Фредди Крюгер и Железная Леди
Шрифт:
Фредди Крюгер запустил в нее перчаткой. Отточенные, как бритва, лезвия чуть было не проткнули ей крыло, но в последний момент мышь увернулась, и ножи вонзились в оконную раму.
— Маргарита, нет прощенья! Погибла ты! — вскричал Призрак Оперы.
Он выхватил из сапога хлыст и стал хлестать им по стенам, надеясь сбить мечущееся по комнате существо. Он ловко обращался со своим оружием, но летучая тварь была проворнее. Только один раз Эрику удалось ее задеть самым кончиком хлыста, и тогда мышь пронзительно вскрикнула от боли.
Призрак Оперы разбушевался не
— Остановитесь, сын мой! — сказал Черный Монах. — Ибо настал мой черед.
Призрак с заметной неохотой перестал размахивать хлыстом.
Из рукавов монаха к летучей мыши потянулись удлиняющиеся руки с растопыренным пальцами. Он попытался схватить ее прямо за голову, но мышь цапнула его за палец. Монах с воплем одернул руки. Однако он не собирался так просто отступать. Развязав у себя на груди шнурок и распахнув ворот балахона, он стал выламывать из своего скелета ребра и швырять ими в крылатую тварь. Из его фосфорицирующих костей в сумраке гостиной возник настоящий фейерверк.
Под впечатлением его находчивости фараон Бухнатон потянулся было к своему животу, чтобы запустить в летучую мышь бутылкой, но, когда бальзам оказался у него под носом, передумал и, отхлебнув глоток, спрятал бутылку обратно.
Стараясь отодрать свою перчатку от оконной рамы, Крюгер свалился с подоконника и затих на полу.
С каждой секундой летучей мыши становилось все труднее увертываться от летящих в нее ребер монаха.
— Оттесняйте ее в угол, — вредным голосом просипела мумия. — Мы ей сейчас устроим пирамиду Хеопса.
— Смотри, кошечка, как я ее прикончу, — сказал Шелти ведьме, выхватывая 5-ти зарядный револьвер 38-го калибра. — Эту пушку прозвали «Бульдог». Такая смешная кличка…
Но когда Шелти открыл прицельный огонь, летучей мыши стало не до смеха. Видимо поняв, что пули на открытом пространстве не избежать, она стрелой метнулась к камину и исчезла в его темной дыре.
Шелти бросился к камину, но был вынужден отпрянуть, осыпанный снопом вырвавшихся оттуда искр. Прошло какое-то неуловимое мгновение, и из камина, держась за плечо, наружу выбрался высокий старик, одетый во все черное.
— Что здесь делает этот трубочист?! — брезгливо воскликнул Призрак Оперы.
Старик медленно разогнул спину, и все ахнули.
— Граф! — Шелти подбежал к нему, виновато разводя руками. — Это вы? Простите, ради Дьявола. Я и сам не знаю, как…
— Какого черта, господа! — стряхивая с себя грязь и пыль, грубо перебил его Дракула. — Разве вы меня не ждали?
— Ждали, — заискивающе пролепетал Бухнатон. — Совсем заждались, граф.
Дракула поднял руку, повелевая ему умолкнуть.
— А ты, Черный Монах, — обратился он к ползавшему по полу монаху, который собирал свои ребра, разбросанные по всей комнате. — Где были твои глаза? Как ты мог меня не признать?
— Но, брат мой… — забормотал тот, запихивая кости себе в балахон. — Все случилось так внезапно.
— Это ведьма виновата, — прошепелявила египетская мумия, теребя бинты. — Она закричала, что бы мы вас… — Бухнатон запнулся.
— О граф, я не хотела! — воскликнула Блонди. Прижимая руки к груди, она кинулась к старику и упала на колени.
Граф Дракула обнажил десны, сверкнув острыми белыми зубами.
— Встаньте, миледи, я вас не виню, — и он поцеловал ей руку. — Забудем об этом недоразумении, господа. Скажите, Бухнатон, все в сборе?
— Доктор Франкенштейн задерживается, — ответила мумия.
Вампир скривил губы в усмешке.
— Выкапывает очередного мертвеца?
— Не знаю, граф.
— Начнем без него. Присаживайтесь, господа.
Дракула сделал повелительный жест рукой, но все продолжали стоять до тех пор, пока он сам не пристроился в кресле у камина.
Глава 12
Охотник и дичь
Хищник вертел в руках свой первый боевой трофей. Великолепный экземпляр. Череп с широкой лобной костью, хорошо развитыми челюстями и большими глазницами.
Это был череп Франкенштейна. Впрочем, Хищник не знал имени своей жертвы. Расу суперохотников никогда не интересовали подробности из жизни дичи, а уж их имена и подавно.
Хищник заботливо поправил черепу нижнюю челюсть. Он не мог на него налюбоваться. Этот череп был достоин занять одно из самых престижных мест в его будущей коллекции.
Вспоминая о прошедшей охоте, Хищник не удержался и тихо замурлыкал, бережно поглаживая череп Франкенштейна по голому темени.
Скоро у него будет много таких трофеев. Еще семь жертв он наметил себе на сегодняшнюю ночь. Удачно, что ему даже не пришлось их выслеживать. Они сами заявились в дом, который он выбрал для временной стоянки своей космической шлюпки.
Хищник осторожно уложил череп в колбу с консервирующим веществом, позволявшим сохранить охотничий трофей в самом наилучшим виде. Оставив колбу в шлюпке, он спустился этажом ниже и прижался мордой к небольшой трещине в полу.
Земляне сидели сейчас в просторной комнате на первом этаже. Хищник располагался этажом выше, прямо над ними. Он готовился к охоте. К охоте, которая должна была принести ему еще семь трофеев. Семь пустых колб с питательным желе дожидались, когда он заполнит их черепами своих новых жертв.
Хищник был уверен в своих силах. Но кое-что его все-таки тревожило. Он до сих пор не мог понять, почему все эти существа излучают так мало тепла и почему у них постоянно скачет температура, изменяясь от температуры воздуха чуть ли до температуры кипения воды. Ни одно из известных Хищнику живых существ, как на его планете, так и на Земле, не обладало такой странной системой терморегуляции.
Кроме того, Хищник терялся в догадках, каким образом единственной тут женской особи удалось летать по комнате. Предмет, который при этом размещался у нее между ног и которым она виртуозно управляла, был совершенно непохож на двигательное устройство, и более того, судя по его температуре, не содержал внутри никакого источника энергии.