Форвард платит за всё

Романов Владислав Иванович

— Решим, конечно решим, — усмехнулся Вершинин. — Потруднее это решить, чем с Госкомспортом разобраться — что верно, то верно. Но решим. Только в данной, конкретной ситуации все посложнее, чем вы думаете, — Вершинин тоже помолчал несколько секунд. — Этим делом уже давно Интерпол занимается. Года три назад стали появляться фальшивые купюры в Европе, причем доллары и в самых разных странах... Так вот, те и эти доллары, что обнаружены у Назмутдинова, вышли из-под одного станочка. И сейчас важно установить, как они попали к Бондаренко.

Он на тренировке был?

— Конечно, — ответил Лобов.

— Может быть, и ему подсунули, все бывает. Фарцовкой он давно занимается, это известно, а вот... — Вершинин не договорил, умолк. — Куда вас, Алексей Иваныч?

— Мне к Центральному телеграфу, — попросил Лобов.

В кабине для международных переговоров было душно. Алексей взмок еще и от того, что слышно плохо и надо кричать в трубку. Слышал он только одно слово Кармен: «Лешенька, Лешенька!..» А сам кричал и никак не мог докричаться.

— Я завтра позвоню! Слышишь, позвоню завтра!

— Лешенька! Я тебя не слышу! — кричала Кармен. — Лешенька!..

— Але! Але!

— Лешенька!..

Он повесил трубку и несколько секунд стоял у аппарата, пока в стекло кабины не постучали.

Проходя через зал, сквозь людской поток, Лобов вдруг услышал знакомый голос и обернулся. Спиной к нему, в такой же кабинке для международных переговоров, стоял Знобишин в неизменной зелено-красной клетчатой куртке. Ему тоже приходилось говорить громко, но говорил он по-английски — его рокочущий баритон доносился едва ли не до середины зала. Лобов в растерянности постоял несколько секунд, потом его толкнули, и пришлось выбираться из зала.

Выйдя на улицу, он сразу увидел вишневые «Жигули» Знобишина. Неожиданно подъехало такси, остановилось перед Лобовым, из такси вылез толстяк, и шофер, опуская козырек, раздраженно бросил: «В парк!» Лобов медлил: то ли пройти мимо, то ли спросить шофера, не по пути ли парк. Он растерянно стоял, держась за дверцу, пока не выглянул шофер.

— Ты оглох, что ли?! — выкрикнул шофер, но, узнав Лобова, расплылся в улыбке. — Алексей Лобов?! Садись!

Лобов сел и, захлопнув дверцу, заметил Знобишина, спешащего к своим «Жигулям».

— Куда прикажешь? — спросил, все еще улыбаясь, шофер.

— Если можно, вон за теми «Жигулями». Это парень из нашей команды. Олег Знобишин.

— Точно! — приглядевшись, радостно подтвердил шофер. — У вас с ним здорово все ладится! Гол ты в Испании забил потрясающий! Даже жена с сыном обалдели! Можно я им от тебя привет передам?

— Передайте, — кивнул Лобов.

Знобишин свернул на улицу Герцена, поднялся до Никитских ворот, миновал один светофор, а на втором свернул налево на улицу Палиашвили.

— В нашу стекляшку, смотри-ка... — удивился шофер, сворачивая вслед за «Жигулями».

Когда они подъехали, Знобишин уже выходил из

машины.

— Чуть дальше проедем, — попросил Лобов, — и я выйду.

Такси остановилось. Лобов расплатился.

— Так я скажу, что мы познакомились? — спросил шофер.

— Конечно, и привет передайте.

Подойдя поближе к кафе, Лобов через стеклянную стену увидел Бондаренко. С ним за столиком уже сидел Знобишин. Бондаренко ел, а Знобишин что-то объяснял, разводя руками. Потом Знобишин вытащил из кармана пакет, передал Бондаренко.

На другой стороне улицы, чуть заехав на тротуар, стояли серые «Жигули». В машине сидели Актер и Бегунок.

— Ну-ка, Актер, посмотри, — хрипло проговорил Бегунок.

— Это еще кто такой? — прильнув к стеклу, удивился Актер.

— Лобов, — ответил Бегунок.

— Наш любимый форвард?! — пропел Актер. — Как он внимательно наблюдает за моим подопечным! К чему бы это?

Лобов будто почувствовал на себе эти взгляды, обернулся и внимательно посмотрел на серые «Жигули». Актер даже отпрянул от окна. Но Лобов отвернулся и вновь стал наблюдать за своими одноклубниками.

— Кажется, этот форвард засек нас, — промычал Актер. — Давай отъедем, подождем на углу Герцена.

— Тихо! — оборвал Актера Бегунок.

Из кафе вышел Знобишин, сел в свои «Жигули» и уехал. Лобов снова обернулся в сторону серых «Жигулей», взглянул на номер — Т16-16ММ.

— Он засек и номер! — хмыкнул Актер.

— Ну и отлично! — откликнулся довольный Бегунок.

Вышел Бондаренко. Не спеша подошел к своей белой «Волге», медленно открыл дверцу, уселся за руль и так же медленно поехал в сторону улицы Герцена. За ним тронулись и серые «Жигули».

Лобов смотрел им вслед. Кто-то тронул его за плечо. Лобов вздрогнул, побледнел, обернулся. Перед ним стоял пожилой грузин в кепке.

— Извини, дара-гой. Не подскажешь, как пройти к гастроному «Арбат»? — вытирая лицо платком, спросил грузин.

— Эту кассету мне дали, чтоб познакомиться с «Барселоной», — сказал Алексей сыну, включая видеомагнитофон. — Видишь, Юрок, это наши знакомые из «Эспальола», а вот эти — барселонцы, мои будущие партнеры. Так что — изучай!

— А ты не будешь? — спросил Юра.

— Да я уж три раза эту кассету смотрел. Пойду спать. Ты смотри, пока не надоест, — как они сыграли, не скажу, — а потом выключишь.

Вера на кухне переводила статью из американского журнала.

— Ты что, уже спать?! — удивилась она.

— Устал. Завтра с утра на базу, там тренировка... Хочу почитать немного...

— Ты что-то увлекся чтением... — в ее голосе звучала ирония.

— Бывает... — отозвался Алексей и пошел в спальню.

Вера отодвинула работу и пошла за ним. Молча следила, как он укладывался, потом подошла, присела на кровать.