Фригорист
Шрифт:
Избавившись еще несколько лет назад от привычки долго размышлять и будучи от природы человеком практичным – в институт он пошел по настоянию родителей – Стрелков решил сосредоточить свои усилия на поставленной задаче, с учетом, разумеется, своего нового качества. Деньги дать продавцу он не мог – это как дважды два, да продавец все равно бы их не увидел, потому что все, что было надето на Стрелкове, все что было в его карманах стало невидимым, как и он сам, так что оставалось одно – украсть бутылку. Нравственные сомнения не долго одолевали Сергея. Он был зол на тех людей, которые превратили его в невидимку, и перенес свою злость и отчаяние на весь мир. Сначала, конечно, он пару минут помялся. Все же он никогда не воровал, даже не знал как это делается. На работе он мог взять неисправный компрессор или испаритель, отремонтировать его, а потом поставить какому-нибудь лоху как новый, но это он не считал за воровство, а здесь… Даже будучи невидимым, Петрович ощущал некоторую неловкость что ли.
Он простоял несколько минут, глядя на прилавок, на котором то и дело мелькали стаканы и бутылки. Вслед за тремя мужиками, стоявшими в очереди, подошли еще несколько зачуханных любителей спиртного. Стрелков с тоской посмотрел на ловкого продавца, на непроницаемом лице которого нельзя было прочесть никаких эмоций. Протянувший ему деньги хлюпенький поистаскавшийся мужичонка пристраивал только что приобретенную бутылку водки местного розлива в пакет. Подождав, пока он отчалит, а продавец займется обслуживанием очередного покупателя, Стрелков шагнул за прилавок, благо, он был отделен от зала лишь узким проходом. В трех шагах от него продавец отмерял водку мерным стаканом. Чуть-чуть помедлив перед стеллажом с напитками, Петрович опустил взгляд и решил взять бутылку из ящика, стоявшего на полу, чтобы было не так заметно. Он наклонился, уцепил бутылку за горлышко и слегка приподнял. Даже самому Стрелкову, несмотря на то, что он знал о своем новом качестве, чувствовал прикосновение прохладного стекла к своей руке и тяжесть бутылки, было странно видеть, как она, как бы сама собой начала выползать из ящика и наконец повисла в нескольких сантиметрах над ним. Петрович опасливо оглянулся – не наблюдает ли кто за ним? Все было спокойно. И продавец, и покупатель были заняты своими делами: один старался недолить водки до мерной черты, другой – следил, чтобы вожделенного напитка оказалось столько, сколько он заказывал.
Сергей Петрович призадумался, но только лишь на секунду, которой ему хватило, чтобы подчиняясь какому-то неписанному закону, быстро сунуть водку за пазуху. К его большому удивлению, бутылка исчезла из поля зрения, словно ее и не было. «Ух ты!» – чуть было не воскликнул Петрович от радости: значит, не все еще потеряно. Решив поэкспериментировать, он слегка высунул горлышко бутылки из-за полы пиджака. Словно обрезанное каким-то неведомым лезвием, часть бутылки засеребрилась в воздухе. «Ага, – удовлетворенно подумал Петрович, – понятно». Хотя, по правде говоря, понятно ему было не много. Он смотрел в зеркальную стенку стеллажа и не видел себя, но горлышко бутылки, словно нарисованное волшебной кистью, слегка покачивалось туда-сюда, вместе с легкими колебаниями тела Петровича. Стрелков отправил бутылку на дно кармана, и горлышко исчезло. Он не стал пытаться объяснить себе подобный феномен, оставив это на неопределенное будущее, но решил воспользоваться практической стороной своего открытия. Теперь, зная как нужно поступать, он действовал наверняка. Выбрав водку подороже – в красивой квадратной бутылке с золотистой этикеткой – Стрелков схватил ее и отправил на недолгое, как он подозревал, место пребывания в другой карман пиджака.
Выбравшись из-за прилавка, Стрелков вышел из магазина, пристроившись вслед за одним из клиентов, и направился в рынок. Про женщину, за которой он пришел в магазин, он уже забыл и думать, все мысли его были направлены на приобретение закуски. Воровать в рынке, как казалось Петровичу, должно было быть проще, смущало только количество народа. Стрелков теперь ловко «просачивался» между снующими покупателями, нигде особенно не задерживаясь. Увидев прилавок с консервами и банками с грибами, горошком и корнишонами, он остановился. Толстая тетка, желая купить что-то из консервов замерла у прилавка, скользя внимательным взглядом по выставленной на витринах продукции. Петрович пригнулся, пролез под доской, отделяющей павильон от отдела, и схватил банку с корнишонами. В этот миг продавщица, отпускавшая женщине шпроты, двинулась в его сторону и дотронулась до чего-то плотного, но абсолютно прозрачного. Она ахнула и, вздрогнув всем телом, отпрянула, повалив коробки. В этот момент Стрелков выпустил из невидимой руки вспорхнувшую было банку и ринулся прочь. Надо сказать, что он просто-напросто испугался: ему показалось, что его заметили и теперь поймают и будут бить, а может и сдадут в милицию. Банка с грохотом разбилась о плиточный пол.
Стрелков ударился головой о доску, чем еще больше впечатлил обомлевшую продавщицу, которая услышала грохот, но не понимала его происхождения.
– Люб, Люб, ты видела? – испуганно выкатив глаза, крикнула она напарнице, чья прическа-башня, похожая на облако сладкой ваты, высилась над горами масла и сыра.
– Чего, Жень? – непонимающе уставилась та на товарку.
Стрелков выскочил в павильон и едва не налетел на отца семейства, объяснявшего что-то своей половине. Тот тыкал пальцем куда-то
– Жирный козел, – парень сплюнул в сторону поверженного противника и, развернувшись, не спеша пошел вдоль торговых прилавков.
Через минуту к окруженному толпой мужику, возле которого собралось все семейство, протиснулся наряд милиции, охранявший рынок. Старший наряда скептически посмотрел на собравшихся, на причитавшую возле мужика жену и принялся за расспросы. Стрелков вспомнил, что у него есть определенное, вполне конкретное дело и не стал следить за окончанием инцидента. Буквально через несколько шагов он заметил колбасный прилавок. Продавщица даже взобралась на мешок с крупой, чтобы получше рассмотреть, по какому поводу прибыл милицейский наряд. Воспользовавшись ее невниманием или, лучше сказать, чрезмерным вниманием к происшествию, Стрелков схватил с прилавка приглянувшийся батон колбасы и сунул его за пазуху. Колбаса тут же исчезла из вида. Петрович прижал ее локтем к груди, после чего решил повторить неудавшийся трюк с корнишонами. Как назло, мелкие огурчики не попадались. Тогда, плюнув на свои поиски, так как душа срочно требовала подкрепления, он вышел на улицу и, украв у зазевавшейся лоточницы банку обычных маринованных огурцов, двинул к Данилычу.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
К вечеру того дня, когда произошла трагедия в лаборатории профессора Спирягина, к одной из длинных девятиэтажек, стоящих по склону Глебова, оврага подъехала серая «девятка» с тонированными стеклами. Машина остановилась во дворе, возле трансформаторной будки, откуда хорошо просматривался ближайший подъезд и окна квартиры на шестом этаже, где жил Сергей Петрович Стрелков. Из салона «девятки» вышел высокий, спортивного телосложения парень с «хвостом» на голове, в добротном светлом костюме и направился к подъезду. Ему пришлось немного подождать, пока на двери не щелкнул электронный замок, и на пороге дома не появился молодой человек лет двадцати пяти.
– Слышь, друг, – обратился к нему парень в костюме, – напомни код, а то я только вчера переехал, а дома никого нет.
– Ноль девяносто шесть, – без раздумий ответил жилец.
– Спасибо, друг, выручил, – поблагодарил парень с «хвостом» и нырнул в подъезд.
Поднявшись на лифте на шестой этаж, он вышел и осмотрелся.
На лестничную площадку выходили четыре стальные двери, одна из которых, с номером «шестьдесят два», была к тому же отделана деревянной рейкой. Шагнув к ней, парень достал из наплечной кобуры пистолет с навинченным на ствол глушителем и надавил на кнопку звонка. Спрятав оружие за спину, он смотрел открытым и честным взглядом в окуляр глазка, ожидая, что дверь кто-нибудь отопрет. Прошло около минуты, а открывать ему никто не спешил. Он повторил попытку еще один раз, но за дверью была тишина. Тогда он прижал ухо к двери и застыл так, пытаясь уловить хоть какой-то, самый незначительный шум. Когда он убедился, что в квартире никого нет, он спрятал пистолет назад в кобуру и позвонил в соседнюю дверь.
– Кажется, никого, – сказал он, садясь на переднее пассажирское сиденье в серую «девятку».
– Что значит, «кажется», Макс? – недовольно переспросил его сидевший за рулем мужчина с русым «ежиком». – Мы же сюда не в «угадайку» играть приехали.
– Я вообще не понимаю, Игорь Василич, зачем мы сюда приехали, – скептическим тоном произнес Макс. – Что за причуды у нашего шефа?
– Это тебя не касается, – отрезал мужчина, сидевший за рулем. – Что ты узнал?
– На звонок никто не отвечает.
– А соседи?
– Говорят, что слышали только как он и жена выходили из квартиры утром.
– Тогда будем ждать, – сказал Игорь Васильевич, удобнее устраиваясь на сиденье. – Внимательно следи за дверью.
– Да я не маленький, Игорь, – поморщился Макс, – только кого ловить-то? Ты же прекрасно знаешь, что в лаборатории никого не осталось, кроме четырех трупов и охранника.
– Вместе с охранником должно было быть шестеро, – упрямо сдвинул брови на переносице Игорь Васильевич.