Франко
Шрифт:
— Не думайте, — заявляет он, — что препятствием является ваша бедность. Самое главное — ваша служба на почте, вот что!
Целя смотрела на «пана доктора» с немым изумлением.
— Да, сударыня, — уже свободнее и даже с каким-то. вызовом говорил доктор. — Ни мой отец, ни я, мы никогда не согласимся, чтобы моя невеста отправилась к венцу прямо из почтовой конторы... Даже в мыслях не могу себе представить ее на этом рынке, где бесстыдство и грубая сила борются за кусок хлеба. Представить себе вас, сударыня, в этой толпе, — для меня невыносимо унизительно!
Да,
Франко показывает, как буржуазная интеллигенция, оторвавшаяся от трудового народа, идущая в услужение к правящим классам, теряет свое достоинство, погрязает в мелочном стремлении к мещанскому благополучию, — личной карьере отдают свои помыслы, свою энергию и братья Калиновичи из романа «Близнецы».
•
«Нас убивает узость мировоззрения, неизбежно порожденная теснотой наших земель и ограниченностью внешних связей... Мало у нас интеллигенции, но и та разбита на атомы, враждует между собой из-за буквы, правописания, языка, фантастических грез о будущем, а в то же время не обращает внимания на окружающее, не делает того, что под руками. Невежественная и отсталая, не то что научно, но даже и социально, она не знает, чего держаться, куда и за кем идти...» — так писал Иван Франко польской писательнице Элизе Ожешко весной 1886 года.
Обращаясь к не столь уж далекому прошлому, Франко вспоминал, как он и его единомышленники впервые выдвинули требования «практической защиты интересов народа на экономическом и социальном поприще, служения интеллигенции интересам рабочего люда».
И что же? «Нас было мало, преследования властей охлаждали пыл, а у некоторых и совсем сломили волю. Теперь мы... не имеем сил даже на то, чтобы основать свой хоть небольшой журналец, который по каждому вопросу подавал бы голос в нашем духе».
В самом деле, после того как Франко вынужден был уйти из «Зари» и лишился таким образом украинской литературной трибуны, вопрос о печатном органе встал перед ним особенно остро.
Он издает «Литературно-научную библиотеку», затем участвует в организации нового украинского журнала демократического направления, названного «Товарищ».
Впоследствии Франко говорил об этом предприятии:
«В качестве опыта периодического издания, занимающего радикальные позиции, вышел в июле 1888 года журнал «Товарищ». Я был фактически его редактором, хотя он считался органом кружка университетской молодежи радикального направления».
«Товарищ» по выходе в свет сразу же был задержан полицией. Только через два месяца первый номер «Товарища» поступил в продажу и к подписчикам. Журнал привлек всеобщее внимание и быстро разошелся.
Еще 9 сентября 1888 года Франко писал Драго-манову: «Посылаю Вам первый номер нашего нового ежемесячного журнала «Товарищ». Он вышел еще в июле, но до сих пор вынужден был томиться в полиции...» Тут же писатель заказывал Драгоманову материалы для второго номера.
А уже 6 ноября он сообщал: «Товарища»
Так «Товарищ» прекратился на первом же номере.
В конце восьмидесятых годов Франко организовал и редактировал еще несколько непериодических сборников: «Костер», «Радуга», «Семена».
А сколько любви вложил он в подготовку литературного сборника, появившегося в свет под заглави--ем: «Первый венок. Женский альманах».
На страницах этого необычного альманаха выступили — из старшего поколения — Ганна Барвинок, Олена Пчилка; из молодых — Леся Украинка, Ульяна Кравченко, Климентина Попович, Наталия Коб-ринская. Здесь же напечатали свои произведения Ольга Франко, Анна Павлик, Днепрова Чайка.
«Содержание альманаха было оригинальным и свежим», — смог с полным удовлетворением сказать Франко.
Но, конечно, все эти альманахи не стали тем органом, который «по каждому вопросу подавал бы свой голос в нашем духе».
Потому-то многие произведения Франко так и не были в то время напечатаны.
•
По инициативе писателя в 1888 году образовался студенческий «Кружок славяноведения». На одном из его заседаний Франко в присутствии довольно большой аудитории прочитал доклад «Русская литература XIX века».
«Много о Пушкине» — записал в своих беглых дневниковых заметках молодой писатель-демократ Осип Маковей.
Сохранился авторский конспект этого доклада. Франко подчеркивал, что русская литература «породила ряд крупных и блестящих талантов, проложила себе дорогу к большой оригинальности и поднялась ныне до такого состояния, что ее смело можно поставить в ряд великих литератур цивилизованного мира, так что литературы таких народов, как французы, немцы и англичане, охотно заимствуют достижения русских писателей и находят у них содержание, литературные средства и идеи, новые для себя и способные дать новый толчок их собственному литературному творчеству».
Это замечательное выступление Франко осталось неопубликованным, и полный текст его до нас, к сожалению, не дошел.
Не была опубликована в этот период и другая его работа, сохранившаяся в архиве под заглавием «Формальный и реальный национализм». А в ней писатель развивал и углублял тему, поднятую в докладе.
Статья была им написана в 1889 году в ответ на буржуазно-националистические выступления в новом львовском журнале «Правда» — Конисского, Антоновича, Зиньковского.
«Деятели» этого лагеря пытались дискредитировать русскую литературу, вновь и вновь стремились они внушить молодежи, будто бы только «своя земля» должна их интересовать и волновать, будто бы украинской культуре враждебно не только правительство царской России, а и русская интеллигенция, весь русский народ.