Фрида
Шрифт:
Отто прикурил ей сигарету и посмотрел на горящую спичку.
– Психология бессознательного – вот философия революции, которую должны возглавить женщины. Первой настоящей революцией будет та, которая объединит женщину, свободу и дух в единое целое. Ты, любимая, поможешь строить в Асконе новый мир.
Фрида закрыла глаза. Жующие, глотающие люди, запахи кофе и хлеба – все исчезло. Несколько секунд она думала только об этом обещанном рае. О своем истинном «я», о том, как она будет работать вместе с Отто над его блестящими идеями в новом Эдеме, где их
– Меня ждут пациенты, – вскочив с места, объявил Отто. – Скоро вернусь.
Фрида кивнула и вновь прикрыла глаза, уплывая в свою мечту об Асконе, чистую и великолепную.
– Что значит ис-коренить?
Она открыла глаза. Монти вернулся от шахматистов и озабоченно отряхивал брюки.
– Это значит избавиться.
– Почему твой друг хочет ис-коренить отцов?
Фрида засмеялась.
– Он мечтает изменить мир, чтобы им правили не только мужчины. Он мечтает уничтожить патриархат. Садись, я расскажу тебе о храбром новом мире, где нет армий, войн и ненависти, а только любовь и добро.
Глава 20
Фрида
На следующий день Элизабет объявила, что возвращается в Гейдельберг – помогать Максу Веберу писать книгу о религиях Востока. Фрида восприняла слова сестры как скрытое позволение продолжать роман с Отто. Она с удивлением поняла, что интеллектуально насыщенная жизнь Элизабет, которую та вечно выставляла напоказ, впервые за все время не вызывает у нее ни малейшего чувства зависти. Она приписывала свое спокойствие влиянию Отто, который привлек ее к своим исследованиям, особенно к работе над новой теорией о типах личности. Их вечера теперь проходили по обычному сценарию. Она перечитывала его заметки о чертах характера за угловым столиком в кафе «Стефани», вносила дополнения и замечания. После вдохновенных обсуждений приходило желание, словно невыносимый голод. Они удалялись в комнаты и несколько безумных часов занимались любовью.
За два вечера до возвращения в Англию Фрида пришла домой и обнаружила, что Элизабет ждет ее в гостиной, баюкая живот.
– Я думала, ты вернешься завтра.
Фрида поспешно пригладила волосы. От нее разило Отто – крепким, мускусным запахом.
– Мы с Эдгаром хотим, чтобы ты прекратила эту нелепую интрижку.
Фрида вспыхнула, внутри что-то щелкнуло.
– Я помогаю ему с работой, позволяя лучше понять, как работает человеческий мозг. Он говорит, что я единственная по-настоящему раскованная женщина, которую он встречал в жизни.
Господи, неужели она это сказала? Слова повисли между ними, как провода. Губы Элизабет сжались в тонкую белую полоску. Она скрестила руки на груди.
– У меня будет его ребенок, а не у тебя.
– Думаю, у меня тоже.
Фрида мрачно посмотрела в окно, ее рука машинально потянулась к животу – последние несколько часов внутри как будто что-то шевелилось.
– Не сочиняй! Откуда ты можешь знать так скоро?
– Почему ты не хочешь делить его со мной?
– Потому что ты моя сестра!
Элизабет подошла к вазе с лилиями и щелкнула пальцем по увядающей головке цветка. На пол упало облачко желтой пыльцы.
– Кроме того, Эрнест никогда не согласится на открытый брак.
– Просто мы с Отто хотим быть вместе. Я знаю, тебя он тоже любит…
– Отто не способен любить. Он интеллектуальный гений и несравненный любовник, но этим его достоинства исчерпываются. – Элизабет многозначительно похлопала по своему животу. – Зачем бы, по-твоему, я просила Эдгара воспитывать этого ребенка?
– У тебя есть и Отто, и Эдгар. Да еще братья Веберы. Почему я не могу иметь кого-то, кто меня ценит, вдохновляет? Я тоже хочу получить свою долю удовольствия и счастья.
– Если ты намерена предложить открытый брак Эрнесту, ты сошла с ума, – презрительно рассмеялась Элизабет. – Это безумие, преступление.
Фрида сердито потерла виски.
– Я хочу взять детей и уехать в Аскону.
«Где люди поддерживают друг друга, где все равны и свободны, и живут без обид и ревности», – обиженно подумала она.
Элизабет сердито уставилась на нее.
– Не смеши меня. У Отто нет денег, и он не понимает, что такое ответственность.
– Я ему помогаю, Элизабет. Мы трудимся над его идеями, над его статьями – вместе. Как вы с Эдгаром. И с Максом Вебером. Я чувствую себя нужной, ему и себе.
Фрида слышала в своем голосе умоляющие нотки, однако Элизабет не сводила с нее сердитого взгляда, и она продолжала:
– Все эти мысли и идеи приходили ко мне в Ноттингеме, во всяком случае зачатки идей, только я не знала, как облечь их в слова. Он помог мне понять саму себя, увидеть, кто я есть на самом деле.
Элизабет презрительно потрясла головой.
– Прекрасно. Если ты настаиваешь на продолжении этой интрижки, я не могу тебе помешать. Только Эрнест остается в неведении. Я не особенно тепло отношусь к Эрнесту, но он вас обеспечивает. Мы, женщины, ничего не стоим, если нас некому обеспечивать. Разве что ты сама…
– И как, по-твоему, это возможно? С тремя детьми на руках, не имея образования?
В комнате повисла тишина. За окном тявкнула собака, загремела цепь. Фрида подумала о давно забытой девочке, которая бежала, задыхаясь, следом за гончими барона. Отто спас эту девчушку, отпустил на свободу, вернул из мертвых. Разве можно его оставить? Ловушка вновь захлопнется, луч надежды погаснет…
Часть III
Ноттингем, 1907
Как поступить, вот в чем вопрос. Насколько далеко можно зайти, как стать собой?
Глава 21
Фрида
– Ты не наша мамочка. Ты надела шкуру нашей мамы, но ты совсем другая.
Голубые глаза Эльзы поймали взгляд Фриды над обеденным столом.
– Что ты выдумываешь! Наверное, у меня просто волосы стали гуще от немецкой еды.