Французские дети едят всё

Бийон Карен Ле

К родителям Филиппа – в каменный коттедж, оплетенный виноградом (как на картинке!), – мы прибыли как раз к обеду. Никогда не забыть мне тот обед. На залитой солнцем террасе Филипп и его родители сидели перед огромным блюдом, полным местных морепродуктов, большинство из которых выглядело крайне подозрительно. Я в жизни такого не видела и уж тем более не пробовала, поэтому решила не прикасаться. Тогда мне принесли огромную рыбину – морской язык. Мать Филиппа с гордостью рассказала, что купила ее утром в гавани, прямо с рыбацкой лодки. Я почувствовала себя беспомощной: мне никогда не приходилось есть ничего подобного, я понятия не имела, как к этому блюду подступиться, и сгорала от стыда, пока Филипп резал мою «камбалу» на глазах у изумленных родителей.

Я научилась

есть рыбу лишь много лет спустя. Когда пришло время кормить рыбой детей, признаюсь, мое отношение к ней все еще было, мягко говоря, неоднозначным. Поэтому не только мои дочери виноваты в том, что их рацион был весьма ограничен.

У Филиппа наши обеденные войны вызывали недоумение и раздражение. Его вполне устраивало спокойное отношение американцев ко многим вещам (он даже предпочитал американский стиль поведения строгим и чопорным французским манерам). Однако его раздражало то, как питались наши дети, особенно в сравнении с их французскими двоюродными братьями и сестрами, аппетиту которых можно было позавидовать. А уж его родственники-французы, глядя на моих девочек, просто теряли дар речи.

Дело в том, что во Франции дети едят все: фруктовые салаты и фуа-гра, шпинат и вонючий голубой сыр. Они едят такое, что и не снилось большинству американских детей (а также их родителям), – например кардоны [1] (не переживайте, я тоже не знала, что это такое). Кроме того, они едят то, чем все мы мечтаем кормить наших детей, – например, салат.

Раз в год мы наносим обязательный визит французским родственникам. Там я наблюдаю, как мои племянники глотают устрицы с таким восторгом, будто это попкорн, как трехлетние дети едят моллюсков, а беззубые малыши не воротят нос от соуса бешамель и овощного бульона. Встречаются дети с экзотическими пристрастиями: Дидье с энтузиазмом уминает la langue de boeuf (говяжий язык), а любимое блюдо Фабриса – museau `a la vinaigrette (маринованный свиной пятачок).

1

Испанские артишоки.

Дети во Франции едят так вовсе не благодаря генетической предрасположенности к «странной» пище. Как и дети всего мира, они обожают макароны, чипсы, жареную курицу и шоколад. Но едят большей частью не это. Невероятно, но факт: французским детям нравятся самые разные продукты и блюда, но едят они преимущественно здоровую пищу. Конечно, и во Франции можно встретить ребенка, испытывающего отвращение к некоторым продуктам (Филипп, например, ненавидел цветную капусту). Но в большинстве своем французские дети едят все, что им дают, причем с удовольствием. Американцев это поражает, а для французов абсолютно нормально.

Специалисты ломают голову над разгадкой «французского парадокса»: проводя за едой вдвое больше времени, чем американцы, не слишком ограничивая себя в сливочном масле, свинине и сырах, французы «сохраняют форму» – лишний вес, ожирение, сердечно-сосудистые заболевания беспокоят их намного реже, чем американцев.

Это относится и к детскому питанию. Родители во Франции мягко, но настойчиво вводят в детский рацион здоровую пищу, полагая, что дети должны без капризов съедать все, что им дают. Они побуждают детей проводить за столом больше времени (при хорошем поведении) и умудряются делать это времяпрепровождение столь же увлекательным, как видеоигры или телепросмотры. Дети во Франции любят есть, им нравится проводить время за обеденным столом. Но это не все: во Франции распространенность ожирения среди детей ниже по сравнению с другими развитыми странами. В большинстве стран (в первую очередь в США) процент детей с лишним весом и ожирением достиг небывалой отметки и продолжает расти, а во Франции этот показатель стабилен и даже снижается. И вовсе не потому, что дети сидят на диетах, – напротив, детские диеты здесь не распространены, в них почти никто не нуждается.

«Нет, мои дети

так не смогут! – возможно, думаете вы. – Мои дети не станут есть такое! Это слишком дорого! У меня нет времени!» Я тоже так думала. И на каждое из этих возражений получала обстоятельный ответ – к счастью, французы любят поговорить о еде. Самая распространенная тема для разговора за завтраком в большинстве французских семейств – что будет на обед. А за обедом кто-нибудь обязательно спросит: а что на ужин? Разговоры о еде – национальное хобби французов. Поэтому, когда я начала задавать вопросы, они были рады помочь.

Французы считают, что уделять внимание кулинарному воспитанию детей нужно с пеленок, еще до первого дня рождения. Когда ребенок начинает есть – это первое действие, которое он совершает осознанно, а затем и самостоятельно. Задолго до того, как научится ходить и говорить. Это обеспечивает прекрасную основу для дисциплины, для мягкого, но настойчивого обучения правилам жизни. Французский подход к пищевому воспитанию представляет собой режим, основанный на здравом смысле и традициях – неписаных правилах, о которых редко говорят вслух, однако соблюдают повсеместно. Как и большинство чужих обычаев, традиций и привычек, иностранцам они подчас кажутся загадочными, но стоит присмотреться, и ты понимаешь: в них нет ничего сложного.

Вот первое из подмеченных мною французских правил питания.

Французское правило питания № 1

Родители, вы отвечаете за «пищевое» воспитание и образование своих детей!

Это правило – основа французского подхода к гастрономическому воспитанию. Когда и что есть решают родители: только в установленное время, только за столом и только то, что будет предложено. В глубине души я понимала: это правило – гораздо более жесткое, чем мой подход, – пойдет детям на пользу. Но очень долго боялась его внедрить. Оглядываясь назад, понимаю, что была слишком зациклена на своих методах воспитания, которые в общих чертах можно охарактеризовать как «естественное родительство». Во всех книжках, которые я читала, написано: дети сами должны решать, когда и что есть; поощрять независимость в еде так же важно, как воспитывать самостоятельность в принципе. Или нет? Дети имеют право решать, что им есть?

Абсолютно недопустимо! – считают французы. – Absolument pas! «Прямая дорога к катастрофе!» – в один голос предупреждали свекровь, золовка, двоюродные сестры и братья мужа, его дядюшки и тетушки, а также друзья. Если учесть, что за столом их дети ведут себя как ангелы, к ним стоит прислушаться. Во время нашей первой поездки во Францию после рождения Софи, когда ей было всего восемь месяцев, я, раскрыв рот, смотрела, как ее ровесники едят абсолютно все, что им дают родители, и часами спокойно спят после каждого кормления! А Софи капризничала: баловалась с едой, плевалась и вообще воспринимала прием пищи как помеху, отвлечение от важных дел. Большая часть еды – даже сладкое яблочное пюре, размятый банан или йогурт – оказывалась размазанной по ее слюнявчику, рукам и моим коленям, на которых она предпочитала сидеть, воспринимая высокий стульчик орудием пыток. И не то чтобы она не хотела есть. Просто, когда она просыпалась ночью или после короткого дневного сна, ей хотелось молока. И только молока. С твердой пищей Софи была, мягко говоря, не в ладах.

Я считала себя плохой матерью и мучилась чувством вины. Софи явно пошла в меня, а не в свою французскую родню. У моей сестры есть любимая фотография, которую она показала Филиппу, когда я привела его знакомиться с семьей: я сижу на высоком стульчике, сжав губы, раскрасневшаяся от плача, а по комбинезончику психоделической расцветки размазано морковное пюре. На обоях за моей спиной – причудливый оранжевый рисунок, который, если присмотреться, тоже сделан морковью. По словам родных, они не на шутку воевали со мной из-за еды. И всегда проигрывали.