Форпост - 3
Шрифт:
«Всё одно и то же. Эх, люди, люди…»
Правда был в рассказе капитана один момент, который Ваню здорово смутил. И речь тут шла не о матушке-прорицательнице (о которой Костя сказал всего пару слов, но, правда, с большим уважением), а о духовенстве.
В той общине, которую представлял Кольцов, существовала ГОСУДАСТВЕННАЯ ИДЕОЛОГИЯ.
Воинственное и нетерпимое к любому инакомыслию православие.
Это было круто! У него в Севастополе ничем таким и не пахло. Все жили
Услыхав о том, что всей контрразведкой в Новограде заведуют попы, Маляренко немного струхнул. Его, Ивана, борзое заявление отцу Илие о его, так сказать, воинствующем атеизме, теперь показалось Ване чересчур опрометчивым. Масла в этот огонь подлила информация о том, что этот садист-вонючка (определение К.С. Кольцова) является правой рукой и первым замом самого отца Петра, человека, которому они все обязаны самим своим существованием и который и является духовным лидером… эээ… нации.
Вот об отце Петре Кольцов говорил долго, обстоятельно, часто осеняя себя крестом. Ваню от такого отношения к этому человеку проняло. Было заметно, что уважение бывшего тренера по вольной борьбе к отцу Петру не показное.
— Да. Как залетели мы в эти горы, так такой бардак начался… И ведь самое поганое, что не только нашего народу там было, а всяких… тоже хватало.
История была банальна и проста как мычание. Среди заброшенных в заросшие лесом горы на берегу моря сотен русских людей оказались сотни же таких же заброшенных не русских. Турки, сирийцы, иранцы. Одних курдов было больше трёх сотен. И только среди русских количество женщин было примерно равно количеству мужчин. Понятно, к чему всё это привело.
— Вооот. А у нас, так получилось, полный разброд был и шатание. Кто в лес, кто по дрова. В общем они нас так подмяли, что и вспоминать не хочется. Те кто посильнее, да пошустрее — женщин своих в охапку и дёру. Подальше. Чего эти с бабами нашими делали… э-эх… кто против слово скажет — того тоже. Меня с пацанами моими не трогали, боялись. Хор к нам женский прибился. Да там стычки всё равно были… через день. А потом с юга к нам пришёл поп. Самый настоящий. Ряса грязная рваная. Сам побитый. И тогда…
Христианского священника никто лишний раз старался не трогать и державшие горные долины вожаки общин пропускали его к себе беспрепятственно. Что и стало, в конечном итоге, их наиглавнейшей ошибкой.
— Всё понятно, Костя. — Маляренко зевнул, ничего не ново под луной. — И вы им дали.
— Даааа. — Кольцов аж зажмурился от удовольствия. — Дали. Всего то и нужно было организоваться. Вождь нужен был.
— Отец Пётр?
— Нет. Полковник всё это дело организовал. Батюшка тот больше говорил. Людей поднимал. А полковник — тот ещё вояка оказался.
Оказалось, что в Новограде единоначалия не было. Были две ветви власти. Светская
На этом месте рассказа Ваня не вытерпел.
— А вы точно православные?
Сам Маляренко, будучи атеистом, всегда гордился тем, что Церковь его народа такая миролюбивая и, так сказать, добрая. Без инквизиции.
— Точно, Ваня, точно. Просто времена нынче другие. Не время щёку подставлять. Сам понимаешь — ударили тебя по правой щеке…
— Ну да.
— … подставь левую… руку… а потом присядь и бей снизу в челюсть. А лучше — ножом в живот.
Даже в ночной темноте было видно, как закаменел взгляд Кольцова.
— Насмерть. Сразу. Наповал.
«Видать сурово им пришлось»
Кстати, сам Кольцов тоже оказался шишкой в местной иерархии не из последних. Первый зам и правая рука полковника. Эта безымянная лодка с её экипажем была единственным дальним дозором и разведкой Новограда. Соответственно и люди в этой команде были, самые что ни на есть отборные. Два первых зама и их лучшие люди.
— Большинство в экипаже, конечно, мои пацаны. У Ильи здесь сейчас только Лёвка да Василий остались. А Алексея твои убили.
Кольцов легко и с удовольствием рассказывал Ивану, совершенно незнакомому ему человеку, о том что, где, как и сколько. Маляренко впитывал в себя информацию, как губка и с каждой минутой всё больше успокаивался. Похоже было, что живым покойником считал себя не только он, но и все остальные. Иначе с чего бы это один из руководителей общины стал так запросто сливать ему информацию?
Новоград был ПЕЩЕРНЫМ городом. Причём пещёры были ИСКУССТВЕННЫМИ. Прямоугольного сечения. Расположены они все были на одном уровне у подножья невысокой горы, а прямо перед выходами из всех этих пещер лежало ровное поле, по которому протекал чистый ручей.
Ваня восхитился.
«Ни хрена себе! Да этим ребятам все условия обеспечили!»
И, конечно, к этим самым пещерам, где за замурованными входами их ждали посылки из прошлого, их привела матушка Анастасия Ивановна. Тогда ещё просто Настя, а ныне супруга батюшки Петра.
Ваня снова восхитился. Поп разыграл всё как по нотам.
«К светлому будущему… угу… железной рукой. Вернее горящим сердцем, молитвой и мечом»
Там, в этих очень удобных пещерах, все семь сотен человек и жили.
— А чего. Летом прохладно. Зимой тепло. Удобно. Места навалом — на голове друг у друга не сидим.
— А этих? Всех?
Маляренко чиркнул себя по горлу.
— Да ну, ты что… нет, конечно. Телогреечка, номерок и по этапу!
Кольцов ухмыльнулся.
— Отрабатывают. Исправляются, так сказать. Урррроды. Была б моя воля…