Франт 3
Шрифт:
— Да остынь ты, захватчик-агрессор. Верни уже кровь назад к мозгу.
А? Да, точно, в общем прежде чем что-то предпринимать, нужно допросить оберштурмбаннфюрершу, чтоб прояснить где Толстая.
— А откуда ты, кстати, знаешь звание этой дроу? Ты ведь постоянно у меня уточняешь: какое оно тут у кого.
В кино видел(пожав плечами). Черно-белом, про разведчиков. Там еще Айсман одноглазый был и…
— Что-то у тебя все познания из кинематографа. Заведешь ты так нас однажды, опираясь на свои так себе источники информации, в какую-нибудь неприятную… Постой, что значит «черно-белое». У вас что же там, и
Ага-ага, а черно-белое значит, для битв на мечах в порядке вещей? Не знаю, Сань(вздохнув). Сам же прекрасно понимаешь, как оно непойми откуда всплывает в голове. Да и у вас тут разве нет еще цветного? Какие-нибудь «Унесенные Ветом».
— Не знаю о чем ты.
Ну как же? Там еще… Стоп! Это Соня там? Куда ее ведут?
Со стороны поля с пленными и правда двигались трое, одной из которых и была как раз наша рыжая.
— Да стой ты! Куда рванул? Вот же ж у тебя беда с гормонами. Еще и Гессенка своими непотребствами масла в огонь подлила. Возьми уже себя в руки, в конце концов, и начни думать головой!
Сам знаю, но была бы у меня моя… э-эм, нейросеть? Серьезно? Хм. В общем, Сань, похоже раньше у меня была одна такая штука в теле, что не позволяла моему молодому и горячему организму творить дичь всякую, вот как сейчас. О! Видишь? Опять оно откуда-то само всплыло.
Толстую, тем временем, уже одетую, а не как последний раз когда я ее видел, вели двое конвойных-дроу, жадно прикипев своими похотливыми взглядами ко всему оголеному, а нынешнее одеяние светлой эльфийки в некоторой мере способствовало тому.
Сейчас рыжая была обряжена в явно великоватую для нее гимнастерку без знаков различия, что словно платье едва не до колен, была стянута на тонкой талии широким солдатским ремнем. Через плечо перекинута заметно похудевшая санитарная сумка, и похоже это вовсе не та, с которой младший санинструктор была раньше.
Вроде бы сносный облик, вот только то, во что пленница была обута, вызывало мягко говоря диссонанс. Это были… сандалии, хотя нет, скорее сапоги чуть выше колен, но из довольно редко расположенных кожаных ремней где-то дюймовой ширины. Венчало всё это безобразие, наличие высоченных каблуков.
Секс-шоп, блин, какой-то. Слушай, Сань, а вы за что тут воюете(едко)? Полагаю, вовсе не за жизненное пространство и ресурсы, а сдается мне, чтобы покрыть побольше врагов. Не?
— Не ёрничай. Ей что дали, то она и обула. Всё лучше чем босиком.
Не, ну так-то ей к её ошейнику очень даже идет(обозлено). Наверное это с ней ее подружка дроу поделилась.
— Ты еще ничего толком не знаешь, но уже напридумывал себе как баба и ревнуешь к этому напридуманному. Лучше включи голову и подумай: зачем она от лагеря идет, да еще и с санитарной сумкой?
Согласен, Сань. Что-то я и правда как последний мудак себя веду. Девочка наверное пошла на… всякое, чтобы ее отпустили раненных обиходить, а я тут…
Когда конвой уже наконец добрался до дома Гессенки, оттуда навстречу им радостно вывалила хохочущая толпа довольных времяпрепровождением и пребывающих слегка под шафе тех самых пятерых… коллаборантов, что как видно продали Родину за бочку варенья и корзину печенья, ну или за смуглые прелести, уж не знаю, начав сотрудничать с врагом…
— Опять ты навыдумывал? Да просто это командиры, а таких и содержат отдельно от простых бойцов, и отношение к ним гораздо более гостеприимное, так сказать. А то что тут верховодит дроу и она, как и любая типичная дроу, решила повеселиться с бравыми красными командирами, которые у нее «гостят», так тут ничего такого. Многие наши парни даже счет ведут: скольких «чернушек» они уже того, ну а те, в свою очередь, со сколькими «снежками»… за раз. Я вот и сам как-то… кажется(в смятении). Но это не точно(едва не паникуя).
Куда я попал(подавленно)?
— Короче вон, смотри(делано бодро). Рыжую уже завели, а этих весельчаков поконвоировали к их избушке. Ну той самой, до которой мы с тобой так и не дошли, а там, судя по всему, как раз командиров с политработниками и содержат. Так что никто Родину не предавал. Скажешь тоже(ворчливо).
У вас тут что, комиссаров не расстреливают на месте(всё также невесело)?
— Зачем(с искренним удивлением)? В смысле, я не уверен, но вроде бы нет. Кажется ничего такого… не всплывает в памяти.
Знаете что… Александр? — спустя минуту невеселых раздумий, решил я-таки высказаться на тему вновь открывшихся обстоятельств, при этом с трудом сдерживаясь и «глотая», так и прущую из меня ненормативную лексику или по крайней мере заменяя ее приличными, хотя скорее не обидными, аналогами. — Я конечно не хочу обижать ни вас, ни ваш мир, но мне этот… вертеп… не по душе. И красные командиры… эти… не вызывают у меня… солидарности, а ваши прошлые похождения, подпоручик… оптимизма. Да и себя я не на помойке… В общем, я как тот кто всецело разделяет и поддерживает главное правило охотников за привидениями… решительно осуждаю эти ваши… обычаи. Я всё сказал!
— Кость, ну чего ты? Я и сам, не сказать что обрадовался, когда узнал что мы тут таким не брезгуем(вздохнув). Но может я чего-то там напутал(с надеждой), в своей памяти? И это, я ж Саниэль, а не этот… Ксикандер, — спустя еще минуту, с несколько виноватыми интонациями, обратился ко мне мой «попутчик», а потом вкрадчиво поинтересовался. — А что за правило такое, ну этих… охотников за призраками?
За приведениями(бескомпромиссно)!
— Ну за приведениями(примирительно).
Не скрещивать лучи!
— А! — спустя минуту наконец догнал ушастый и горячо заверил. — Поддерживаю!
Ладно, пойдем заглянем, что там наша рыжая… с дроу(раздраженно).
Когда же я, затаив дыхание и под прикрытием темноты, переждал пока мимо проследует очередной патруль с лишь грозно глянувшей в мою сторону овчаркой, то поспешил к дому, куда чуть ранее завели Соню, а заняв место у окна, стал свидетелем развернувшейся там, малоприятной мне сцены.
Гессенка, так и пребывающая только лишь в своем корсете, без особой необходимости поддерживающем снизу и без того отличную обнаженную грудь, а также в подобии тех сапог-сандалий что и на рыжей, сейчас расставив на ширину плеч свои блестящие чернотой длиннючие и стройнючие ноги, при этом грозно уперев руки в бока, с требовательным видом уставилась на понурившуюся Сониэль напротив себя.