Формула счастья

Тарасова Ирина

— Светланка, мне денежки нужны за квартиру платить, — заискивающе пропела мачеха. Светлана только вздохнула: понятно, все заначки кончились, нужны деньги на горючее.

— У меня нет денег, — устало ответила девушка.

— Давай деньги, — протягивая руку, потребовала мачеха. — В квартире живешь, а платить не хочешь!

— Я тебе уже два раза за последнюю неделю давала деньги «на квартиру», забыла, что ли? — возмутилась Света.

— Нам квартплату повысили, не знаешь, что ли?! — Мачеха почти перешла на крик.

— Твоя квартплата —

это бутылка, опять напьешься как свинья! Ничего не дам, надоело твое пьянство!

— Ну-ка вытряхивай карманы! — Глаза мачехи налились кровью, а руки со скрюченными от артрита пальцами потянулись к карману Светиной шубы.

— Не смей! Я не позволю себя обыскивать!

От мысли о том, что эта мерзкая женщина залезет сейчас к ней в карман, Светлану замутило. Она никогда ничего не скрывала от матери, и, хотя жили они небогато, она по крайней мере не голодала.

— Скажи фифа какая! Быстро вытряхивай карманы, а не то пожалеешь, что на свет родилась!

Тяжелое и потное тело мачехи уже нависало над ней. Но тут раздался резкий стук в дверь. Света, словно спасаясь, даже не задав дежурного вопроса «Кто там?», сразу открыла. На пороге стоял Павел, держа в руке блокнот:

— Ваша фамилия?

— Коробейникова, — растерянно ответила девушка.

— Светлана, правильно?

— Да.

— Вы прошли первый тур конкурса на замещение вакантной должности секретаря-референта фирмы «Промэлектрикинтернэшл». Возьмите с собой паспорт и документ об образовании, вас ждут на собеседование, машина внизу, — быстро и уверенно сказал Павел.

Мачеха недоуменно взглянула на Свету, потом на хорошо одетого молодого мужчину и направилась к окну, чтобы проверить, там ли машина. Света быстро достала из кармана шубы деньги и протянула Павлу:

— Подождите меня, пожалуйста, в машине, я мигом.

Павел вышел. Светлана сняла шубу и юркнула в ванную комнату. Она знала, что мачеха сейчас роется в ее карманах, и усмехнулась. Принимать ванну сейчас нет времени, но она успеет принять душ и переодеться. У нее есть хороший костюм, в котором она сдавала экзамены, импортные ботиночки без меха, не слишком старые и из натуральной кожи. А куда, интересно, он ее повезет? Впрочем, неважно куда, а главное — отсюда!

Пока она одевалась и в спешке кидала документы и кое-какую одежду в свою единственную, видавшую виды сумочку, мачеха подозрительно смотрела на нее.

— Зарплата в валюте будет? — как бы между прочим поинтересовалась она.

— Нет, по курсу, — быстро сориентировалась Света.

— Сколько?

— Меня еще не приняли.

— Все равно должна будешь отдавать в семью.

— Посмотрим, — бросила Света и захлопнула дверь.

Стук закрываемой двери гулом отозвался в ее груди, она почувствовала горячий ком в горле, сердце бешено забилось, а колени чуть не подкосились. Чтобы не упасть, она прислонилась к грязной стене подъезда, где еще, наверное, до нашей эры было нацарапано самое распространенное короткое слово. «Я сюда больше не вернусь», — подумала она, усилием воли заставляя двигаться ставшие как будто чужими ноги. Она поправила ремешок сумочки на плече и, глубоко вздохнув, поспешила вниз.

Павел сидел в машине. Что заставляло его помогать этой нелепой девчонке, он и сам не понимал. Она напоминала ему маленького, затравленного щенка. Захотелось вдруг отогреть и накормить. Увидев грязный подъезд, обшарпанную дверь и услыхав хриплый женский голос, он понял, что у девчонки совсем не сладкая жизнь и что вряд ли она сегодня сможет отдохнуть дома после своей изнуряющей работы. Неужели ему трудно устроить маленький праздник для этой девчушки! К тому же мать давно просила познакомить ее с «его девушкой». Интересно, как она отреагирует, увидев эту простушку?!

Девушка открыла дверь машины и села на заднее сиденье, прервав его размышления. Она расстегнула шубу, как будто ей было жарко, втайне стесняясь давно свалявшегося и потемневшего от времени искусственного меха, но, заметив дырку в подкладке, опять запахнула полы. Стараясь казаться веселой, она спросила:

— Это правда?

— Что?

— Насчет собеседования?

— Ах да… Конечно, нет. Но ведь нужно было как-то тебя выручать, — ответил он и протянул ей деньги. — Возвращаю в целости и сохранности.

— Спасибо, — ответила Светлана. — Здесь вся выручка, а моя мачеха — больная женщина.

— Что, клептоманка?

— Хуже… — Светлана вздохнула с горечью. — Алкоголичка. Когда она работала, так еще не так пила, а сейчас ужас какой-то… Но я не хочу об этом.

— А работа твоя тебе нравится? — чтобы сменить тему, спросил Павел.

Светлана возмущенно взглянула на него: уж не издевается ли он?

Павел смотрел на дорогу. На его лице не было усмешки.

— Конечно, нет, — ответила Светлана. — Что в ней хорошего? Целый день на улице, да и утомительна она своей примитивностью.

— Ты не беспокойся, мы поможем тебе найти работу. — Он пристально посмотрел на свою случайную знакомую и спросил: — Ты совершеннолетняя?

— Профессия интердевочки меня не привлекает, — выпалила Светлана.

Павел, усмехнувшись, оглядел с ног до головы ее щуплую фигурку, скользнул взглядом по растрепанным, чуть влажным, плохо подстриженным волосам и ненадолго задержался на лице — оно было очень худым и бледным. На тонком прямом носике восседали очки в тяжелой, громоздкой оправе.

— Я думаю, у тебя мало для этого данных, — сказал Павел.

Светлана от таких слов вспыхнула. Когда-то мама, любуясь ею, называла ее фарфоровой Златовлаской. Но мама умерла вот уже шесть лет как, и с тех пор она не слышала ни от кого таких ласковых слов.

— Да ты не обижайся, — стараясь загладить невольно причиненную обиду, быстро заговорил Павел. — Ты очень мила, но в тебе нет того, что нравится мужикам. Ты больше ребенок, чем женщина. Так все же сколько тебе лет?

— Двадцать, скоро будет двадцать один.