Шрифт:
Фотография с прицелом
«Ну что, Пафнутьев, затянулась наша передышка. Пора приниматься за дело. Входи в свой кабинет, усаживайся в жестковатое, но привычное кресло, бери телефонную трубку и вперед. Без страха и сомнений».
«Так вроде молчит телефон-то», – ответил Пафнутьев сам себе и недоуменно огляделся по сторонам.
«Не переживай, Паша. Твой номер уже набран».
Так оно и было. Стоило Пафнутьеву протянуть руку к телефону, как раздался резкий
К примеру, деловой, срочный, спешный, когда надо срывать куртку с вешалки, хватать кепку и, не надевая ее, мчаться во двор к машине. А может, Худолей будет опять долго, вязко и многозначительно напоминать о невыполненном обещании. Он, видите ли, все ждет, надеется и верит.
Пафнутьев начнет убеждать его в том, что такая вот вера не безнадежна. Кое-какие мечты в жизни иногда все-таки сбываются. Ожидания Худолея совсем даже не беспочвенны. Заветная поллитровка очень скоро окажется в его тощеватых ладошках.
«Скорей бы!» – Худолей обычно заканчивал такие разговоры тяжким стоном.
Но сейчас Пафнутьев сразу догадался, что звонил не Худолей. Это был Шаланда, начальник полиции.
– Паша, – просипел он, задыхаясь так, как будто взбегал по лестнице. – Я буду у твоих ворот через десять минут! Нет, через пять! Ты меня слышишь?! Я уже рядом!
– Жду с нетерпением, – ответил Пафнутьев и положил трубку, твердо зная, что своим немногословием обидит Шаланду.
Тому явно хотелось, чтобы Павел начал бы выспрашивать, что случилось, где, когда, с кем. Он отвечал бы запутанно и нескладно. Пафнутьев нервничал и переспрашивал бы.
Он надел легкую плащевую куртку, клетчатую кепку, бросил на себя косой взгляд в зеркало у шкафа и вышел из кабинета. У ворот Павел стоял ровно через десять минут.
Шаланда уже ждал его в своем «газике».
– Что-то ты не торопишься, – проворчал он.
– Без нас ничего не случится.
– Уже случилось.
– Неужто смертоубийство? – спросил Пафнутьев без особого интереса.
– Паша… – Шаланда помолчал, ворочая желваками. – Значит, так. Давай договоримся. Шуточки потом, ладно? Обнаружены скелеты.
– Человеческие?
– Кошачьи.
– Вот видишь, Шаланда, и ты на шуточки скатился. Много скелетов?
– Три.
– Давние?
– Нет. – Шаланда все еще хмурился. – Лет десять.
– Значит, придется работать, – пробормотал Пафнутьев. – Далеко?
– Почти приехали.
– Ого! В черте города?
– Да, Паша, именно так. – Шаланда обернулся и в упор посмотрел на Пафнутьева с переднего сиденья. – Мои ребята навскидку прикинули – вроде женские. Если не девичьи.
– Крутовато, – заявил Пафнутьев, выходя из остановившегося «газика».
Шаланда присел рядом с ним на край обрыва и проговорил:
– Там, понимаешь, волосы длинные, бусы, правда, совсем дешевенькие, стекляшки. Ну и все остальное, что бывает в таких случаях.
– А что бывает в таких случаях? – спросил Пафнутьев.
– Сам не знаешь? Одежка, обувка. Босоножки…
– Значит,
– С чего ты взял? – удивился Шаланда.
– Босоножки, сам же говоришь. Колготки должны сохраниться, трусики.
Пафнутьев и Шаланда сидели на самом краю обрыва. За их спиной шла трасса. Машины неслись по ней сплошным потоком. Крутой обрыв, заросший кустарником, заканчивался метрах в двадцати внизу. Дальше росли деревья покрупнее. Там располагался небольшой парк, а за ним – речка.
Перед парком вразброс стояли два самосвала, ковшовый экскаватор. В тени сидели несколько рабочих.
– Чем они тут занимаются? – спросил Пафнутьев.
– Площадку расчищают. Танцы-шманцы. А может, что-то спортивное соорудят.
– А где скелеты?
– Вон вешка с метелкой на конце. Пойдем, посмотрим?
– Конечно!
Зрелище было печальное. Земля, взрытая экскаватором. Кости, торчащие из глиняных комков.
Пафнутьев видел, что они человеческие. В одном месте он рассмотрел частокол челюсти, подошел, пригляделся. Все зубы были на месте, никаких провалов, эмаль совершенно не стерта, значит, молодые.
Он так и сказал Шаланде:
– А зубы-то прекрасные. Ты прав, Шаланда. Похоже, здесь действительно девочек зарыли.
– Найти бы злодеев, а, Паша?
– Что-то подсказывает мне… – начал было Пафнутьев, но тут же замолчал так резко, словно сам себе рот заткнул.
– Нет, Паша, говори! – Шаланда ухватил Пафнутьева за полу куртки и уставился прямо в его физиономию своими маленькими горящими глазками. – Говори, Паша! Начал, так не молчи! Ну!
– Что-то, Жора, подсказывает мне, что мы их найдем, – медленно произнес Пафнутьев. – Эти шалунишки не могут исчезнуть так, чтобы никаких следов не оставить. Если, Жора, ты этого не знаешь, так я тебе открою истину – они никуда не деваются, не исчезают с глины, песка, из совести и памяти. Даже вода все помнит! – вдруг заорал Пафнутьев.
– Мысль, конечно, свежая, – заявил Шаланда и усмехнулся. – Но где-то я ее уже слышал.
– От меня, конечно, – заявил Пафнутьев. – Поможешь?
– Паша! – Шаланда прижал к груди пухловатые ладони. – Все, что скажешь, о чем только подумаешь и попросишь!.. Я мгновенно! Понял? Сей же секунд!
– Тогда слушай меня внимательно и не говори потом, что не слышал. Ты по званию кто?
– Сам не знаешь? – обиженно спросил Шаланда.
– Если бы не знал, не спрашивал бы. Ты же ведь настоящий полковник?
– Я слушаю тебя, Паша.
– Пока здесь не собрались толпы окрестных жителей, вызывай трех-четырех своих ребят. С черными пластмассовыми мешками. И с лопатами.
– Господи, Паша! А мешки-то зачем?
– Для скелетов.
– Ах да. Мне как-то и в голову не пришло.
– Пусть постараются положить каждый скелет в отдельный мешок.
– На всякий случай?
– Шаланда, на случай опознания! У кого-то в детстве нога была сломана, у кого-то шрам на голове остался, мало ли. У всех этих скелетов имена, фамилии, биографии, родственники. У всех у них есть еще и убийцы!