Фотография пришельца
Шрифт:
– Ну, может, это нам с тобой показалось?
Я просто диву далась, насколько человек может сам себя убедить, чтобы не видеть очевидного, если это очевидное ему непонятно.
– Двоим показалось? – спросила я.
Димка решил со мной не спорить. Он спросил:
– И что ты решила?
– Тайна Ричарда каким-то образом связана с «кораблем».
– С каким «кораблем»?
– С тем самым, который сегодня притащили из леса.
– И что мы должны делать? Лезть туда в темноте?
– Не совсем в темноте, – сказала я. – Я взяла с собой фонарь и плоскогубцы.
– Ты хочешь туда лезть?
– Не бойся, полезу я одна. Ты останешься внизу и будешь меня страховать.
– Слушай, – сказал Димка, – давай завтра. Когда светло будет.
– Завтра будет поздно, – сказала я. – Эту вещь он вытащит сегодня ночью. Я уверена. А мы с тобой не можем всю ночь сидеть возле «корабля» и стеречь его.
– А если он сейчас выйдет?
– Мы не в лесу, – сказала я. – Мы с тобой у себя во дворе. Стоит крикнуть – полдома сбежится.
– Это так… – Последний мой аргумент его сразил. И в самом деле, приключение было не очень опасное. Петечка наверняка услышит, если что. Я специально окно не закрыла.
– Пошли, – сказала я. – Покажу тебе, как он туда лез.
Мы подошли к «кораблю». Было совсем тихо.
В темноте корабль выглядел совершенно не так, как днем. Днем он был скучным и ржавым. Ночью – загадочным и почти живым.
– Вот тут он лез, – сказала я, зажигая фонарь. Луч фонаря сразу провалился в темноту, отразившись от погнутой балки.
Димка подсадил меня, я схватилась за стержни и подтянулась. Физически я развита хорошо, не жалуюсь. Правда, художественную гимнастику пришлось бросить, времени не хватает, а быть средней или даже второй я не люблю. Или первой, или никакой.
Я понимала, что надо попасть внутрь, в сплетение конструкций и щитов, непроницаемое глазу даже днем. И уж, наверное, Ричард шел по самому верному пути – он-то заранее все высмотрел.
Но это было нелегко даже для меня. Уж очень узко и как-то неловко проходил тот лаз. Фонарик мало чем помогал – его лучу все еще не во что было толком упереться.
Мне казалось, что я уже целую вечность ползу между железных конструкций, и тут еще, как только я остановилась, чтобы передохнуть, сзади, совсем близко, раздался громкий шепот Димки:
– Опасность!
Я потушила фонарик и сказала:
– Отойди от «корабля», мне сразу не вылезти.
И замерла.
Потом я услышала, как приближаются быстрые шаги.
Буханья двери я не услышала, значит, тот человек вышел не из нашего подъезда. Ничего, подумала я, Димка с тем, неизвестным мне человеком, если нужно, поговорит, отведет его. Меня же снаружи без прожектора не увидеть.
И вы представляете, как я удивилась, когда услышала голос Ричарда:
– Дима? Ты что здесь делаешь?
Я думаю, что Димка тоже очень растерялся, потому что в нормальном состоянии он никогда бы не спросил:
– А вы почему не через дверь вышли?
– А я еще не вошел. – Ричард коротко засмеялся. – Из гостей возвращаюсь, вдруг вижу – ты стоишь.
Лжет, сказала я себе, он вылез через окно и обошел вокруг дома. И сделал это по одной простой причине: не хотел, чтобы я услышала, как стреляет дверь. Значит, он очень спешит. Теперь все зависит от Димки. Только бы он меня не выдал.
– А я хотел проверить, – послышался голос Димки. – Мне показалось, что кто-то там ходил.
– И проверил? – Мне показалось, что в голосе Ричарда слышно раздражение. Я бы тоже на его месте раздражилась. Все время срывается его неизвестная операция.
– Да, – сказал Димка.
– Тогда иди домой, спать пора, завтра в школу.
– Завтра воскресенье, – сказал Димка.
– Все равно у детей и подростков должен быть режим. Непонятно, о чем думают твои родители.
– Они хотят, чтобы я дышал свежим воздухом, – сказал Димка. – Вот я и дышу.
Они помолчали. Вдруг мне стало так смешно, что я еле сдержалась, чтобы не фыркнуть. Я вспомнила, как однажды к нам пришли сразу два поклонника Дарьи. Они оба согласились пить чай, я им все поставила на стол. И они натужно молчали, стараясь пересидеть друг друга.
– Ну ладно, – сказал наконец Ричард. – Пойду, поздно уже.
– Идите, – сказал Димка, – а я еще погуляю.
Потом снова послышались шаги, на этот раз куда более медленные. Бухнула дверь.
Я снова включила фонарик.
И увидела впереди как бы стенку. Но не стенку, как в комнате, а стенку большого ящика. Погнутую с моей стороны. Я поднесла фонарик поближе и поняла, что посреди этой стенки есть тонкий, будто волосяной, круг. Очень точно в нее был врезан люк. Диаметром с голову.
Я толкнула его. Ничего не произошло. Я стала нажимать с разных сторон, потом постаралась подцепить отверткой. Ничего не вышло. Потом я пыталась заглянуть по ту сторону ящика, но там было такое сплетение металлических стержней и проводов, что от этой мысли пришлось отказаться.
Но у меня появилась идея. Я приложила ладонь к холодному металлу и стала медленно двигать круг. Сначала по часовой стрелке, а когда из этого ничего не вышло, то против часовой. И вдруг круг послушался меня. Это было потрясающее чувство – чувство победы! Круг начал двигаться, словно смазанный, и с каждым поворотом он выдвигался из стенки все больше и больше. И потом начал отваливаться так, что мне пришлось вжаться в железки, чтобы дать ему место рядом со мной.
За кругом была темнота. Я посветила туда фонарем.