где расположены кабинеты преуспевающих врачей.
— Стало быть, вы — последний из рода знаменитых Макензи. И вы не хотите оказаться самым последним.
Это было утверждение, а не вопрос. Дункан не стал отвечать. Он продолжал молча разглядывать человека, который почти в буквальном смысле был его творцом.
Мортимеру Кейнсу было под девяносто. Обликом своим он напоминал косматого старого льва. В нем ощущалась властность, но — смешанная с усталостью и отрешенностью. Полвека он был ведущим генетическим хирургом Земли и давно уже не ждал, что жизнь преподнесет ему какой-нибудь сюрприз. Однако Кейнс пока не утратил интереса к человеческой комедии.