Французская магия (гет)
Шрифт:
— Тварь... — Я прошептал эти слова еле слышно.
— Ну и как всегда, деньги. Золото всегда манило к себе не слишком честных людей, и Дамблдор не стал исключением. Правда, стоит отметить, что взятым из вашего сейфа золотом сам для себя он не пользовался, гоблины, которые предоставили часть расписок, утверждают это совершенно точно. Так что на этом много проблем для Дамблдора мы не создадим — деньги шли на благотворительность и на финансирование детских приютов, как ни странно. В этом вопросе бородатый идеалист оказался на удивление честным. Возможно, часть денег ушла на какие-то другие проекты, но доказать мы это
— Значит, три обвинения? — Сириус Блек казался недовольным.
— Да, только три. Самовольное присвоение себе прав опекунства, сокрытие возможности распоряжаться денежными средствами, замалчивание подлинного завещания.
— И много удастся выжать из этого дела? — Я исподлобья посмотрел на Джеймса, еще не до конца оправившись от очередной порции грязи, ворвавшейся в мою жизнь.
— Его репутация в Англии серьезно пошатнется. Вы сможете раньше совершеннолетия сменить опекуна, к примеру — на вашего крестного. Плюс обретете большую независимость от директора, когда вернетесь в Хогвартс. Как максимум — Дамблдор уйдет с поста председателя Визенгамота из-за злоупотребления служебным положением в вашем деле и в деле Лорда Блека, но я бы на это не рассчитывал.
— А что будет с Дурслями? — Несмотря на ненависть, которую я к ним все еще испытывал, судебный процесс не казался мне подходящим наказанием, мстить чужими руками и уподобляться Дамблдору я не хотел.
— От Трибунала — ничего. Но детективное агентство предоставит собранные материалы полиции. Дальше — уже дело маглов, Статус секретности не позволит магам вмешаться в их судьбу открыто. На заседании Трибунала будет только их допрос с применением легилименции и Сыворотки правды, чтобы получить подтверждение наших обвинений в адрес Дамблдора.
— Не будет с ними ничего, — неожиданно откликнулся Сириус. — На последнем собрании Ордена Снейп обмолвился, что в Литтл-Уиннинге была боевая группа Пожирателей. Аластор аппарировал туда, обнаружил сгоревший дом и множество эманаций смерти. Дурсли уже ответили за всё по высшему разряду.
Я опустил голову. Нельзя сказать, чтобы я сильно сожалел о смерти Дурслей — иногда я сам желал им гибели. Но и такая вот, наверняка, донельзя мучительная смерть для них была незаслуженной.
— Если вы не против, я отправлю часть материалов Валленштайну. Но потребуется много времени, чтобы люди Трибунала проверили подлинность наших обвинений, возможно, пройдет несколько месяцев. — Джеймс встал, собирая папки.
17 июля 1995 г. Дом Блеков.
(господа и дамы, тут кое-кто кое-что у меня просил очень сильно, так что примите и распишитесь ))) )
Снова полутемный тренировочный зал, снова две фигуры, с палочками в руках, но состав участников на этот раз иной. Сириус, ехидно улыбаясь, сразу после завтрака убрался по делам, оставив на тренировке вместо себя Нимфадору Блек.
—
Посмеиваясь над какими-то собственными мыслями, Лорд Блек подошел к камину и, проговорив адрес Министерства магии, отбыл.
Так что теперь, проклиная мысленно на все корки коварство друга, Ремус старался сражаться в полную силу, не убив при этом молодую девушку. Пока что аврорская выучка не слишком помогала ей в дуэли против более опытного мага, но природная гибкость и способности метаморфа позволяли уклоняться от пропущенных или неизвестных заклинаний.
Один из домовиков, почему-то сидя спиной к сражающимся, пристально смотрел на сияние управляющих рун, покрывавших один из угловых камней, страшно гордый оказанным хозяином доверием.
— Осталась половина заряда! — Писклявый голосок Винни разнеся по залу.
— Хорошо, — сквозь зубы выдохнул распаленный дуэлью Ремус, бросая очередное заклинание в ловко увернувшуюся девушку.
На серьезную темную или стихийную магию сил девушки пока еще не хватало, но она работала очень старательно, обещая со временем превратиться в весьма опасного противника.
Какое-то время воздух в зале рассекали только многоцветные лучи, бьющие из палочек все быстрее и быстрее. Несмотря на то, что Нимфадоре пока не хватало знаний, чтобы принимать на выставляемые щиты все летящие в нее заклинания, нечеловеческая гибкость метаморфа позволяла ей избегать поражения.
— Bombarda! — взрывное заклинание ударилось не в щит, выставленный Люпином, а в очередную кучу обломков справа, осыпав не успевшего сменить защиту оборотня градом осколков, посекших одежду, но не сумевших пробить гораздо более прочную, чем у людей, кожу.
— Seco, Confundus, — брошенное следом за режущим заклинание ментальной магии, по задумке оборотня, должно было пройти сквозь выставленный первым щит, но девушка, прыгнув на стену и сделав в воздухе сальто, увернулась от обоих лучей.
— Inferflamio! Inflamario! Confundus! — Воспользовавшись тем, что оборотень замешкался со следующим ударом, девушка бросила в него сразу серию заклинаний, вкладывая в удары всю доступную силу.
Сбив щитом огненные удары и увернувшись от Confundus’а, Ремус метнул проклятье, очень похожее на изобретенное когда-то Снейпом, но чуть менее опасное. Десяток воздушных лезвий резанул тонкую фигурку, но прежде, чем сотканные из самой капризной стихии клинки прорезали нежную кожу, вокруг девушки вспыхнула защитная магия зала, не давая удару стать калечащим.
— Поражение! — Люпин опустил палочку, однако стоявшая неподвижно девушка будто не слышала его. Обхватив себя руками и уронив на пол палочку, она на глазах бледнела.
— Нимфадора! — Встревоженный маг бросился к ней, мысленно ругаясь на свою глупость: даже с частичной аврорской подготовкой еще не окончившая академию волшебница не могла быть серьезным противником.
Подбежав к остававшейся неподвижной девушке, Ремус осторожно отвел в сторону ее руки, ища кровавые пятна. Вместо этого разрезанная на ленточки воздушными лезвиями блузка девушки, ничем больше не удерживаемая, неожиданно развалилась, открывая нежную кожу груди, буквально светящейся в полумраке зала и напряженные алые соски.